— Библиотека здесь, — прошелестела Эрили и открыла черную дверь перед ними, пропустила гостей вперед. — Можете брать и читать любую книгу.

— Да мы здесь за месяц не справимся! — выдохнула Айри, увидев огромное помещение, заполненное высоченными шкафами с книгами.

— Род Монмери много столетий собирал книги о феях. Нигде вам не расскажут о них больше, чем здесь, — заметила Эрили.

— Неужели заповедный лес представляет угрозу для герцогства? — Айри подошла к шкафу и увидела книгу настолько древнюю, что, казалось, она могла рассыпаться от прикосновения.

— Нет. Много столетий назад сестра герцога Риара Монмери пострадала от проклятия феи, после этого он с супругой решил собрать все возможные сведения о феях. Они же завещали своим потомкам приумножать и хранить эти знания, а также делиться ими с теми, кому это действительно необходимо. Его сиятельство счел, что вы достойны помощи, иначе бы вам не позволили даже узнать о библиотеке.

— Мы благодарны его сиятельству, — кивнул Кеймрон, который уже достал первую книгу и открыл.

— А есть ли здесь что-нибудь о благословениях фей? — и Айри обернулась к Эрили.

— Не могу ответить. Я никогда не читала эти книги, а все о них знает только его сиятельство. Но среди людей говорят, что благословение феи подобно чуду. На моей памяти никто в наших землях не получал такого дара.

— Ясно, — и Айри тоже взяла книгу с полки.

— Прошу вас не увлекаться чрезмерно. Вас ждет ужин с его сиятельством. Я зайду за вами, как придет время, — и Эрили, поклонившись, ушла.

— Что ты хочешь узнать о благословении фей? Есть ли срок, когда оно исчезает? — спросил ее Кеймрон, и Айри кивнула. — Что ж, возможно, в одной из этих книг найдется что-то и о дарах фей. Приступим?

Они зажгли все лампы в помещении, нашли и подвинули друг к другу два старинных кресла с неудобными прямыми спинками, поставили между ними столик.

Они взяли по книге, устроились в креслах. Айри вытащила какой-то сборник легенд, очень старый, и многие слова она не понимала. Вернее, чувствовала, что это что-то знакомое, но не могла разобрать. Она не так хорошо владела литературным языком, чтобы запросто читать то, что написали пару — или даже больше — столетий назад.

Кеймрон же как будто не испытывал ни малейшей трудности, листал страницы, проглядывая наискосок.

— Кеймрон, у меня не получается прочесть. Оставлю тебе, ладно?

Он кивнул, и Айри отложила книгу на столик, а сама ушла за другой. В одном им точно повезло — в том, что у двух империй был один язык, и им не требовался переводчик. Айри взяла другую книгу, и она оказалась написана более понятными словами.

К ним заглянула Эрили и, извинившись, сообщила, что герцог изволил перенести приветственный ужин на следующий день, так как у него появились дела.

— Вы можете позвать прислугу, когда вернетесь в комнаты, и вас накормят, — добавила она и тихо удалилась.

И они вернулись к изучению книг. Вскоре слова, строки, страницы слились во что-то заунывное, монотонное, неинтересное, и Айри сдавила переносицу, зажмурилась, чтобы текст снова стал текстом, а не черно-серым месивом.

— Ты еще не устал? — спросила она Кеймрона.

— Устал. Пожалуй, достаточно на сегодня, — кивнул он.

Они погасили лампы в библиотеке и вышли в коридор. Совершенно пустой коридор.

— И в какую нам сторону? — тихо спросила Айри, и сквозняк понес ее слова куда-то в темноту.

— Идем, — Кеймрон взял ее за руку, повел за собой, а над его ладонью вместо фонаря загорелось пламя.

Его отсветы падали на камни, пол превратился в черно-серое море, и тени-волны то набегали, то отступали, они путали, обманывали, и было непонятно, где же на самом деле твердый камень, а где — небольшой провал, достаточный, чтобы подвернуть ногу. Они шли очень медленно, слушали завывания ветра, и он будто жаловался, что тоже заблудился в замке и не мог найти выхода.

Кеймрон открыл очередную дверь, и они оказались в длинной галерее, где справа на стене висели портреты. Их было так много, что первые ярко освещало пламя, а последние терялись во тьме. Герцоги и герцогини Монмери сверху вниз смотрели на гостей, посмевших потревожить их покой в неурочный час.

