— Этого будет недостаточно. Вам нужен кто-то, кто будет защищать вас в любое время. И кто-то, кому они не смогут перечить. Как бы мне ни было больно говорить… Я слишком напряжен. Между управлением семьи и нашим бизнесом, есть еще и постоянный конфликт с другими организациями.

— Мы могли бы просто остаться здесь. Спрятаться здесь, — добавляю я, пытаясь убедить его, что здесь мы можем быть в безопасности.

— А если они нападут? Кто скажет, что они не нападут, когда меня отзовут, чтобы разобраться с чем-то? Это может случиться.

— Тогда что я могу сделать? — Я изо всех сил пытаюсь сдержать слезы. То, что говорит Энцо… значит ли это, что мы никогда не будем в безопасности? Что нам придется всегда оглядываться через плечо? Я не могу допустить этого для Клаудии… Даже Сакре-Кер лучше, чем это. Но теперь монастырь больше не в безопасности.

— Выйди замуж. — Энцо сбрасывает на меня бомбу. Мой рот открывается в шоке. Жениться? Но кто… никто меня не возьмет.

— Замуж?

— Да. Ты можешь выйти замуж за достаточно влиятельного человека, который обеспечит и твою безопасность, и безопасность твоей дочери.

— Но… Энцо, ты, конечно, знаешь, что меня никто не возьмет. Я — испорченный товар. — На последних словах я сбавляю громкость, стыдясь себя.

— Не говори так. Лина… никогда больше так не говори. Ты не испорченный товар. — Он делает выговор, и я поворачиваю голову, не желая видеть его реакцию.

— Кто возьмет меня, Энцо?

— Кто-нибудь. На самом деле, всего несколько дней назад он приходил ко мне по поводу альянса. Он не откажет тебе. — Энцо говорит уверенно, но я не могу удержаться от скепсиса. Конечно, когда этот человек узнает, кто я… и что у меня есть дочь, он, без сомнения, отступит.

— Кто это? — спрашиваю я. Еще до того, как Энцо называет мне имя, я даю себе клятву. Кто бы это ни был, пока он принимает меня и мою дочь, я также буду "принимать его и выполнять свой долг жены".

Энцо поджимает губы.

— Марчелло Ластра.

Мои глаза расширяются, и я задыхаюсь, когда слышу это имя.

— Брат Сиси? — Энцо кивает.

— Если бы ситуация не была настолько тяжелой, я бы никогда не отдал тебя ему. Поверь мне в этом, Лина. Но сейчас, боюсь, он может быть нашим единственным шансом.

Симпатичный мужчина…

— Ты что-то имеешь против него? — спрашиваю я почти нерешительно. Внешне Марчелло Ластра был красив, возможно, даже слишком красив.

— С ним что-то не так… Я не могу понять, в чем дело. Он уже просил твоей руки, ты знаешь. Я никогда не одобрял его, но отец был готов выдать тебя замуж.

— Что? — Я потрясена этой информацией. — Марчелло просил жениться на мне? Когда?

— За некоторое время до инцидента. — говорит Энцо, выглядя крайне неловко, когда говорит об этом. — Конечно, до этого дело не дошло. После этого его отец умер, а Марчелло просто исчез.

— Я не знала этого, — добавляю я медленно, пытаясь переварить это. Марчелло хотел жениться на мне? В моем животе появилось чужое ощущение тепла. Может быть… может быть, не все потеряно. Вспомнив, как я видела его мельком, и как он мне понравился…

— Я выйду за него замуж. — Я говорю, возможно, слишком быстро. — Из-за Клаудии, — поправляю я. И ради себя.

Энцо вздыхает.

— Я действительно не хотел, чтобы до этого дошло. Но… Я позвоню ему. Пусть придет на встречу.

Некоторое время спустя, когда Энцо сообщил мне, что Марчелло придет завтра на встречу, мне едва удалось сохранить спокойное выражение лица. Я кивнула, поблагодарила его и убежала в свою комнату.

Должна признаться, что я слишком увлеклась перспективой встретиться с ним во плоти… поговорить с ним. Это будет похоже на сцену из моего сна. Он даже поцелует меня…

Моя рука тянется к губам, и я вздыхаю. Мне не хочется думать о том, что будет после поцелуя. Не сейчас, когда я так счастлива от мысли выйти замуж за кого-то, «кого-то красивого».

