- Вам нужно вернуться в аббатство, пока снова не начался дождь?

- Дождя больше не будет. Какое-то время. - Он наклонил голову. - Хотя, судя по направлению этих облаков, похоже, что Эббот-Холкомб ждет настоящий ливень.

- Я надеюсь, что в день нашей свадьбы дождя не будет.

- Это не будет иметь значения, даже если он пойдет. Мы возьмем экипаж.

Он повернулся к ней лицом, его взгляд на мгновение опустился на ее юбки.

- Вы уронили свою шаль.

Она посмотрела вниз. Ее шаль все еще была перекинута через правую руку, но левый конец упал на пол ворохом красно-золотого кашемира. Она двинулась, чтобы поднять его, но он опередил ее, быстро наклонившись и взяв в руку тяжелую ткань

- Вот так, - сказал он, выпрямляясь. - Можно мне?

Она кивнула и затем стояла неподвижно, как греческая статуя, пока он набрасывал шаль ей на плечо и обратно на левую руку. Когда он закончил, она пробормотала слова благодарности, но Джастин не отпустил ткань. Он просто смотрел на нее сверху вниз, удерживая ее вопросительный взгляд в течение мучительно долгого времени.

- Хелена...

- Да?

- Мне бы очень хотелось поцеловать вас, - сказал он. - Если позволите.

Краска прилила к ее лицу. Он стоял очень близко к ней. Так же близко, как тогда, когда он так нежно прикасался к ней вчера на пляже. При этом воспоминании ее пульс участился.

- Хорошо.

Он коснулся пальцами ее щеки. Она неглубоко вздохнула, стараясь не шевелиться, пока он проводил пальцами по ее подбородку, чтобы взять его в ладони. Он приподнял ее лицо. А потом он наклонил голову и очень нежно и очень медленно провел губами по ее губам.

Губы Хелены задрожали под его губами, но она не ответила на поцелуй. Она даже не пошевелилась, чтобы коснуться его в ответ. Она стояла неподвижно, закрыв глаза и вытянув руки по швам, вцепившись пальцами в складки шали.

От него пахло грозой. Пахло лошадьми, кожей и каким-то слабым мужским ароматом, который, должно быть, исходил от его мыла для бритья. От этого запаха у нее задрожали колени, и она рассеянно подумала о том, как этот запах может воздействовать именно на колени. Но потом он снова поцеловал ее, тепло и крепко, и она забыла о своих коленях. Она забыла обо всем, кроме головокружительного прикосновения его настойчивых нежных губ.

Это продолжалось всего несколько минут - секунд, - а затем во дворе гостиницы пронзительно заржала лошадь. Конюх крикнул:

- Держись за эту гнедую, Фред! Она такая норовистая!

Губы Джастина замерли на ее губах.

- Дьявол, - хрипло пробормотал он.

Она испуганно открыла глаза.

Он поднял голову. Его челюсть была тверда, как гранит, и она видела, как подрагивает мускул на его щеке.

- Простите меня, Хелена.

- За что?

- За то, что был так чертовски беспечен.

Положив руку ей на талию, он оттащил ее от окна.

Окно.

- О нет, - сказала она. - О, какой ужас.

Кто был во дворе? Она отчаянно пыталась вспомнить. Конечно, там был конюх. А еще были грумы и те, кто остановился, чтобы сменить лошадей.

А как насчет мистера и миссис Блевинс? Они тоже случайно проходили мимо?

- И это после всего, что я сделал, чтобы защитить вашу репутацию, - пробормотал Джастин себе под нос.

Хелене было наплевать на свою репутацию. Сплетни, с другой стороны, были совсем другим делом. Меньше всего она хотела, чтобы ее запомнили здесь, в деревне.

- Как думаете, нас кто-нибудь видел?

Джастин, нахмурившись, оглянулся на окно.

- Я не знаю.

Она скрестила руки на груди, чтобы унять дрожь. Костер превратился в маленькое, еле тлеющее пламя. Она встала перед ним, повернувшись к Джастину спиной. Она едва могла заставить себя взглянуть на него. С каждой минутой она все больше смущалась из-за их поцелуя. Тем более что сам Джастин, казалось, был относительно спокоен.

- Если и видели, то у нас есть достаточно простое объяснение.