— Немного жутковато, не думаешь? — с нервным смешком спросила Айри. — Кажется, они сейчас выйдут из рам и отругают нас.

— Это только портреты, и судя по манере написания, некоторые из них очень и очень древние, минимум десять веков. Вот это, думаю, портрет первого герцога Монмери.

И Кеймрон подошел ближе к полотну, а вот руку отвел чуть в сторону, чтобы не повредить картину огнем. Написанный в довольно простой манере портрет тем не менее замечательно передавал характер изображенного мужчины в доспехах — характер воина.

— Как ты это понял? — с интересом спросила Айри.

Она видела какое-то плоское, но все же довольно понятное изображение человека.

— Здесь почти нет объема, изображение условное. Пропорции подчиняются больше художественному замыслу, чем реальности. Так рисовали, когда еще не открыли законы перспективы. Сравни вот с этим портретом, — и они прошли чуть дальше, к портрету черноволосой, с зелеными глазами женщины, очень красивой.

— Она как живая, — выдохнула Айри и прочитала подпись, что это герцогиня Кайла Монмери. — А у мужчины рядом с ней необычная внешность!

На соседнем портрете был, если верить подписи, изображен герцог Риар Монмери, и среди остальных, черноволосых, он буквально сиял своими белыми волосами.

— Как я понимаю, Кайла и Риар были мужем и женой… И, выходит, именно этот Риар был не из рода Монмери, на остальных герцогов больше похожа Кайла.

Айри не была так внимательна и просто поверила Кеймрону. Он словно попал в художественную галерею, разглядывал портреты, изучал мазки и техники неизвестных ему художников. Айри не торопила его, наоборот, ей было приятно видеть Кеймрона таким расслабленным, таким увлеченным, таким живым.

— Скажи, а ты бросил рисование?

— Нет, иногда все же рисую. Реже, чем хотелось бы, — с небольшой грустью признался он.

— И что ты рисовал последним? Кроме той пуговицы, разумеется, — и Айри тоже вглядывалась в портреты, пыталась понять, что же было в них такого привлекательного.

— Не помню, — ответил он, на мгновение застыв.

— Врешь! — фыркнула Айри. — Неужели это что-то постыдное? Признавайся!

Ее глаза хитро сверкали, а Кеймрон, повернувшись к ней, с не менее хитрой улыбкой ответил:

— Тебя.

— Что? — и Айри сделала шаг назад, а Кеймрон инстинктивно потянулся, взял ее за руку и дернул на себя, чтобы она не ударилась о тяжелую раму.

— Тебя, — повторил он, нависая над ней, и еще раз улыбнулся. — Считается за постыдное?

Айри отвернулась.

— Я хочу увидеть рисунок. А пока давай, наконец, найдем выход отсюда. Мы ведь даже не ужинали, — и у нее в животе жалобно заурчало.

Кеймрон рассмеялся и, взяв ее за руку, повел дальше по коридорам старого-старого замка…

Вскоре они встретили сонного слугу, и тот за десять минут вывел их, куда нужно, и обещал вскоре принести еду.

— К тебе или ко мне? — уточнил Кеймрон у Айри.

— К тебе, — уверенно сказала она.

Слуга поклонился и пообещал, что скоро все будет.

Айри на время скрылась в своей комнате, прижалась спиной к двери. Что это было? Зачем Кеймрон рисовал ее? И… Что у него получилось? Ведомая интересом, она через пять минут постучалась в его комнату.

Услышав ответ, вошла. Кеймрон стоял над открытым чемоданом и что-то искал в нем. Разбросав рубашки, он, наконец, отыскал большой черный альбом на разъемных латунных кольцах. И показал его Айри.

— Посмотрим после ужина, а пока гадай, что же в нем есть.

Айри фыркнула и прищурилась. Вскоре слуга принес им ужин на подносе, поставил на комод. Кеймрон ел, сидя на кровати, а Айри досталось кресло у камина.

Айри не могла сосредоточиться на еде — у нее никак не получалось отвести взгляда от альбома, лежавшего рядом с Кеймроном. Как только тарелка опустела, она вернула ее на поднос, села рядом с ним и схватила альбом.