Но что, если я ему не понравлюсь? Эта мысль внезапно заставляет меня сделать паузу. Что если… Да, он хотел жениться на мне, но это было более десяти лет назад? Тогда я была нетронутой молодой женщиной. А теперь… Я пришла с багажом, эмоциональным и физическим. Мне просто придется быть предельно честной с самого начала. Пусть он знает обо мне все. Тогда он сможет решить, хочет он жениться на мне или нет. Решение принято; я уже чувствую себя немного легче. Но беспокойство о том, что он не захочет меня, может быть, потому что я так сильно хочу его, не покидает меня. Я знаю, что фантазирую, так как не знаю этого парня. Но мое влечение к нему было настолько внезапным и неожиданным, что это наложило на меня отпечаток. Затем я использовала всю имеющуюся у меня информацию о нем, чтобы создать идеального человека, который иногда посещает меня во сне.

Я застонала вслух, внутренне сокрушаясь о своем поведении. Мне нужно остановиться. Что бы ни случилось, это случится. Я должна беспокоиться о своей дочери, а не о каком-то мужчине, которого я даже не знаю.

Клаудии, похоже, нравится, что мы покинули Сакре-Кер. Она продолжает восторгаться всеми вещами в доме, которые она никогда раньше не видела, особенно технологическими штуками. Когда Лука показал ей свои игрушки, она была в восторге. Мне было неловко, потому что я никогда не могла подарить ей что-то подобное. Но ведь время еще есть, правда?

Единственное, что кажется проблемой, это то, что Клаудия очень скучает по Сиси. И тут мне приходит в голову мысль. Что, если я смогу убедить ее брата забрать ее оттуда? Она могла бы жить с нами… если он примет меня, конечно.

Я не думаю, что Сиси когда-либо хотела стать монахиней; у нее точно нет к этому склонности. Но она никогда не знала ничего другого. Воспитанная монахинями с самого рождения, это все, что она имеет в своей жизни на данный момент. Я много раз замечала, как она пытается убедить себя, что принятие обетов — это то, что она должна делать, потому что в глубине души она не смеет надеяться, что для нее может быть что-то еще. Учитывая все, что произошло за последнюю неделю, мне хочется верить, что смогу замолвить за нее словечко. Я просто не могу позволить ей потерять себя в Сакре-Кер.

На следующее утро я рано отправляюсь на кухню, чтобы выпить чашку чая. Мои нервы убивают меня. Хотелось бы думать, что каждый человек на моем месте — с нависшей над головой опасностью — был бы так встревожен. Я останавливаюсь на валериане. Сидя за кухонным столом и наслаждаясь чаем, наблюдаю, как в комнату заходит женщина, макияж размазан по лицу, одежда в беспорядке.

— И это ты? — Она замирает на месте при виде меня, ее глаза сужаются. Я собираюсь ответить, но она просто продолжает свою тираду.

— Я не могу в это поверить! Он теперь приводит своих шлюх домой. — Она садится напротив меня и изучает меня с головы до ног. Ее губы кривятся в отвращении. — Похоже, его тип тоже изменился. — Она поглаживает меня по голове пальцем.

— Ты ошиблась. — Я отодвигаюсь от ее руки. — Я — сестра Энцо, — пытаюсь объяснить, хотя странно, что она меня не узнала. Мы встречались несколько раз в прошлом.

«Каталина».

Она хмурится на секунду, прежде чем рассмеяться.

— Это просто замечательно! Он теперь любит инцест? Я должна была понять. — Она бормочет что-то еще, прежде чем выйти из кухни, разбрасывая по пути туфли.

Боже правый, как это может быть женой Энцо? И где она была, что пришла домой в таком виде? Когда Энцо спускается вниз, некоторое время спустя, я упоминаю о случившемся, но он только качает головой.

— Не обращай на нее внимания. Она нездорова, — мрачно добавляет он.

— Она подумала, что я… — Я краснею, и Энцо быстро подхватывает это.

— Могу представить, что она подумала. Не слушай ее. Если возможно, игнорируй ее. Я обычно так и делаю. — Он пожимает плечами, идет к стойке и наливает себе чашку кофе.

— Она меня не узнала, — размышляю я больше для себя.

— Это меня не удивляет. — Энцо добавляет с насмешкой, прежде чем взять себя в руки. — Она не в порядке… психически.