— Не видели вас?

— Видели. Только пыль в лицо и пролетели. Не знаю я, дядька, не отвлекай!

Они вырулили на старую просеку, метнулись по ней и выскочили через старенькие готичного вида воротца, Крюкову пришлось выскакивать из коляски и самому их открывать, а потом закрывать. Я вроде бы и местный, а не был здесь. И понятия не имею где это находится. Поэтому молчал и висел над ними молча как спутник луны.

Оборотень сам про меня вспомнил.

— Вы еще тут?

— На месте. Не гони так, а то перевернетесь. Куда ты так летишь?

— По объездной и в город вернемся. Пока придурки на кладбище будут тусоваться мы уже своего придурка спрячем. Кстати куда ехать?

И тут я понял, что сглупил. И правда, куда я спрячу человечка которого весь город ищет?

— Что? — оглянулся пацан и съехав на обочину заглушил мотор. Устроился поудобнее и теперь они вдвоем с Федей Крюковым смотрели на мое изображение.

Я замялся не зная что ответить. В голове безумно крутились не менее дикие варианты. Пусть ко мне привезет? Спрятать у себя в комнате? А отец?

Пусть спит под кроватью? Ладно, а днём? И что будет если отец найдет маньяка-педофила у себя дома, под кроватью сына. Страшно представить.

На работу? В принципе я могу отключить сигнализацию и устроить его там на ночь, но охрана может обратить внимание на нестандартное поведение и не поленятся приехать. А даже если не заметят, то оставлять чужого человека, практически незнакомца, на складе за который я вообще то материально ответственный это как минимум глупо.

Спасительной трелью запищал мобильник и я пообещав вернуться взял трубку.

— Привет, батя. Как успехи на ниве поимки маньяка?

— Плохо, сын. Ушел гад. Прямо из-под носа.

— Как так? — сделал я вид, что удивился.

— Да тут черт знает что творится. Голоса какие-то слышатся. Люди круги видели над головами, вспышки. Сам бы не слышал голос из ниоткуда не поверил бы. А пока мы до места добрались и ворота открывать начали, как мотоцикл завыл и вглубь кладбища унесся. Я сразу понял, что упустили и первый побежал. Только толку уже. Вагончик, где этот хрен живет, нараспашку, внутри все раскидано, собирался в спешке. Мы только дым от мотоцикла понюхали. Гоняться с ним по кладбищу смысла нет, с нашими навыками. Здесь ведь одно бабье и пенсионеры. Куда нам угнаться за молодыми. Короче ушел он. И знаешь, что самое интересное? С другой стороны дорогу перекрыли нечистые. Большая толпа явилась. С факелами. Все злые как собаки и на нас гавкают. Чуть драка не началась, но обошлось. Они тоже за ним пришли. Получается, что у них тоже молодежь пропала. И он тоже с их детьми играл. Представляешь, какой хитрый член?

Я буркнул что-то невыразительное, чтобы просто не молчать, а отец продолжал рассказывать.

— Мы чуть не подрались, думали они его прикрывают нас пускать не хотят. А они вместе с нашими поехали искать, пока остальные домик этого урода обыскивали. Ничего толком не нашли. Пара детских книжек-раскрасок. Букварь разрисованный. И много конфетных оберток в мусорном пакете. Нужно было взять на экспертизу отдать, вдруг они там наркотиками пропитанные, а мы психанули и большой костер у колодца разожгли. Люди сначала хотели его дом сжечь дотла, но вовремя остановились. Это как минимум уничтожение муниципального имущества. Да и рядом с усопшими творить такое как-то некрасиво. Но вещи его сожгли. Всё, что нашли.

— Однако, — сказал я, — народные волнения. Хорошо, что подозреваемого не схватили. А то даже не представляю чтобы вы с ним сделали.

Отец наверное тоже когда остыл об этом успел подумать поэтому не возражал и только вздохнул.

— Возвращайся домой, батя, или вы еще на дискотеку неместных пиздить? Завтра тебе в ночь.

Он только хмыкнул и отключился. А я уже профессионально крутил яблоком.

Кручу-верчу, посмотреть хочу. Катись, наливное яблочко, по серебряному блюдечку, и покажи мне оборотня с Федей Крюковым

Они уже заехали в какой-то лесок, свернув с дороги и ждали только моего появления. Оборотень выбросил дымящийся огонек, Федя выскочил из коляски и ко мне тянулся как оборотень к луне тянется.

