— Я поверил «обычке», — наконец ответил он и расправил плечи, — никого я не предавал. Этот дурак кроме своих могил не знает ничего. Не мог он детей украсть.

— Да почему?

— Потому что я верю дяде Игорю. Потому что он так сказал. Сторож не тот, кто нам нужен.

— Морф, можно тебя попросить?

Тот не заставил себя ждать, а я увидел то, что проделывали со мной, но теперь со стороны. Нечистый скользнул к парнишке и так быстро, что даже тот со своими волчьими инстинктами не успел отреагировать. Длинные холодные пальцы приложились ко лбу паренька и он моментально закатил глаза и осел на землю. Морфеус ловко подхватил его и уложил брёвнышком, а вокруг уже свистели ветра.

Я сначала подумал. что это у меня последствия удара свистят, может контузия фляги, но сначала заметил одну тень, потом вторую, и завертел головой. Не сразу поймал их, но длинные острые, прозрачные тени летали вокруг, кружили рядом с нечистым, вгрызались в голову спящего парня, вылетали сквозь глазницы и бросались в сторону. Жутко выглядела вся эта магия, но Яцек не страдал, он будто спал, устав после работы, только что откушав плотного ужина и опрокинув сто грамм хорошей настойки. Он спал и видел сны, перебирая губами что-то говорил и широко, искренне улыбался.

Как черная тень кошмара после тяжелой водки в плохой компании нечистый склонился над ним и ухо приложил к губам, будто хотел чтобы его чмокнули. Яцек говорил и говорил, улыбался и говорил.

— Что там? — не выдержал Касьян.

— Он верит, — в меня ткнули пальцем. — Он, действительно, верит обычке. Искренне.

— Но ведь это ничего не значит?

— Нет, догадливый Касьян. Не значит. Но и парень не врёт. Он уважает обычку. Он служит ему как преданный солдат своему генералу.

— Но и генералы ошибаются, — кивнул Касьян.

— Так точно.

Они повернулись ко мне почти одновременно.

— Я не ошибаюсь.

Тишина и только смотрят. Касьян задумался. Второй только сверлит своими лупалками. В военное время за такой наглый взгляд словил бы между рогов.

— Хоть я и не генерал.

— Давай в психа заглянем?

Морфий задумался. Посмотрел на привязанного к стулу Федю, тот завыл и затрясся с утроенной силой.

— Каково можется, таково и спится, да?

Федя заплакал и захрипел.

— Не верю я ему. Не скажет он. В сон нужно идти, глубину смотреть. Кто хочет много знать, тому надо мало спать.

— Что это значит, друг?

— Не пойду я в его сон. Боязно мне. Старый стал, могу не выбраться. Ты посмотри на него, Кас, что у этого гробокопателя может быть в голове? А что он скажет, так не поверю я — обманет, если из этих.

— Так давайте я зайду!

Они опять повернулись ко мне.

— Что ты сказал?

— Нырну. У нас так называется. В сон вместе с допрашиваемым войду. Осмотрюсь и вам расскажу. А, если что, меня в транс погрузишь и опять допросишь.

— Так ты умеешь? Уже делал такое? — спросили они одновременно. Я сделал паузу для эффекта и медленно, но важно кивнул.

— Было дело. Освободите, продемонстрирую.

— Отпусти его!

Меня никто не держал, но когда я поднимался, то никто уже не препятствовал. Нарочито медленно я отряхнул коленки, посмотрел на одного охранника, на второго, и по-Касьяновски заложив руки за спину зашагал к стулу.

Касьян смотрел заинтересованно и с улыбкой, которую пытался скрыть, Морфий, как рыба, безразлично хлопал глазами. Огненный дурак раздувал ноздри и явно был не доволен, зато в глазах перевертыша и кладбищенского сторожа светилась надежда. У первого ещё и гордость будто мелькала, а у Фёдора страх. Не бойся, Фёдор, не провалимся. Всем сидеть — работает Почта!

— Итак, — сказал Касьян и заложил лапы за спину, под меня косит, — ты теперь свободен. Что будем делать?

— Будем нырять. Я с пленным ныряю — вы страхуете. Если вдруг что-то нехорошее начнет происходить — разбудите меня. Если он начнет нервничать — разбудите меня. Если я буду кричать — разбудите меня. В любом случае первый из сна выхожу я. Это важно. Ну не мне же специалисту рассказывать, как работать.

