Кара Ламмет! Умоляю! Только не умирай!
Голову пронзила боль. Я скривилась и вскочила со своего места. Что это за знакомый голос, от которого у меня сжалось до боли сердце. Я стала оборачиваться в поисках источника голоса. Но окружающий мир оставался неизменно прекрасным и ярким.
— Рейчел! Что с тобой?! — тетя вскочила вслед за мной.
Фабиан тоже обеспокоенно поднялся. Я переводила пустой взгляд с него на тетю, пытаясь понять голос в голове.
Рейчел…
— Алан… — прошептала я.
Призрачный образ знакомого мужчины появился передо мной. Боль на его лице вызвала ответную боль у меня. Он смотрел на меня и по его щекам стекали слезы.
— Ты про сына наших друзей? — тетя взяла меня за плечи, рассеивая образ мужчины, и слегка потрясла. — Рейчел, ты меня пугаешь!
— Такое уже случалось? — спросил Фабиан.
— Нет, то есть не так. Ее приступы никогда такими не были.
— Приступы?
Я потупившимся взглядом посмотрела на тетю. Она резко изменилась в моих глазах. Сошла яркость и зализанность картинки. Небо покрылось тучами и все вокруг стало серым и более реалистичным.
— Тебя нет… — прошептала я.
Правда обрушилась на меня снежной лавиной. Теперь воспоминания из сна стали ярче. Легкость отходила на второй план, освобождая место беспокойству, страху, скорби и боли. Маринетт взаправду умерла, и я похоронила ее около года назад. Ее убили. Убил родной брат. Ричард. Он убил и моих родителей. Он попытался убить и меня руками Уильяма Альтмана.
А может все-таки убил?
— Что? — выдохнула тетя.
— Это все нереально.
— Рейчел, если это розыгрыш, то…
— Ты не Маринетт!
Я вырвалась из крепкой хватки тети и отступила назад. Маринетт испугано вздрогнула. Воспоминания как кусочки пазла стали собираться в голове. Все было реальностью, все то, что мне приснилось ночью.
— Милая, я совсем тебя сегодня не узнаю, — слабым голосом сказала тетя.
Что-то во мне сопротивлялось. Мне так хотелось верить, что все вокруг меня реально, но сердце и разум протестовали. Я ничего не помнила о здешнем прошлом, зато очень хорошо знала события и прошлое из сна.
Рейчел.
Голос Алан подкрепил мои сомнения. Небо вдруг окрасилось алым оттенком. Крышу беседки сорвало мощным порывом ветра. Гром оглушил меня, молнии слепили. Бешеный поток ледяного шторма не давал вздохнуть. Маринетт замерла. Фредерик застыл с тем же беспокойством и непониманием происходящего. Камень медленно покрывал их тела, превращая в статуи.
— Что происходит?! — закричала я.
Но мне никто не ответил. Я стала оглядываться в поисках спасения. Тетя и Фабиан окончательно превратились в каменные статуи и рассыпались у меня на глазах. Я взвизгнула от ужаса.
Убийца!
— Нет! — крикнула я в ответ.
УБИЙЦА!
Меня оглушило. Я закрыла уши и зажмурилась. Головой я мотала из стороны в сторону, отрицая громогласный голос. Он повторял одно и тоже. Одно и тоже без остановки: убийца, убийца, убийца.
— Нет… — слабым голосом провыла я и села на корточки, все так же закрывая уши.
— Тебе нужно признать свои ошибки, Рейчел, и простить себя. Только тогда ты обретешь покой.
Я открыла глаза. Передо мной стояла мама. Она была именно такой, какой я всегда видела ее на последних совместных фотографиях. Кудрявые каштановый волосы, легкая улыбка, нежные веснушки и аккуратный маленький носик. Ее одежда была такой белоснежной, что глазам стало больно.
— Мама? Это правда ты?
— Да, милая.
Она подала мне руку. Я с сомнением посмотрела на нее, но все же приняла. Ее кожа оказалась бархатистой и теплой. Мама была маленького роста как я. Наши глаза были на одном уровне. Она вновь улыбнулась и провела рукой по моему лицу.
— Что происходит? Где я? Что со мной?
Взгляд мамы медленно стал печальным.
— Ты находишься на грани смерти, мой ягненочек.
— Что?
