— И чего ты ждешь? — тихо спросила я.

— Рей, — пискнула Керри.

Боковым зрением я заметила, как подруга прикрыла рот рукой.

— Думаешь, не выстрелю? — прошипел Сати и оттянул затвор.

Щелчок.

— Давай проверим, — выдохнула я и подошла к нему так, чтобы расстояния между пистолетом и мишенью осталось как можно меньше. — Ты можешь все решить здесь и сейчас. Убьешь меня и сделаешь огромное одолжение моему дяде. Освободишь свою семью от обязательств.

— Рейчел, — предупреждающе зашипел Алан.

Но я не обратила внимание на него. Он медленно приближался к нам, но я осторожно подняла руку. Алан раздраженно прорычал, но остановился.

— Я не сомневаюсь. Что при сильной мотивации ты сможешь нажать на курок, Сатио, — прошептала я, прислоняясь к дулу пистолета. Сати вздрогнул, как и пистолет в его руке. — Но готов ли ты окунуть свои руки в кровь? Сможешь ли смириться с тем, что убил человека, даже такого как я? Смею предположить, я стану твоей первой жертвой. А знаешь, что будет после того, как ты спустишь курок? Тебе постоянно будет казаться, что руки грязные. Ты всюду будешь видеть кровь. Мое бездыханное тело постоянно будет преследовать тебя, даже в моменты радости. И ты не сможешь выбросить это из головы, пока не сойдешь с ума, или не повторишь. Со второй жертвой станет легче, а после третьей, ты уже перестанешь обращать внимание. Пока не наступит возмездие, пока не вернется бумеранг.

Сатио нахмурился. Ствол в его руках ходил ходуном, неприятно царапая мою кожу.

— И как ты знаешь, я очень хорошо знакома с последствиями такого выбора. Сколько угодно подавляй совесть, рано или поздно она обрушиться на тебя смертоносной лавиной. Ты будешь слышать предсмертный голос каждой своей жертвы. Будешь видеть их в своих снах каждую ночь, — мой голос стал тихим и монотонным. Мне казалось, что я сама себя слышу со стороны и ужасаюсь тому, что говорю. — На твоих руках будет кровь, которую ты не сможешь смыть водой, сколько бы не пытался. Готов ты заплатить такую цену, чтобы защитить свою семью и друзей?

Сатио молчал. Алан и Керри тоже. Мои слова подействовали и на них. И я чувствовала в каком ужасе они были из-за них. Жаль я не могла посмотреть в их глазах. Сейчас все мое внимание было сконцентрировано на Сатио.

Еще несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза. Я видела какая борьба ведется в душе Сатио. Ярость застилала здравый смысл. Несколько раз его указательный палец надавливал на спусковой крючок. Мне казалось, время остановилось. Мы все молчали, и только компьютеры и отслеживающие устройства издавали монотонный шум и короткие сигналы.

Сатио все-таки сдал. Его взгляд мгновенно опустел. Я больше не видела в нем ярости и жажды мести. Только пустота и усталость.

Он резко опустил пистолет, чем вызвал вздохи облегчения у Керри и Алана.

Я удовлетворенно кивнула. Сатио тяжело дышал, не сводя с меня глаз. По его лбу скатились капельки пота. Свободной рукой он ткнул в меня указательным пальцем и прохрипел:

— Я не выстрелю. Но только потому что считаю, что ты должна жить. Смерть бы стала для тебя освобождением. Ты продолжишь жить, разъедаемая собственной совестью, о которой говорила. Пусть тебе продолжат сниться те невинные люди, которых ты погубила. Продолжай слышать их голоса. Продолжай жить с этим.

Мы оба вышли и победителями, и проигравшими в этом маленьком противостоянии. Каждый из нас смог уколоть друг друга. Но по крайне мере никто из нас не умер.

Сатио бросил взгляд на встревоженного Алана. Тяжело вздохнув он положил пистолет на стол и вышел из комнаты.

Мы остались стоять на своих местах в тишине. Ни я, ни Керри, ни Алан не знали, как прокомментировать произошедшее. Я прикрыла глаза. Прислушавшись к себе, осознала, что ногти впились в ладони. Я медленно разжала кулаки и посмотрела на кровоточащие ранки в форме полумесяца.

Рука Алана накрыла мои ладони.

