— Понял вас, Майкл.

Так, нужно обдумать. Когда я тут ещё был, а это примерно больше двух месяцев, то этого здесь не было. Возможно, мои размышления и тупы, но... Да кого я здесь обманываю? Я просто не могу не размышлять!

Я подбежал к столу, в углублении которого я вытащил три пачки сигарет. В этот раз мне нужно ещё больше. Вытащил одну и сразу же зажёг зажигалкой. Вставил, вздохнул, выдохнул. В голову вдарил никотин, заставляя мысли отрезвиться. Большего мне и не надо…

Так, полегчало.

Так вот, это точно те, кто находятся там, под землёй. Возможно люди, а может киборги или роботы. Если люди, то тут просто — прихожу, спрашиваю, расстреливаю. Если киборги — прихожу, убегаю. Если роботы — прихожу, закидываю ЭМИ-гранатами, обворовываю и убегаю.

Вряд ли эти ворота похожи на ловушку, ведь, зачем их вообще открывать? Может, они намеренно открывают их каждый месяц, а может просто проветривают, когда захотят. Стали бы они делать это тогда, когда я прилетел? Ждали ли они меня?

Во-первых, камер снаружи нет, а если и есть, то я не думаю, что они долго прожили без своевременной замены, потому что зима здесь ледяная, а лето морозное. Любая электроника рано или поздно сломается. Любые микросхемы и полупроводники выгорят или просто перестанут функционировать ввиду самой природы электричества и электроники. Импульсы и так далее влияют на это, как и коррозия.

Во-вторых, они же там заперты по сути. Если и выходят, то ладно, но они там прячутся, так что есть зачем. Конечно, я могу и ошибаться, вдруг они все там вымерли или перегорели, но смысл мне сейчас переживать? Всё равно ничего не потеряю от своей смерти, лишь наконец-то обрету покой в нигде.

В-третьих, если основываться на суждениях выше, то нельзя не вспомнить про то, что всё же они не могли меня узнать. Моё судно впервые приземлилось здесь, как и я впервые здесь один-единственный, хоть и с Патриком.

Я попросил Патрика выставить руки и вложил в них ЭМИ-гранатомёт, на что он, как мне показалось, заинтересованно посмотрел на меня.

— Думаю, ты и так знаешь, что это, так что… — решил я дать ему возможность продолжить.

— Не стоит, — не поменялся он в лице, хотя чему там вообще меняться, у него и лица толком-то и нет. — Зачем он мне?

— Роботы, — ответил я. — Ты, наверное, понял меня, что надо в любых, если я скажу это, не так ли?

— Со мной проблем у вас не будет, Майкл.

— Ну и славно, — так, закончили, сейчас переходим к другому. — Патрик, нужно войти в… так скажем, в горизонтальные ворота, и спуститься вниз.

— Понял вас, Майкл.

— Но для начала тебе стоит надеть вот это… — указал я пальцем на свой бронежилет и бронештаны. — Шлем, я думаю, тебе не нужен, так что можешь обойтись и без него. Правда тебе не помешает научиться стрелять с него… — указал я на огромную недлинную винтовку, чьё предназначение умерщвлять электронику своими сверхиспульсами.

— Не стоит, Майкл.

Так, ему удалось меня удивить.

— Как?..

— У меня есть конкретные инструкции, что хранятся в моём накопителе.

Значится, тётя Мелисса сделала это нарочно, видимо зная кто я и в чём хорош. Ладно, ей удалось меня впечатлить, может даже прилечу к ней и закину парочку подарков. Я без сарказма и подтекста. Просто прилечу и подарю букет цветов.

— Так даже лучше, честно говоря, — уже было двинулся я к корме, как появился напрашивающийся вопрос. — Патрик, а тебе интересно зачем мы здесь?

— Нет, — без толики сомнения ответил он.

— Почему?

— Это не имеет значения.

Мне даже понятно почему он так думает. Видимо считает, что задачи, отданные мной, гораздо важнее того, что хочет узнать, а может и не хочет. Откуда мне знать?

— Ладно, Патрик, — вновь двинулся я к корме. — Жду тебя снаружи, как только приземлимся.

Как же я заебался…

Это было, кажется, первым, о чём я подумал, когда спускался на плотный снег, объятый вековым, а может и тысячным морозом.

