Человек-паук смотрел на меня.

Я смотрел на него. Неправильное чувство удовлетворения булькало внутри, как солдатская каша в котле.

— Номер карты хотя бы можете назвать? В верхнем правом углу он написан — восемь цифр.

Человек-паук беспомощно развёл руками.

— Ну тогда раздевайтесь. Мы не сможем отдать такой дорогой костюм без подтверждающих личность документов.

Что я чувствовал тогда? Злорадство? Власть над слабым? Силу богатырскую? Или банально месть? Не знаю. Было приятно и мерзко одновременно.

Человек-паук опустив голову и шаркая ногами по полу побрел в примерочную, предварительно извинившись за доставленное неудобство. Долго доносились звуки переодевания оттуда и наконец обувная коробка и упакованный костюм вылетели наружу и поплыли ко мне.

Одну руку я держал на красной кнопке а второй взялся за бутылочку со святой водой. От нечистых не жди хорошего, а еще этот за спиной.

— Ты чего? — тихо спросил Саня.

— Извините, — коробки мягко приземлились на прилавок, — я даже и не подумал как-то, что нужно этот ваш аусвайс с собой носить. Ничего, если заберет мой более видимый коллега?

— Игорёк? — переспросил Саня осторожно.

— Только пусть у него будет с собой и ваша карта жителя и своя. И не нужно тут про «свайсы» выделываться. Не все здесь ученые и понимают ваш жаргон.

— Хорошо, извините. До свидания.

— Счастливо.

Только когда хлопнула входная дверь я отпустил бутылочку и положил обе руки на прилавок, чтобы ненароком кнопку не нажать, очень уж напряглись мышцы и сводило челюсть.

— Ты чего? ПТСР? Решил поиздеваться над врагом? Тут не война, чувак.

— Ты думаешь он ушел?, — я смотрел на дверь и прислушивался. — Черт их поймешь этих невидимок.

— Сегодня вообще-то моя смена. Совсем забыл. И решение я должен был принимать.

— Так кто тебе мешал. И вообще я домой пойду. С меня хватит на сегодня. Не выходи из круга.

Некрасиво себя повел, да. Психанул. Это всё отец виноват. Вчера с ним разговорились за ужином. Он у меня сам спросил правда ли это? Ну то, что мы подключаем к выдаче посылки для особенных людей?

«Да, — ответил я, — они ведь тоже делают покупки в интернете. Почему бы нашему шефу не заработать на этом, чем отдавать прибыль другому».

«А вам зарплату увеличат?» — спросил отец. Пришлось сказать что «может быть, когда-нибудь».

«Это плохо, — сказал он, макая хлеб в тарелке супа, — за вредность нужно молоко давать, а за „может быть“ пусть кони работают».

" Поясни, папа".

" Я поля охраняю, — он зевнул и полез за сигаретой — видел бы ты, что нечистые там ночью творят. Особенно бабы. Приходится с ними договариваться, чтобы урожай не портили. И думаешь начальник охраны лично ходит? Нет. Мы с Колей. На кого попадёт тому и приходится сто грамм опрокидывать".

«В смысле? Ты же на работе не пьёшь».

«Только в особых случая, — ответил отец, — когда подношение несу этим уродам. Или ритуальчики совершаю, чтобы мелочь отвадить. Думаешь мне нравится им улыбаться по ночам? Но если не договориться хуже будет. Вагончик трясётся всю ночь и посевы испорчены. Это ведь нечистые. Сочувствую, сын».

Он встал кряхча и побрел к своему ящику, а я подумал и за ним пошёл.

«Так Что мне делать, пап? Взять на работу кастет? »

«Дурак? — Он постучал пальцем по лбу и уселся в кресло с пультом, — договариваться учись. И готовься к проблемам. Там где нечистые — там проблемы».

Больше советов он не давал. Начиналась его любимая передача в которой два эксперта: нормальный и особенный улучшали жилища случайно выбранных телезрителей.

Все выходные я провалялся дома читая книжки и иногда заглядывая в телевизор. Я старался не думать о предстоящей работе и напарнику звонил только один раз. Он сказал, что справляется и в помощи не нуждается. Обслуживать особенных ничем не тяжелее обычных людей. Ну да, ну да. «Если есть круг очерченный мелом на полу, значит всё не так уж плохо на сегодняшний день».

