— Шефу это не понравится, — попытался я привести последний аргумент. — Шпионить в его точке за спиной я не буду.

— Он в курсе, — махнул рукой коп. — Иди-иди. Мне тоже нужно отдыхать хоть иногда. Городу я должен всегда, а вот мне никто не должен. Справедливо?

Я уже подошёл к двери, а он зевая набирал номер, чтобы кто-то открыл с той стороны.

— Меня кто-то отвезёт домой? Ночь на дворе.

— Пешком пройдёшься, — махнул рукой Завозный. — Некому тебя возить по ночам, да и бензин жалко. Заодно обдумаешь всё. Как правильно поступить, на чьей ты стороне, и так далее.

Он ещё что-то бубнил, когда я ушёл.

Дежурный ничего не сказал, лишь зевнул, когда я прошёл мимо. Телефон вернули ещё раньше. Вот так я оказался на улице, практически в полночь. Домой шагать почти час, а завтра с утра на работу. Ну что поделаешь — день определённо не задался.

Я включил телефон, чтобы проверить пропущенные, и зашагал себе спокойно, никого не трогая. Ночные улочки освещались лишь звёздами да редкими фонарями. На уличном освещении, как всегда, экономили. Думать было лень, и я просто тупил, прислушиваясь к шагам. Раз-два, раз-два. А если встать на четыре — раз, два, три, четыре, раз, два, три, четыре. Улыбнулся, вспоминая детство. Кажется, это было из мультика или новогоднего спектакля. Мы в детском саду так вставали на карачки и всей толпой вышагивали. Воспитательница нервничала и смеялась одновременно.

Погружённый в воспоминания, я не заметил подъезжающий бус. На дороге никого не было, а фары они включили, когда уже подъехали. Я даже испугаться не успел, настолько был не здесь. Дверь распахнулась, и меня втянули внутрь, словно жаба языком еду. Я продолжал улыбаться, ещё не осознав происходящее.

— О, Касьян, как дела? Вы и по ночам работаете? — спросил я, пытаясь сохранить спокойствие. Он сидел на переднем сидении и повернулся, чтобы посмотреть на меня. Двое с крестами на лицах сидели рядом, а возле меня еще один.

— Не спится, коллега? Значит, прокатаемся раз так, — ответил Касьян с холодной усмешкой.

— Серьёзно? — я выдавил из себя смешок, хотя уже начинал нервничать. — Я уже жалею, что познакомился с вашей братией. Мы, простые люди, по ночам обычно спим.

В этот момент здоровяк рядом с силой ударил меня кулаком по коленке, так что я скрутился от боли, сжав зубы, чтобы не закричать.

— Ты чего! — попытался я возмутиться, оглядываясь на Касьяна. — Скажи ему!

— Каково живётся, таково и спится, — безразлично ответил чей-то голос.

В автобусе был ещё кто-то. В темноте его не было видно — лишь силуэт у окна. Высокий, наверное, худой. Говорил он мягким, завораживающим голосом. Он почти сливался с фоном, и я бы его не заметил до конца поездки, если бы не его слова.

— Что, простите?

— Морфеус, — представился незнакомец. — Как в «Матрице». Руку не подам, прости. Не люблю человеческих прикосновений.

— Касьян… — снова позвал я, чувствуя, что что-то идёт совсем не так, но тот лишь отвернулся.

— Не хочет он с тобой говорить, — с лёгким смешком добавил Морфей. — Беспечальному сон сладок, а Касьян Расстроенный — опечален твоим проступком.

— Хорошо, что не Разозлённый, — ответил я, пытаясь держаться. — И за что обида?

— Под голову кулак, а под бок и так, — тихо проворковал силуэт. Вдруг он наклонился ко мне, его пальцы коснулись моего лба, и лёгкий толчок заставил меня провалиться в забытьё.

Последняя мысль, прежде чем я потерял сознание, была: «Чёртова нечисть…»

Я сидел на неудобном деревянном стульчике, а вокруг меня тянулись ржавые трубы с изоляцией, из которых капала горячая вода. Лужа под ногами выглядела желтой и липкой, а тусклая лампочка под потолком едва освещала проходы, уходящие влево и вправо. Спина горела от жара, но вставать и двигаться не хотелось. Я боялся.

Тень за дверью шевелилась, и как только это осознание дошло до меня, ледяной страх сковал всё тело. Я вцепился в табуретку так, словно мог на ней уехать подальше. Тень тем временем протекла под дверью, увеличиваясь, и дверь медленно заскрипела, приоткрываясь.