Я кратко описал ситуацию и сознался, что понятия не имею куда Федьку девать. А Яцеку рядом с ним находиться тоже долго нельзя.

— Как у тебя с выживанием в лесу?

По его реакции я понял что никак. Не выйдет из Феди Крюкова партизана-выживальщика. Беда.

— Может тогда тебе лучше добровольно сдаться? Посадят пока за решетку, там никто не тронет, а мы поищем детей и доказательства твоей невиновности.

Его так затрясло, будто ток пустили от земли.

— Пожалуйста, не отдавайте Федю. Федя боится очень. Милиция страшная, бьют больно и без следов. Завозный улыбается и свистит когда пинает.

— Ладно! — выкрикнул оборотень, — хватит! Есть у меня один знакомый из наших. Попрошу его спрятать сторожа на недельку.

— Не сдаст?

— Этот нет. Он сам по себе, никого не любит. Не наших, не ваших. Только я должен слово дать, что это не тот, кого мы ищем. Если потом окажется, что мы обманули дядя Гарри очень обидится и вспылить может.

— Какое знакомое имя. Где-то я его уже слышал.

— Так приезжайте познакомитесь. В нашу котельную, он там истопником работает.

— Завтра после работы, почему бы и нет. Вам лучше уже выдвигаться, чтобы не встретить никого.

.— Ладно. Дядька, скажи «пока» своему спасителю и погнали.

Федя угрюмо молчал, наверное не понял, что к нему обращаются.

— Счастливо, — сказал я, — Звони если что. Но лучше не надо.

А он все-таки позвонил.

На сегодня рабочий день закончился. Пора бы и отдохнуть, но чашечка кофе лишней не будет. Отец скоро придёт, вероятно, предстоит разговор. Тарелку с фруктом нужно спрятать в надёжное место, чтобы не объясняться лишний раз. Отцу всё равно — пока пыль в глаза не бросишь, он и перемен дома не заметит, но лучше лишний раз дорогую вещь не светить.

На работу буду с собой забирать, а пока дома нужно найти укромное местечко. Можно, конечно, под кровать спрятать, но как-то неуважительно — такую штуку в пыль и в темноту. Придётся думать.

Так я ворочал извилинами, сжимая тарелку, пока в дверь не позвонили. Не слышал этот звук больше года — все свои знают, что чужим мы не открываем, поэтому стучат. Опять звонок. Настойчивые. Я пожал плечами и, положив тарелку на колени, начал водить по ней пальцем, изучая шероховатость узоров. Звонят. Палец не отрывают от кнопки, это начинает раздражать. Красивые орнаменты, сложные. Палец выписывает круги вдоль и поперёк… Как бы чего не случилось. Всё-таки магическая вещь: можно и пряничного демона вызвать, или Мору какую-нибудь из Зазеркалья.

Я отдёрнул палец, и в дверь нетерпеливо застучали. Может, это отец ключи забыл, а я тут сижу? Но зачем тогда звонил? Продолжаю наблюдать. По светящемуся окну видно, что я дома. Нехорошо.

Снова загрохотали. Может, затопил соседей? Выйти и проверить? Всё равно сбегутся на такой шум, и будет только хуже, когда вернётся отец, а я тут сижу.

Я подождал ещё пару минут и аккуратно положил артефакт на кровать, под одеяло. Дождись меня. Медленно, стараясь не бежать, я вышел в коридор под аккомпанемент стуков и звонков. За дверью ворочались и переговаривались люди. Я включил свет в прихожей. Бубнеж за дверью оживился.

— Он там! Свет включил! Вижу!

В дверь заколотили с удвоенной силой.

— Открывай, я вижу, что ты дома!

Я замер с протянутой к двери рукой. На миг стало не по себе. Что-то они слишком агрессивные… Может, взять ножку от табурета с собой?

— Полиция! Открывай, или вышибем дверь!

А вот это уже другой разговор. Плохой знак, но хоть что-то прояснилось.

— Кто там? — крикнул я, изображая сонного, и открыл дверь.

— Открывает! — только и успел услышать.

Дверь распахнулась, впуская трёх крепких парней в форме. «Не сопротивляйся», подумал я, когда меня сбили с ног. «Не сопротивляйся», когда перевернули на живот и стянули запястья за спиной. «Не провоцируй», — мелькало в голове, когда рывком поставили на колени, дали подзатыльник и подняли на ноги. «Не кричи», — потому что они злятся и делают больнее, чтобы услышать крик ещё раз.