— Ой, а ты когда успел ей позвонить? — удивилась я.

— Успел.

— Ну ладно, сходим.

А может, отправить деда с Риткой на ужин, а самой воспользоваться свободным временем, чтобы отправиться наконец к Диме? Нет, надо познакомиться с Валентиной Николаевной получше. Господи, все приходится контролировать! А как по-другому? Должна же я максимально узнать об этой женщине. Вдруг она не сегодня-завтра станет членом нашей семьи?

Мы шли по одной из центральных улиц и вдруг увидели целый ряд кабинок с телефонами-автоматами.

— Ой, а нельзя отсюда папе позвонить? — Ритка, не раздумывая, забежала в одну из кабинок.

— Из такого не позвонишь, — засомневался дед, — надо телеграф искать.

— Рита, выйди из кабинки, — я широко раскрыла дверцу из стекла и железа. — Давай я лучше Пашиным позвоню, они же в Москве сейчас. А вы пока пойдите попейте газировки.

— Ой, так Анечка к нам в гости придет? — обрадовалась девчонка, готовая подпрыгнуть.

— Может быть, и придет, не знаю пока.

Дед взял Ритку за руку, и они пошли к автоматам с газировкой. Там, кстати, очередь была, так что быстро они не вернутся.

Конечно, в записной книжке московского телефона Пашиных не было. То ли не раздавали они телефоны всем подряд, то ли попросту родители Валюши домашнего телефона не имели. Сейчас ведь такая роскошь далеко не у всех есть.

Я вставила в прорезь две копейки и набрала служебный номер Димы.

— Ты во сколько освобождаешься? — спросила я. — Во сколько мне приехать?

— Ну, к шести часам я точно буду дома, — ответил он, — но ты можешь выходить за час где-то. Пока доберешься…

— Да я уже поняла, какие тут расстояния.

Выйдя из кабинки, я пошла к автоматам с водой. Дед с Риткой еще стояли в очереди, а двигалась она не ахти как быстро. Каждый человек перед тобой вставлял монетку, затем выпивал полный стакан. Потом ставил его в мойку. Лишь немногие счастливчики, у которых были складные пластмассовые стаканчики, могли пройти без очереди.

— Ну что, дозвонилась до Пашиных? — пристала ко мне Ритка. — Они придут к нам в гости? Мы увидимся с Анечкой?

Эх, нехорошо врать детям, да и вообще врать нехорошо. Забудешь, что именно соврал, и попадешься. Но что мне остается?

— Дозвонилась, — я машинально погладила Ритку по головке, — только Анечку отправили в пионерский лагерь.

— Как? — огонек в девчоночьих глазах погас. — Она ведь еще не пионерка!

— Но ты же пионерка, — придется как-то выкручиваться.

— Так меня за хорошую учебу в конце второго класса приняли. А тех, кто на «тройки» идет, их только осенью.

— Ах, да! — я хлопнула себя ладонью по лбу. Играть так играть. — Я перепутала! Ее к другой бабушке в деревню отправили, а там есть пионерский лагерь, в той деревне.

Дед не удержался от того, чтобы бросить на меня едкий смеющийся взгляд. Наверняка понял, что я говорю неправду.

— Так что вы сегодня к Валентине Николаевне без меня сходите, хорошо, — продолжала я вранье, как ни в чем не бывало, — а мне надо с тетей Валей встретиться.

— Неужели Анечка одну в деревню отправили? — усомнилась Ритка.

— Да в том-то и дело, что Анечка уехала вместе с дедушкой и бабушкой, — продолжала я вдохновенно врать. — Они специально все уехали, чтобы Валюша успела ремонт в квартире сделать. А она не успевает, вот и попросила меня помочь обои поклеить.

— Ты умеешь клеить обои?

— Так как раз и научусь, — жизнерадостно ответила я, — пригодится.

— Ой, а мы тогда дома тоже поклеим? — обрадовалась Ритка. — Я тут видела в одном магазине столько обоев! И в цветочек, и в полосочку. А еще есть детские, с мультиками.

Гм, так себе идея, еще и обои с собой тащить.

— Рита, ну как мы их отсюда потащим? У нас и Хомочка с собой, и чемодан, и я еще хотела что-нибудь из одежды купить.

— Можно по почте отправить, — подсказал дед, — я потом схожу и получу.

— А что, идея, — согласилась я.

