- Я думаю, что есть.

- Нет, - сказала она. - На самом деле, я бы предпочла, чтобы мы поскорее забыли об этом эпизоде. То есть... если только вы не передумали.

- Насчет чего?

- Насчет женитьбы на мне.

Он фыркнул. Как будто сама мысль об этом его забавляла.

- Нет. - И затем еще раз, более решительно: - Нет. Но если вы передумали…

- Нет, - быстро сказала Хелена. - Правда, нет

Она выдавила из себя робкую улыбку, надеясь, что выглядит храбрее, чем себя чувствует.

- Если честно, для меня завтрашний день не может наступить достаточно быстро.

Глава 5

К тому времени, когда Джастин вернулся в аббатство, снова пошел дождь. Поднялся сильный ветер, и небо быстро заволокло тучами. Его конь, крепкий жеребец по кличке Хиран, нетерпеливо топтался на месте, когда он спешился и повел его в каменную конюшню. Там было тепло и сухо, воздух был пропитан запахом свежего сена.

Невилл убирался в одном из пустующих боксов. Он подошел к двери, сжимая вилы в мускулистой руке, когда вошел Джастин.

- Он хочет поесть?

Джастин принялся снимать с Хирана уздечку и седло.

- Он это заслужил.

Невилл отложил вилы и направился в кормовую.

- Где, черт возьми, Дэнверс? - крикнул Джастин ему вслед.

- Спит, - крикнул Невилл в ответ.

Джастин нахмурился. Скорее, отсыпается после выпивки.

Просто чудо, что в доме еще осталась хоть капля спиртного, учитывая пристрастия кучера и кухарки. Он уже подумывал о том, чтобы уволить их обоих. С другой стороны, он вряд ли смог бы найти слуг, готовых их заменить. По крайней мере, не в этой части света. Что еще хуже, если бы он уволил их обоих, были все шансы, что они оказались бы в работном доме.

Неважно. Он предпочитал сам присматривать за Хираном. Красивый гнедой принадлежал одному из его похитителей в Индии. Он был своего рода прощальным подарком. Компенсацией, выданной в день, когда британцы отбили Канпур.

Прошел почти месяц после трагических событий в Сати Чаура Гхате. Когда солдаты ворвались во дворец Наны Сахиб, они обнаружили там Джастина, прикованного цепями к стене подземелья. Он был грязным и слабым, ожоги на шее и боках гноились из-за отсутствия ухода. Освободив его, солдаты обыскали дворец и территорию, забирая все ценное. Они забрали лошадей, верблюдов и слонов. А когда они закончили, то сожгли дворец дотла.

Именно Хиран доставил Джастина обратно в безопасный британский лагерь.

В последующие дни никто не пытался заявить свои права на жеребца. На самом деле, никто вообще ничего не сказал. Лагерный врач лечил Джастина, как мог, в мрачном молчании, смазывая мазью его ожоги и давая настойку опия. В каждом его прикосновении чувствовалась тяжесть его осуждения.

Менее чем через три месяца Джастин вернулся в Англию, прихватив с собой Хирана.

Это был прекрасный конь с отважным сердцем. Он также был постоянным напоминанием о том, что произошло в Индии. Финчли назвал его лошадиным альбатросом.

- Ты мучаешь себя гораздо эффективнее, чем когда-либо удавалось этим сипаям, - часто повторял он.

Финчли был неисчерпаемым кладезем мудрости. Он был полон советов для всех остальных, но все это время прятался в своем кабинете, зарывшись в пыльные юридические книги и отчеты.

Так ему и надо, если какой-нибудь благонамеренный друг подаст от его имени брачное объявление.

Джастин отнес уздечку и седло Хирана в кладовку и достал две жесткие щетки. Вернувшись, он принялся за шерсть Хирана, удаляя грязь и пот длинными, быстрыми движениями. Пока он расчесывал его, его мысли перескочили с гипотетического объявления Финчли о браке на суровую реальность его собственной предстоящей женитьбы.

Не то чтобы в последнее время он думал о чем-то другом.

Он всю ночь ворочался с боку на бок, зная, что всего через несколько дней Хелена Рейнольдс будет в его доме и в его постели, и задаваясь вопросом, почему, ради всего святого, из всех мужчин она выбрала именно его.