— Чем ближе к утру, тем лучше сон, — задумчиво произнес Морфеус, — и где же ты нахватался таких премудростей, человек?

Он пристально смотрел, будто ожидал, что я буду врать, извиваться, выкручиваться или не решусь сказать правду в лицо нечисти.

— Там. Там, где убивали. Там, где брали в плен. Где допрашивали. Не все хотят говорить, даже под пытками.

Я видел как напряглись нечистые. Помрачнел и спрятал улыбку Касьян. Сжал кулаки оборотень. Побагровел «вспыльчивый» и только Морфий смотрел изучающе в глаза, пытаясь прочитать меня. Нет друг, это не сон. А я продолжал нагнетать, вот же глупый характер, но мне нравилось смотреть на их тусклые рожи.

— Поэтому нужно было искать иные способы дознания. И мы, точнее наши специалисты, нашли много разных способов. Особенные тоже разные и подход был нужен индивидуальный, под каждую шкуру не залезешь, но всем, кроме мертвецов, снятся сны. А во сне?

Я изящно махнул ладошкой в сторону Морфеуса предлагая ему продолжить.

— Во сне все голые, — продолжил он, — откуда ты знаешь? Кто рассказал?

Я только руками развёл.

— Перед вами простой посыльный. Мастер передачек. Меня и брали на допросы только потому что имел опыт хождения по снам. Бывает такое. Сидишь под землей. Сверху гиганты бродят, какахами кидаются, драконы огнем поливают, ведьмы воздух травят и ступами солдат давят, так что на поверхность и носа не покажешь — сдохнешь. А депешу генералу нужно кровь из носа доставить — иначе под трибунал. Вот и приходилось выкручиваться пока дроны не изобрели.

— Вы использовали сны для передачи посылок?

— А что делать? Ночь. Набираем коллег и они сообщают, что генерал ушел спать, не дождавшись курьера. Я выжидаю час, открываю рапорт, читаю его, учу, и погружаюсь. А потом своим ходом в сон генерала, где нахожу его и пересказываю, что должен.

— Дураки, какие дураки, — покачал головой Морфеус, — такую силу так дёшево продавать. И кто же управлял всем этим кошмаром?

— А вот это я уже вам не скажу. Во-первых, не знаю или не помню, а во-вторых — военная тайна, гриф секретности не сняли ещё. А ты думал только ваши так умели?

— Хитрые, — простонал сквозь зубы собеседник и хотел ещё что-то добавить, но Касьян хлопнул в ладоши.

«Тогда приступим!»

— Не трясись, — я похлопал Федю по плечу. — Прорвёмся.

Огненного психопата отогнали и он возился у своих печей не оглядываясь. «Микрорайон Нечистый» не должен замерзнуть. Паренек сел у стены, а надзиратели удалились, Касьян разрешил.

— Давайте развяжем его и кляп вытащим. Не думаю, что кому-либо комфортно спать в таком виде.

Нечистые переглянулись. А что они думали? Как себе представляли это процесс?

— Не тронет, вы только посмотрите на него. А вас тут четверо. На крайний случай один курьер и охранник кладбища против оборотня, пиромана, хранителя магии и… не знаю кто у нас Касьян. Какие шансы хоть малейший вред вам причинить?

— Пусть только попробуют! — выкрикнул Гарри. — Печей на всех хватит!

— Неприятный клиент, — сказал я тише, — дайте жалобную книгу.

Холодная ладонь легла на шею, и холодное дыхание прошлось по затылку, как струя брандспойта.

— Осторожнее, человек, во сне ты будешь беззащитен.

— И то верно. Давай-ка вытянем этот кляп.

Я и не подал виду, что испугался, но Морфий и правда чуть меня осадил, а хватило всего лишь капельки страха и воспоминания о спящих оболочках из которых ушли люди. Приходилось видеть эти аватары со стороны — жуткое и беспомощное зрелище.

Пока я гладил Федьку по голове и развязывал кляп, Яцек вместе с Касьяном распутывали узлы на спине. Через пару минут освобожденный уже тяжело дышал, слюнки рукавами вытирал и за мою спину испуганно глядел. Хоть бы «спасибо» сказал, вот всю жизнь так помогаешь. Делай добро, бро, и бросай его в воду.