Я стала осматриваться, но ничего не было видно, что меня окружало пару мгновений назад. Даже груд камней, который остались от Маринетт и Фабиана. Сейчас мы стояли, а точнее парили над кровавой бездной. Внизу море крови плескалось и образовывало высокие волны. В небе все так же бушевали молнии и гром. Но теперь звук стал приглушенным.
— Сейчас ты в таком месте, где ты и не жива, и не мертва, — Мама сказала это так спокойно, что стало страшно. — Твое время еще не пришло, но ты сама не хочешь возвращаться. Ты наказываешь себя, считая, что заслужила смерть. Но кое-кто тебя не хочет отпускать.
Я вопросительно посмотрела на маму.
— Милая, ты должна простить себя и вернуться к людям, которым ты нужна, которые любит тебя и ждут.
— Нет.
Я замотала головой, не желая возвращаться в мир, где я убийца. В мир, где так много боли, разочарования и смерти.
— Рейчел, — мягко позвала меня мама, — выслушай меня. Сейчас самое важное для тебя простить себя и признать свои ошибки и грехи. Ты должна вернуться и наказать виновников.
Я содрогнулась.
— Мы с твоим отцом всегда рядом с тобой. Мы — твое отражение. Если ты живешь, живет и память о нас.
— Я не могу, — сквозь слезы прошептала я. — Я не могу.
— Доченька.
Мама обняла меня. Я зарылась в ее кудрявые волосы и расплакалась.
— Я убийца.
— Нет.
— Убийца.
— Милая, посмотри на меня.
Мама требовательно взяла мое лицо в свои теплые и нежные руки и вынудила посмотреть ей в глаза.
— Ты совершала ошибки, ты сбилась с пути. И твой дядя приложил руку к этому. Он главная причина. Ты должна вернуться. Должна искупить вину и наказать Ричарда. Ондолжен понести наказание.
Я хотела отвернуться, но мама не позволила мне.
— Нет, Рейчел. Ты должна пройти через это. Только так ты сможешь искупить вину и отчистить свою душу.
— Я не смогу.
— Сможешь, потому что ты наша дочь. Милая, прошу, услышь меня. У нас очень мало времени. У тебя слишком мало времени. Посмотри на себя.
Я оглядела саму себя. На животе стало расти с невероятной скоростью красное пятно. Я прикоснулась к ткани платья. Она уже полностью пропиталась моей кровью. В голове всплыл окровавленный кинжал в руке Уильяма.
— Значит, все было реальным, — прошептала я и пошатнулась.
Я бы упала, если бы меня не поддержал появившийся из неоткуда мужчина. Папа. Он мягко улыбался и поддерживал меня. Светлые волосы, светлые, лучезарные глаза и ямочки на щеках. Его взгляд окутывал теплом и заботой.
— Рейчел, — мягко позвал меня отец. — Ты справишься. Ты — Беррингтон.
Я перевела взгляд на маму. Она улыбнулась.
— Ты справишься, милая. Ты сможешь исправить ошибки и воздать по заслугам Ричарду. А мы продолжим быть рядом с тобой и помогать тебе.
— Но вы мертвы.
— Мы живы в твоем отражении. Ты — наше продолжения. Мы живем благодаря тебе.
Живот разрывало от боли, мешая мне принять окончательно решение. Из глаз полились слезы, через сердце вновь раз за разом протекала боль, вина, отчаяние.
— Признай, просто признай ошибки. И искупи свои грехи, — папа сжал мое плечо.
Я вздрогнула и вмиг расслабилась. От сердца вдруг откололся кусок камня, и я смогла вздохнуть полной грудью.
— Вот так, принимай, признавай, — уже ласково говорила мама, прикасаясь рукой к моей щеке.
— Перестань сомневаться и тянись к жизни. Уйти проще, чем идти вперед, преодолевая препятствия. А ты не такая. Ты сильная. И ты важна своим близким. Только послушай, как они отчаянно зовут тебя.
Я прислушалась. Сквозь раскаты грома до меня доносились голоса.
Рейчел!
Голос Керри прозвучал как отчаянная угроза. Я вспомнила, как подруга отчитывала меня даже за самый маленький синяк.
Надо было в больницу!
Гневный бас Эвана оглушил меня.
Митт Ламмет…
Хоть это был слабый шепот, я его очень четко услышала голос Алана. Он постоянно повторял эти два нежных слова.
Мой ягненок.
— Кажется, у тебя есть особый якорь на земле, — улыбнулся отец. — Закрой глаза и сконцентрируйся на нем.