Он все еще сомневался.

Он думал, что ему станет легче после того, как он увидит ее сегодня, но после их встречи в гостинице его начали терзать совершенно новые сомнения.

Она что-то скрывала. Это было ясно с момента их первой встречи. Что именно, он не мог сказать. Но что-то заставило ее откликнуться на это проклятое объявление. Что-то - или кто-то - напугал ее. Доведенная до отчаяния, она решила выйти замуж за незнакомца. И не просто незнакомца. А за незаконнорожденного бывшего солдата, не имеющего ни происхождения, ни состояния. За человека со шрамами от ожогов и репутацией, запятнанной скандалами и злобными слухами.

Ему хотелось настоять, чтобы она рассказала ему, но кто он такой, чтобы ожидать, что Хелена раскроет все свои темные секреты, когда у него было так много своих собственных? Поступить так было бы несправедливо. Лицемерно.

И вообще, какое это имело значение? Их брак был не по любви. И их союз, конечно, не был союзом слияния душ или какой-либо другой подобной чепухой. Это было деловое соглашение. Брак по расчету. Ему нужна была жена, а ей нужен был кто-то, кто смог бы защитить ее.

Но от чего?

Или от кого?

Пока она несла эту чушь о своей неуклюжести и склонности к несчастным случаям, ему пришло в голову, что она, возможно, уже замужем. Это, безусловно, многое объяснило бы. На самом деле, такая возможность казалась настолько вероятной, что на одно мгновение от осознания реальности у него сжалось сердце и легкие, отчего стало трудно дышать.

А потом он напомнил себе, что безоговорочно доверяет суждениям Финчли. И что Финчли, несмотря на все свое вмешательство, никогда бы не прислал ему женщину, которая все еще была привязана к своему мужу, каким бы жестоким этот муж ни был.

Нет. Хелена Рейнолдс не была замужем. И никогда не была. Об этом он мог судить по ее поцелую. Он готов был поспорить на свой последний пенни, что это был ее первый поцелуй. Ее губы задрожали и смягчились под его губами, дыхание стало неровным, а глаза плотно закрылись. Она была такой неопытной.

А еще она была пышной и милой, и ее буквально переполняла неутоленная страсть. Он мог бы с легкостью продолжать целовать ее. И он бы так и сделал, если бы его не привела в чувство суматоха во дворе. Боже милостивый. Если бы их заметили…

Хорошо. Конечно, это было далеко не идеально. У него не было желания ставить ее в неловкое положение. И ему, конечно, не нравилось, что жители деревни начнуть распускать новые слухи о том, что он бессовестный монстр. Но он не жалел о том, что поцеловал ее. Это было самое прекрасное, что он испытал за долгое время. И это было еще прекраснее, потому что он надеялся на большее.

Завтра Хелена станет его женой. И, какими бы ни были ее секреты, он не пожалеет, что именно она откликнулась на его объявление.

Мгновение спустя Невилл вернулся с ведром теплого корма из отрубей. Вода выплеснулась через край, когда он ставил ведро перед Хираном.

- Джастин?

- Да?

- Ты собираешься жениться на этой леди?

Джастин бросил на своего старого друга рассеянный взгляд. Он уже давно перестал удивляться способности Невилла улавливать суть его мыслей.

- Да. Завтра утром.

- В церкви?

- В офисе регистратора в Эббот-Холкомбе. Ты тоже можешь прийти, если хочешь.

Невилл решительно покачал головой.

Его отказ не стал неожиданностью. Он терпеть не мог поездки в карете. И его нога уже много лет не ступала в Эббот-Холкомб.

- Как хочешь, - сказал Джастин.

Невилл взял вилы и продолжил переворачивать солому.

- Где она будет жить?

- Здесь, в аббатстве.

Джастин провел щеткой по боку Хирана.

Шум дождя, сильно и быстро барабанящего по черепице крыши, почти заглушил тихий ответ Невилла.

- Где я буду жить?

Джастина кольнуло чувство вины. Когда дело касалось Невилла, это чувство было таким же знакомым, как дыхание.

- Здесь, в аббатстве, - повторил он. - Ничего не изменится.