Так и прошли два дня. Сашка вечером позвонил ещё раз — спросил выйду ли я и всё ли нормально.

«Всё хорошо. Забрал тот тип костюм паука?»

«В тот же день. А дядя Владик на тебя сильно обиделся. Я с ним поговорил, но он все равно разнес по своим инфу, что ты типа расист. Короче будь проще и люди к тебе подтянутся».

Я бросил трубку. Без сопливых разберусь.

Дела…

На работу я пришёл заранее — дома не сиделось. Пока шагал по улице случайные нечистые сверлили взглядом, будто денег им должен, хорошо невидимка-гад постарался.

Проверил на двери знак — вроде не поврежден. Да и внутри все казалось нетронутым. Только посылок прибавилось, как наших, так и не наших. «Предстоит тяжелый день», — думал я переодеваясь и не ошибся.

Первой пришла «ужасная старуха». Я ковырялся в программе проверяя какие изменения появились в инструкции и чем занимался напарник и не заметил, как на улице резко потемнело, как удар пушки вдруг грянул гром, так что свет моргнул и винда опять пошла на перезагрузку. Я дернулся, отвернулся от экрана и чуть сам не завис.

У входа стояла старуха. Причем не со стороны улицы а в помещении. Скрючившись и опираясь на палку она отбрасывала тень позади себя и не шевелилась. Длинные седые волосы практически полностью закрывали лицо. Изредка она дула на них и открывала крючковатый мясистый нос. Под ногами у старухи натекла лужа и как лава вулкана она расходилась и расширялась в стороны.

Сама бабка практически находилась в тени, умудрившись её найти в освещенном лампами помещении. Вот и первый клиент.

— Здравствуйте, — проскрипел я неестественным голосом, — хотите забрать посылочку? Подходите к кассе, ближе.

— Мне бы ведро с водой внучек, — ответила он.

— Чего? — я посмотрел на пол, воды ей не хватало?

— Я убирать у вас буду, внучек. Директор попросил. Денежку платить будет малую.

Целую минуту я не мог переварить новую информацию и только таращился на ведьму, а она на меня. Мой головной компьютер подвис и крутил в голове только парочку глупых фраз в стиле"Добрый вечер" или «Заходите к нам ещё». Потом я медленно взял телефон и набрал напарника не отрывая взгляда от старухи.

— Здорово! У нас что, новая уборщица?

— Черт, забыл сказать, прости. Да. Единственная кто согласился убирать в новых обстоятельствах, если понимаешь.

— Ясно, — я бросил трубку и улыбнулся бабуле. — Добро пожаловать на Пункт выдачи номер тринадцать.

Не такая она страшная оказалась, моя бабка Галька. А мокрая потому что под дождь попала, начало которого я пропустил, увлекшись работой. Убирать у нас её попросил лично директор, она похоже его дальняя родственница.

Деревянная палка тоже оказалась не клюкой с черепом вместо набалдашника, а шваброй, которую она принесла из дома. Всякими новомодными она пользоваться не умеет, а эта деревяшка выручит всегда и всюду.

Нечистых она побаивалась и рассказывала что идти не хотела, но шеф включил своё красноречие и смог убедить, размахивая воображаемыми купюрами.

«Страшные они?» — спрашивала меня натирая пол, пока я сидел стуле, задрав ноги.

— Нормальные, — решил я не пугать лишний раз пенсионерку, — такие же как мы почти. Вы что телевизор не смотрите?

— Я сразу переключаю когда новости, Игорёк — созналась она, — боюсь даже смотреть на этих. Я сейчас быстро пол вымою и уйду, даже не увижу никого. И так каждый день, да?

Не стоило, наверное, рассказывать о том, что они и невидимые бывают, и я промолчал. Не потому что хороший такой и не любитель нервировать бабушек, а потому что дверь открылась и вошёл первый клиент — началась повседневная рутина.

Клиент пошёл за клиентом. Один за другим. Один выходит — следующий заходит, будто ждал за дверью. Бабулька забилась в углу склада и терла тряпкой полки. А я вошел в ритм. Обычный человек сменялся необычным, хотя сегодня были такие экземпляры, что если бы не заказ и не карта гражданина, то и не угадаешь.