– Тогда пойдем, расскажу, куда нужно идти. Но лучше найти попутный экипаж, это довольно далеко.

– Нам не привыкать, добежим.

– Это твои следы я видел возле соседнего павильона? – Мой вопрос заставил ее остановиться. Сразу оборотень ответить не сумела, пауза длилась секунд десять.

– Мои…

– И что тебе там было нужно? Зачем ты убила того парня?

– Меня послали… Забрать артефакты из шкафа. А парень услышал, как я пытаюсь открыть окно на крыше, подошел ближе… Нельзя было дать ему заорать или увидеть меня.

– Артефакты – это хрустальные черепа? Кто хотел их получить?

– Ты задаешь слишком много вопросов, Охотник!..

– А ты пытаешься уйти от ответа. Кого-то покрываешь? Или боишься?

Бакэнеко фыркнула от возмущения:

– Боюсь? Их, что ли? Да после исчезновения Сильного они стали обычной бандой! Тем более, что теперь остались вообще без артефактов. Просто хочу обезопасить своих детей, только и всего. Они еще слишком малы для взрослых дел.

Вот оно что… Значит, соучастников темных делишек было не двое, а немного больше.

– Сколько их осталось?

– Трое… Больше не видела.

– Значит, могут быть еще и другие…

– Этих незнакомых я и опасаюсь. Вот мои дети, – она указала на стоявших в ряд четверых подростков, двух мальчиков и двух девочек. Все они были одеты в неброскую одежду, выдававшую скромный достаток. Через плечи висели небольшие мешки – наверное, все остальное добро им пришлось бросить?

– Добрый день, уважаемый мистер! – хором сказали подростки.

– Коннитива, Нэко-мусумэ и Нэко-данси![35]

После моих слов все дружно улыбнулись – наверное, я сказал это с диким акцентом. Но стало заметно, что они немного расслабились.

– Вам всем нужно добраться к месту недалеко от фермы, это миль двадцать отсюда. Может, отправить вашу семью до окраины города на извозчике? А дальше… Я нарисовал план местности, и подписал, куда идти. Кто-нибудь из вас читал карты, или что-то вроде этого?

Один из парней слегка поднял правую руку и тут же опустил ее.

– Хорошо, подойди. Вот, смотри… Когда закончится улица… Нужно выйти на эту дорогу, там есть указатель. – Молчаливый собеседник кивнул, что понял. – Идете по ней, никуда не сворачивая, миль десять. Увидите на обочине справа почтовый ящик с надписью «Ферма «Одинокий ковбой», значит, все правильно. Там рядом есть дорога к этой ферме, но вы идите прямо, еще через пару миль будет узкая дорога вправо. Сворачиваете на нее, идете к холмам, их отлично видно. Как подыметесь на холм все по той же дороге – вдали, у опушки леса, увидите три отдельно стоящие сосны. Идите к ним, и через них – обязательно между ними, не просто рядом – входите в лес. Там вас встретят и проводят в надежное место. Понял?

Парень снова кивнул и спрятал листок бумаги с записями в карман куртки.

– Тогда идемте, отправлю вас на извозчике… Лишь бы телега подходящая попалась.

Ждать пришлось минут пять, или около того. Наконец, показался экипаж, в который смогли бы поместиться все «кошки», и я свистнул, подзывая извозчика.

– Можешь отвезти их до окраины города, на улицу Вязов? Там, где дорога из города выходит.

Водитель кобылы хмуро оглядел компанию и заявил:

– Три «президента», меньше – не поеду! Далеко очень…

– Хорошо, вот тебе четыре, только вези быстрее, они торопятся.

– А чего торопиться-то, не на поезд же. Вокзал в другой стороне. – Получив деньги, мужик слегка подобрел и ударился в размышления.

– Так, садитесь быстрее, а то лошадь застоялась!

Под смешки подростков вся их компания расселась в экипаже, и бакенеко подошла ко мне.

– Спасибо, О-ни-сан! – Смущаясь, поцеловала в щеку и быстро опустила вуаль на лицо.

– До встречи, Нэкобаси-сан! – Возможно, мы еще увидимся с ней, когда-нибудь…

Возница щелкнул языком, и лошадь потянула экипаж вниз по улице, постепенно ускоряя бег. Хорошо, с этим делом я закончил… По крайней мере, на сегодня.