— Это было глупо, — прохрипел он.

— Знаю, — согласилась я.

— Получилось! — резко вскрикнула Керри, заставив нас подскочить на месте. — У нас теперь есть все документы! Вся информация на Ричарда Беррингтона и его партнеров!

РЕЙЧЕЛ

Как только у Керри получилось заполучить все необходимые документы, мы смогли закончить разработку плана. Время неслось с невероятной скоростью, и инаугурация Ричарда в качестве главы семьи Беррингтон стремительно приближалась.

Мой дяди любил символические вещи, места и поступки. И конечно же хотел отпраздновать свою победу в месте, которое многое значило как для него самого, так и для всей нашей семьи в целом.

Гштад.

Мы приехали в этот горнолыжный город только под вечер. И мне не удалось еще прочувствовать все эмоции, которые вызывало это место. Алан специально не повез нас по той дороге, где случилась авария. Из-за этого нам пришлось сделать крюк, но это было не важное. Мне совсем не хотелось видеть место, где погибли родители. Только не сейчас. Возможно спустя время, после того, как мы покончим с Ричардом, я смогу посетить его и отпустить ту фантомную боль, что испытывала каждый раз, вспоминая тот день.

Благодаря Катерине и маме Алана, мы смогли заселиться в большой дом на окраине города. Он принадлежал семье Фальк и стал идеальной базой для нашей команды, которая значительно сократилась. Многие люди Штейна, как и он сам остались в семейном доме Симидзу. Они будут поддерживать с нами связь на расстоянии, чтобы не подвергать опасности ни чету Симидзу, ни самого Штейна, на которого все еще была открыта охота. В Гштад приехали только: Алан, Сатио, Катерина, Настя, Эван, Керри и я. Но к большому разочарованию и негодованию Алана своим присутствием нас почтила Наташа Фальк.

Когда я увидела эту женщину, сразу вспомнила семейный снимок семьи Фальк из новостной статьи. Наташа Фальк нисколько не изменилась, только стала старше и уже не улыбалась. Она держалась холодно. Только Катерина была удостоена теплой улыбки. С Аланом она вела себя так же как с остальными. Разве что отвечала более колко, под стать сыну.

— Спасибо, что позволила занять нам домик, — улыбнулась Кэт.

— Не благодари, он все равно долгое время пустовал.

Я старалась не попадаться матери Алана на глаза. Но часто ловила на себе ее оценивающий взгляд. И каждый раз меня пробивала дрожь от таких холодных глаз.

Дом оказался очень вместительным и просторным. Практически все получили по личной комнате. Только Эван и Настя решили разделить одну комнату на двоих. Алан не упустил возможности напомнить, что любая сломанная вещь в доме будет оплачена самим гостем и посоветовал сначала проверить крепления кровати, прежде чем испытывать ее на прочность и упругость. На такой намек он получил соответствующий ответ. Настя кинула с лестницы ему в руки тяжелую сумку с оборудованием.

— Раз у тебя есть время бросаться шуточками, помоги мне донести оборудование.

Эван и я переглянулись и еле сдержали смех.

— Это она еще его пожалела. Мне за такие шуточки достается по серьезнее, — прошептал мне на ухо друг.

— Уверена, что ты не особо против таких наказаний, — хмыкнула я.

Мы разбирали вещи и устанавливали оборудование до позднего часа. И каждый согласился: единственное, что нам нужно — это выспаться. Мы быстро разошлись по комнатам, и дом погрузился в тишину.

Я же не могла уснуть, хотя тело требовало целительного сна. Рана на животе уже не беспокоила, но по совету миссис Симидзу лишний раз не трогала ее. Я долго ворочалась и пыталась уснуть, но вскоре бросила попытки сделать это.

Я вышла из комнаты, осторожно прикрыв за собой дверь. Ночная тишина резала слух, и только небольшая метель за окном иногда нарушала ее. На первом этаже горел свет, который специально оставили на ночь. Он горел приглушенно, но освещал достаточно пространства.

Один яркий блик прожектора с горнолыжной трассы ослепил меня через окно на противоположной стене. Выругавшись я спустилась на первый этаж и подошла к окну. Трудно было оставаться равнодушной к восхитительному виду заснеженных гор и только что украшенному к Рождеству городу. Гштад действительно был красивым городом, спрятанным среди высоких гор.