На пороге стояла Майя. Та самая девочка с остановки. Петля на её шее почти затянулась, а веревка, свисающая со спины, ползла вдаль, исчезая в темноте. Её глаза были пусты, лишены жизни, и этот взгляд впился в меня как острые когти.

— Почему ты предал меня? — прошептала она, холодный голос разлетелся эхом по коридору.

— Я не предавал, — прохрипел я, с трудом заставив себя говорить.

Она шагнула внутрь, оставив мокрый след на полу. Вода стекала с её одежды ручьями, и мне на секунду захотелось сказать, что она простудится, если будет ходить так по ночам. Но челюсть свело, и слова застряли в горле.

— Почему ты отдал меня ему? — её голос стал резче.

— Что? — выдохнул я, не понимая, о чём она говорит.

Вдруг веревка натянулась, петля схлопнулась на её шее, и Майя захрипела. Её рывком унесло назад, вверх, в темноту. Я закричал, и дверь захлопнулась с такой силой, что пыль поднялась в воздух, заполняя глаза и лёгкие.

— Почему ты предал меня?

Обтирая лицо от пыли, слез и страха, я обернулся. По коридору шла Майя. Но теперь она горела. Одежда вспыхнула, длинные волосы опадали клочьями, падая на пол, а её лицо, несмотря на пламя, было видно отчётливо. На нём читалась боль.

— Да что с вами, чёрт возьми⁈ — закричал я в отчаянии.

— Почему я горю, друг⁈ — её голос звучал как предсмертный крик.

Майя вспыхнула, как яростный вулкан, и осыпалась пеплом на пол, оставив за собой лишь кучку пыли и горстку разума в моей голове. Но это был ещё не конец. Шорох слева заставил меня обернуться.

— Зачем ты пришел работать туда? — прошелестел голос. Майя лежала в паре метров, истекая кровью. Лужа медленно растекалась по полу, начинаясь от горла, кровавый след уходил вдаль. Её тело дергалось, как сломанная кукла, а глаза искали меня, цепляясь за жизнь. Вопрос снова прозвучал, как обвинение.

— Зачем ты работаешь на посылках? Ты — паук.

— Сама ты паук, — прошептал я, пытаясь встать, но будто прирос к стулу. Штаны затрещали, разрываясь на гвозде. — Ну вот, сел на гвоздь из-за вас.

Майя взвыла диким криком, вскакивая на ноги, разбрызгивая кровь, как ленты.

— Шшш! — зашипело справа. Я обернулся, и увидел серый силуэт, собранный из пепла, с горящими синими глазами. Он тянул ко мне руки.

В этот момент дверь с грохотом разлетелась на щепки. Призрак девочки, которую только что задушила невидимая петля, лез через пролом.

— Хватит! — закричал кто-то, голос был визгливым, женским. Но это был не я. Я проваливался в темноту, так и не поднявшись со стула.

Черное ночное небо нависло надо мной, звездное и тихое. Никаких больше тусклых лампочек или душного коридора. Я моргнул, и надо мной появилось лицо Касьяна, недовольное и злое, как всегда. Кто-то стоял рядом с ним, разглядывая меня, словно я был подопытной крыской. Второго человека я не узнал. Узкое лицо, раскосые глаза, длинные волосы. Он смотрел на меня пристально, словно пытаясь разгадать загадку.

— Ну что? — спросил Касьян, обращаясь к незнакомцу.

Тот покачал головой и пожал плечами.

— Беспечальному сон сладок. Видишь, спит как мертвый.

— Не понимаю, — пробормотал Касьян и исчез, оставив меня с тем, кто теперь смотрел на меня, как на нечто бесполезное.

Мощные руки подхватили меня и потащили куда-то. Я сопротивлялся слабо, лишь послушно погружаясь в сон.

— Ну и куда мы попали? Где мы?

— Это котельная, — лениво произнес Касьян, — наша, добро пожаловать в Район Первого Разреза

— Что?

— Ничего. На самом деле не первого, но звучит сильно, людям нравится.

Мы стояли на фоне темного неба, тусклых фонарей, большие тени, я и окружавшая меня охрана с крестами вытатуированными на лицах. Касьян и новый чёрт теснились позади.

Я никогда здесь не был, поэтому немного осмотрелся пока меня не втолкнули внутрь.