Неплохо-неплохо, обои очень даже пригодятся. И для квартиры на Енисейской, и на Шошина. Хотя с Шошина пока неизвестно, как получится. Сначала надо разобраться, кто эта молодуха у Вадима.

Мы давно уже шли по жарким московским улицам, рассматривая вывески. Вдруг где-то и попадется телеграф или переговорный пункт. Дед с Риткой таки напились газировки с сиропом из автомата, а я рисковать не стала. Конечно, они тут все пьют из одного стакана, и ничего им не делается. Но, может, у них давно иммунитет выработался ко всем бактериям. А мне…

И тут на наши головы стеной обрушился дождь. И, конечно, ни зонтика с собой, ни пакета. Многие люди продолжали бежать по своим делам, прикрывая головы чем придется. Некоторые нырнули под спасительный козырек ближайшего здания, и мы тоже.

— Расскажете вечером, как сходили к Валентине Николаевне, хорошо? — сказала я.

Косые струи хлестали по лужам, а в небе уже сквозь облака просвечивали золотистые лучи веселого дневного солнца.

— И дождь здесь по-другому идет, — заметил дед, отряхивая свою кепку от капель, — у нас как зарядит, так на целый день. А здесь стеной стоит, но быстро проходит.

— А вы откуда? — поинтересовалась женщина, из тех, кто тоже пережидал непогоду под козырьком.

— С Дальнего Востока.

— Ой, серьезно? Ни разу не слышала, чтобы кто-нибудь к нам оттуда приезжал.

— Да, мы на краю света живем, — подтвердила Ритка и дружелюбно улыбнулась.

Честно говоря, и мне сейчас казалось, что наш дом, моя работа на станции, та жизнь — где-то очень и очень далеко, даже вообразить невозможно.

Мы шли по мокрой мостовой, стараясь обходить лужи, как вдруг очередная вывеска привлекла внимание Ритки:

— Ой, давайте в кино сходим! Там и мороженое поедим.

Я и дед были совсем не против. Интересно же посмотреть, какие здесь кинотеатры внутри, как все устроено.

Мороженое поесть мы не успели — сеанс начинался через десять минут.

На входе в зал нам неожиданно выдали очки.

— А это зачем? — Ритка покрутила в руках необычного вида очки.

— Это стерео очки, — с улыбкой объяснили нам контролерши. — Для трехмерной картинки. Сами увидите.

Мы заняли свои места в прохладном темном зале среди множества людей. Сначала показывали киножурнал «Фитиль», минут десять примерно. То еще увлекательное зрелище. А потом пошли первые кадры фильма. Все вокруг сидели уже в этих специальных очках, и я тоже решила не отставать.

Я надела очки, взглянула на экран и обомлела. Прямо передо мной качалось на ветке яблоко. Казалось, протяни руку, и сорвешь. Идиллическая картинка с яблоком длилась недолго. И вскоре началась сцена какого-то боя, должно быть, времен гражданской войны. Затарахтел пулемет, и казалось, что звуки гремят где-то поблизости, где-то совсем рядом. Полетели осколки и комья земли — и будто они в тебя летят.

В эти минуты многие зрители приглушенно вскрикивали. Ритка испуганно прижалась ко мне. Но я и сама порядком струхнула. Как будто ты на самом деле сейчас там находишься, в пекле боя!

Господи, — мысленно перекрестилась я, — так это же «Три дэ эффект»! Только в моей прошлой жизни нам говорили, что такие эффекты — это якобы инновация из стран Запада! То ли из Америки, то ли из Европы. И мы всерьез думали, что эту новинку к нам завезли, а раньше ничего такого не было!

Меня аж пот прошиб. Оказывается, все самое популярное и «инновационное» давным-давно было придумано, и не где-нибудь, а в Советском Союзе! Загуглить бы сейчас, кто на самом деле изобрел так называемый «эффект три дэ». Наверняка какой-нибудь советский инженер. Но! Но… но… интернета сейчас нет.

Люди в зале были полностью во власти происходящего на экране. А я еще и загрузилась своими мыслями.

— Ты что-то такая серьезная стала, — тревожно взглянул на меня дед, когда мы вышли на улицу.

Лужи давно уже просохли под щедрым послеобеденным солнцем. Широкий проспект, по которому мы шли, шумел и пенился, как море. Нарядная толпа людей и множество машин. Дороги в несколько полос соседствовали с уютным миром советской Москвы.