На данный момент моя сверхсистемная страна — Объединённая Федерация, защищается от Империи Шальтце. Гордые и до ужаса жестокие, что даже я, ни в какое сравнение не стою рядом с ними.

Они закрыты и неизвестны. Попытки вызнать что-либо о них заканчивались провалами и, если изначально мы им предоставляли информацию в виде сотрудников, то позже, когда поняли, что уж не стоит рисковать, отправляли левых людей без права выбора и выхода.

Диктаторы славно постарались в прошлом, оттягивая момент начала войны, за неимением достаточных сил как для отпора, как и для обороны. Но сейчас, когда прошло чуть более века, если не больше, мы уже можем отстаивать, по словам нынешнего Диктатора, собственные границы. Именно это он и сказал, выступая в прямом эфире в столичном колодце. Эта трансляция передавалась на все планеты и станции Федерации, тем самым показывая масштабность всевозможных проблем.

Хрен знает, чего он хотел этим добиться. Может он долбанулся, или… просто идиот, в чём я, конечно же, не сильно уверен, но всё же да проскальзывает временами эта мысль, потому что вслед за обращением настало годовое волнение.

Касаемо моей службы, то я был контрактным офицером, где моей задачей было продвижение небольшого отделения поддержки на планете тысяча пятьсот восемь, и, если не на официальном, а на обычном — Легранно-Тегг. Наверное, я был единственным в своём роде, ведь я ни разу не слышал из рассказов как солдат, так и от других офицеров о том, что они прибыли по тому же принципу, что и я.

Большую часть войск составляли жители близлежащих планет. Все они были выбраны по возрасту и здоровью, дабы устоять или, по крайней мере, протянуть какое-то время в обороне, доблестно погибая на землях, где они уже будут никому не нужны. Это было вынужденной мерой, дабы уже к другим системам успели перекантоваться флотилии и транспортные точки, гружённые солдатами.

Кто-то был наивен и туп, кто-то нейтрален и придерживался позиции здравого смысла, а другие либо улыбались и старались держать мораль, либо заливались смехотворным, и в некотором смысле, безумном хохоте, потроша и выбивая море крови разрывая мозги на землю у противников.

Я же был никем, точнее, не убивал ради удовлетворения, как и не старался поддерживать своих.

Когда сначала ты знакомишься с разными людьми, и со временем притягиваешься к ним, стараешься узнать получше или просто поговорить по душам, то потом, во время очередной затяжной осаде извне, где ты неумолимо стараешься оттянуть врагов и наконец спасти тот самый мирняк, что не успел эвакуироваться изначально, видишь, как задыхаются твои товарищи, горят, визжат, орут слепым благим матом или вспоминают свою мать, где они чуть ли не хором раздают своими телами громкие хрусты то ли костей, то ли хрящей и суставов, где они обрызгивают всё и вся своими мозгами… то ты начинаешь иначе смотреть на всё происходящее, что вертится вокруг и вне тебя.

И то ли опыт, подаренный в детстве отцом, где он рассказывал, что такое смерть, показывая это на примере некоторых лиц, из которых я позже узнал насильников и педофилов, то ли простое осознание собственных действий и отбрасывание моральных принципов помогли мне остаться в своём уме.

Эти вырванные ногти, ноги, руки… прожжённые глазные яблоки и вырванные до основания языки вместе с залитым кипятком или кислотой в ухо, в рот… оторванные гениталии и…

Это был пиздец.

Моей психике.

Мне до сих пор неизвестно, да и вряд ли бы я узнал, как я не сошёл с ума. Не упал в безумие и не поехал крышей. Однако бесследно для меня всё это не прошло, ведь… Что такое наркотики? Для многих они губительны и оттого резко отрицательная оценка вполне логична и объяснима. Для других же они приятны и лишь редкое употребление даёт им некое подобие удовлетворение. А для последних это апофеоз наслаждения и рая, которого нет.

Я был из числа четвёртых, кто начал этим пользоваться, когда хотелось поскорее отвлечься от не лучшего бремени, и оттого мне грустно. Грустно понимать, что я вот, стою здесь, на твёрдом снегу и гляжу в небо, где по краям ровного круга выступают серые горы, набитые снегом. В стороне стоит мой робот, что не спешит, или даже не рискует предпринимать меры для контакта со мной.