На студии во время перерыва Клер обрадовала меня свежими новостями.

– Крис, ты знаешь, что завтра у нас съемки на природе?

– Далеко? – я насторожился.

– Нет, сразу за городом, где начинаются поля, и есть кусок леса. Хорошее место, я там уже бывала раньше. Рядом нет никаких кладбищ, деревень… Разве что пара ферм.

Так… А почему мне раньше не сказали?

– Милая, почему я узнаю об этом только сейчас?

– Режиссер хочет отснять несколько сцен, где мы катаемся на лошадях в поле и возле леса, на фоне деревьев. Ничего сложного, лишь бы дождя не было… А мне это даже полезно.

– Хочешь, чтобы ребенок вырос умным?[36]

Клер смутилась и покраснела. Наверное, тоже знает такую примету…

– Ладно, поедем, только охрану нужно увеличить. – Лучше перестраховаться, или у меня опять паранойя?

– Да что там увеличивать-то? Нас там будет человек тридцать, вся группа, конюхи с лошадьми… Хватит и тех двоих, что дежурят обычно.

– Как скажешь, милая… – но мистеру Мак-Кинли я все-таки позвоню, как только смогу.

В здешнем отделении Конторы никогда не было специальной «отбойной группы», которая могла выручить агента, попавшего в трудную ситуацию. Артефактами, вроде моих самодельных «сигналок», они тоже не пользовались. Хотя, особых поводов для беспокойства вроде не было – самые наглые преступники ликвидированы, так или иначе. Что там с моим предчувствием? Молчит, зараза!.. Понимаю, что отвечаю не только за себя, но и за Клер, а сосредоточиться никак не могу, не получается! Тогда вечером попробую, может быть, и удастся заглянуть в ближайшее будущее. Шучу, конечно! Я на такое вообще не способен. Так, угадываю по мелочам – как можно уклониться от неприятной встречи, или вовремя написать отчет для конторского начальства…

Босс такой новости не обрадовался, но и особенного беспокойства не высказал.

– Так где, говорите, будут проходить съемки? За городом? Хорошо, выделю машину и четырех агентов. Парни опытные, несколько раз сопровождали сенаторов в их поездках. Так что работайте спокойно. Во сколько ваша группа выезжает со студии?

– В восемь утра, чтобы в десять начать съемку. И до конца дня, как я думаю…

– Понятно. Все, завтра вечером мне доложите, как прошел день.

– Принято… – Мистер Мак-Кинли тут же положил трубку. Наверное, дел много…

Вот и весь разговор. Как говорится, «Краткость – сестра таланта!» Получается, что завтра охранять нас будут целых шесть агентов. Даже многовато, как я думаю. Хотя, боссу виднее – может, он решил заодно провести тренировку с выездом на плэнер, так сказать. Пути и мысли начальства неисповедимы…

После ужина мы с Джонатаном пошли к сараю. Он вчера заметил, как я метал ножи, и попросил научить его. Клер особенно не удивилась, но взяла с него слово, что он не будет никому об этом рассказывать. Джонатан торжественно пообещал молчать, и учеба началась.

Учеба – громко сказано, мы поделили острые железки пополам и стали метать их в нарисованные на стене сарая отметки-мишени. Конечно, я показал Джонатану самые «азы» этого умения, но все время стоять у него за спиной не было ни возможности, ни желания. Да и он этого не хотел, хотя и не высказывался слишком явно. Что ж, уважаю! Только изредка приходилось немного поправлять, если мальчишка слишком уж «мазал».

– Ну что, руки устали? – спросил я у него через час. Ножи, вылетевшие из его рук, все чаще стали просто ударяться о стену и падать в траву.

– Да, немного…

– Тогда на сегодня с тебя хватит, а то утром ложку поднять не сможешь.

– А ты?

– Я еще покидаю, нужно больше тренироваться… Эти ножи для тебя слишком тяжелые, но других у меня сейчас нет. Тебе не такие нужны, поменьше.

– А когда мы пойдем в мастерскую? Ты ведь обещал!..

– Я помню… Хорошо, в ближайшие дни после обеда мы с тобой займемся твоим будущим ножом. Пока иди домой, нарисуй, какой хочешь. И размеры подпиши, вместе посмотрим. Может, подскажу что-нибудь…