Он подошел и встал у нее за спиной.

- В конце концов, мы собираемся пожениться завтра.

Хелена почувствовала тяжесть его ладоней, когда он положил их ей на плечи. Вспышка боли была мгновенной. Она ахнула и отпрянула, но тут же вскрикнула, когда Джастин снова потянулся к ней, крепко сжав пальцами ее левую руку.

- Черт возьми, Хелена!

Он оттащил ее от камина.

- Отойдите от камина, пока ваши юбки не загорелись!

Хелена посмотрела в его разъяренное лицо, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Он отпустил ее, как только она отошла на безопасное расстояние от камина, но боль от ушибов не утихала. Она отшатнулась от него, инстинктивно прикрыв руку ладонью.

- Вы никогда не должны так хватать меня.

- А вы не должны стоять близко к огню в юбках такого размера. Один тлеющий уголек, и вы бы сгорели, как факел. Вы что, газет не читаете? Женщины сгорали заживо.

- Пожалуйста, не кричите на меня.

- Я не кричу, но... - Джастин провел рукой по волосам. - Если вы не хотите, чтобы я прикасался к вам...

- Нет, - запротестовала она.

- Если я вызываю у вас отвращение или пугаю...

- Нет, - повторила она. - Нет, Джастин.

Но он не слушал ее. Он был слишком зол. Нет, он не злился. Он был обижен.

- Вы были готовы броситься в огонь, лишь бы я вас не касался. Вашей руки, Хелена. Я не сомневаюсь, что вы невинны, но, конечно, вы понимаете, что, как вашему мужу, мне иногда нужно будет прикасаться не только к вашей руке. Если вас так пугает эта идея, лучше покончить с этим сейчас.

Паника охватила Хелену. Все начинало рушиться. Месяцы планирования рушились у нее на глазах. Она не знала, как все исправить. И если он откажется жениться на ней, все будет потеряно.

Ей придет конец.

- У меня на руке синяк, - выпалила она.

Джастин издал звук, похожий на стон.

- Уже?

- Нет. Не из-за вас. Синяк был там еще до того, как я приехала сюда.

Она посмотрела на него, молча умоляя понять.

И, каким-то чудом, он ее понял. Она увидела это по тому, как обострился его взгляд, устремленный на нее, словно у ястреба, выслеживающего полевую мышь.

- Как?

- Глупый несчастный случай. Это не важно.

- Хелена...

- Я бы сказала что-нибудь на пляже, но мне не хотелось признаваться, какая я неуклюжая. Постоянно спотыкаюсь и падаю, вся в синяках. Тут нечем хвастаться.

Выражение беспокойства омрачило его черты.

- Это то, что случилось с вашей рукой? Вы споткнулись и упали?

Он выглядел скептически, если не сказать недоверчиво.

- Это был несчастный случай, - повторила она. - Я не хочу говорить об этом. И я бы не стала, если бы мне была не невыносима мысль...

- Что я вызываю у вас отвращение? Что вы не выносите моих прикосновений?

Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Когда она заговорила в следующий раз, ее голос был тихим, ровным и совершенно искренним.

- Вы не вызываете у меня отвращения.

Джастин внимательно посмотрел ей в лицо. Что бы он там ни увидел, это, по-видимому, в какой-то степени удовлетворило его. Он все еще выглядел обеспокоенным, но обида и гнев постепенно отступали.

- Правда? По крайней мере, это уже что-то.

Он провел рукой по затылку. Молчание затянулось на несколько неловких секунд.

- Я прошу прощения за то, что повысил голос, - сказал он наконец. - И за свои слова тоже.

- Вам не за что извиняться.

- Я кричал на вас, как на непослушного солдата в моем полку.

Он издал короткий, невеселый смешок.

- Я, как правило, теряю самообладание, когда вижу, как леди входит в открытое пламя.

Взгляд Хелены на мгновение упал на ожоги на его шее и челюсти. Он сказал, что мятежные сипаи живьем содрали с него кожу. Она не была до конца уверена, что это значит, но если это было хотя бы наполовину так ужасно, как звучало, то неудивительно, что он питал здоровое уважение к разрушительной силе огня.

- Простите, если я поранил вам руку, - сказал он. - Я не хотел...

- Не надо. В этом действительно нет необходимости.