— Пошутил, — спешно отвечает Ямтлэи, понимая, что сейчас не время для юмора. — Уж и пошутить нельзя.

Внемля вопросительному взгляду инспектора, Ямтлэи снимает с плеч рюкзак и вынимает из него свой арбалет, дёргает рычаг перезарядки.

— Неполная, — замечает инспектор, и Ямтлэи досылает в обойму недостающие стрелы, но одна из них никак не хочет залазать.

— Калибр не тот, — подсказал дозорный.

Ямтлэи пригляделся: в самом деле, она длиннее других, почти в ладонь размером.

— Пойдёт, — буркнул Ямтлэи, продолжая запихивать стрелу в арбалет.

— А если заклинит?

— Не заклинит, всегда так делал.

— Остаёшься тут, — говорит ему инспектор. — Подстрахуешь, если что, — Ямтлэи кивает в ответ. Инспектор переводит взгляд на одного из дозорных: — Ты — тоже внизу, — тот кивает, кажется, с некоторой радостью. — Но следи за подъездом. По обстоятельствам: возможно, нам понадобится помощь. Из-под козырька не высовываться! — теперь кивают оба. — Идём! — говорит инспектор второму дозорному.

— Как его зовут? — спрашивает дозорный, когда они поднимаются по лестнице.

— Тгамо Знёрр, — отвечает инспектор.

— Убийца?

— Грабитель. Но возможно, и убийца тоже.

— Опасный? — зачем-то спрашивает дозорный.

Инспектор ничего не ответил.

Знёрра напарники ловили в течение нескольких месяцев, и было это примерно полгода назад.

Когда двое налётчиков ограбили магазин самоцветов на Олкутмаани и убили при этом продавца, все признаки и улики указывали на Знёрра и его подельника. Два матёрых бандита со стажем и многочисленными сроками за плечами — куда уж более подходящие подозреваемые? Лучше не придумаешь, но тех, естественно, и след простыл.

Два или три месяца искали налётчиков по притонам и возможным адресам, а на Майилме, возле четверти Знёрра, круглосуточно дежурили дозорные, но всё зря — никто не появился.

В конце концов, инспектор здраво рассудил, что подельники ударились в бега, скорее всего, уже давно покинули город, и распорядился снять наблюдение с крайнего по Майилме дома. Дело превратилось в типично безнадёжное и имело все шансы уйти в архив нераскрытых, если бы сегодня утром совершавшие обход дозорные не обратили внимания на подозрительную активность в комнатах Знёрра.

Долгожданная встреча, но если честно, то инспектор не верил в таинственное появление налётчика. Не мог Тгамо Знёрр быть самонадеянным и наглым настолько, чтобы бросить вызов всей Карамюсте, однако отреагировать напарники были обязаны.

— Вот тут, — шёпотом говорит инспектор и указывает на дверь.

— Я справа, — полувопросительным тоном говорит дозорный.

Инспектор соглашается и занимает противоположную от него сторону.

Пару минут оба стоят в тишине. Прислушиваются к звукам пустого подъезда, но ничего подозрительного не замечают.

— Стучать будем? — спрашивает дозорный.

— Надо бы, — отвечает инспектор.

Дозорный протягивает руку и осторожно, но довольно громко стучит в дверь. Три раза.

Выдерживает паузу в несколько секунд, потом ещё стучит — три раза.

Тишина.

Проходит полминуты, потом ещё немного, но никто не отвечает с той стороны двери.

— Ещё раз? — предлагает дозорный, инспектор соглашается.

Вновь тишина. Лишь где-то наверху шаги — шаркающие, соседские. Приглушённый голос, разобрать невозможно.

— Похоже, твой напарник был прав: никого нет, — в полтона говорит дозорный. — Ошибка?

— Тихо! — шипит инспектор. — Мне послышалось?

Дозорный замолчал, затаился, но ничего не услышал.

— Открывать? — спросил он.

— Попробуй.

Дозорный достаёт связку красных ключей, положенных ему по долгу службы, осматривает замочную скважину, примеряется. Найдя подходящий по размеру и узору иголок ключ, он вставляет его в отверстие, однако осторожным быть не получается: ключи отчётливо и предательски гремят.

Инспектор холодным взглядом посмотрел на дозорного, но промолчал.

— Не тот, — говорит дозорный после нескольких попыток провернуть ключ внутри скважины.

— Ну что ж ты… — тяжело вздыхает инспектор, а сам думает о том, что на самом деле не так-то просто подобрать нужный ключ.

Но второй из них подходит. Инспектор видит, как дозорный легко и практически бесшумно отворил замок и замер в напряжённом оцепенении.

Есть от чего — момент, следует признать, очень ответственный: кроме универсальности, ключи обладают ещё одной замечательной особенностью — они не только открывают замок, но и размыкают петли. Дверь после такой процедуры ничем не поддерживается, и это в некотором смысле точка невозврата, это старт к активным и отчаянным действиям.

Он убирает руку, и дверь чуть накреняется. Оба вжимаются в стену, старательно избегая попадания в створ дверного проёма.

— Опрокидываю? — тихо, одними губами спросил дозорный.

— Да.

Дозорный осторожно подталкивает дверь, и та с грохотом обрушивается внутрь.

И в то же мгновение сквозь проём проносятся две стрелы. Они с визгом прорезают воздух и впиваются в противоположную стену.

— А ты говорил… — чуть переведя дух, произносит инспектор.

Вновь нелепая, не к месту тишина. Из четверти ни звука, а снаружи лишь тяжёлое дыхание.

— Знёрр! — кричит инспектор что есть силы, с надрывом. — Если это ты, то сдавайся! У тебя нет шансов! — инспектор вкладывает в этот крик всю ярость и отвагу, выгоняет из себя страх. — Мы предусмотрели…

Ещё одна стрела проносится мимо. С протяжным воем она вгрызается в стену, но та отталкивает её. Стрела отскакивает, прыгает по полу и замирает у ног дозорного.

— Крупняк, — констатирует тот. — Дальнобойный… Длинный, должно быть, — говорит дозорный, имея в виду модель арбалета. — От плеча стреляет… или с колена…

— Убойная штука…

— Ему неудобно перемещаться по комнатам, — шёпотом говорит дозорный, — с такой махиной не побегаешь…

Инспектор выкидывает руку в сторону, в дверной проём, и несколько раз стреляет наугад. В ответ летят две или три длинных — инспектор едва успевает спрятать руку, чуть не задело.

— Послушай, ты! — громко и твёрдо говорит дозорный. — Не обостряй! Зачем тебе трупы?

— Убийств на тебе пока не числится! — подхватывает инспектор. — А это большая разница! Сядешь ненадолго!

— Возимся с тобой только потому, что есть приказ брать живьём! — дозорный повторяет выпад инспектора и тоже несколько раз стреляет в проём, однако ему не везёт — ответная стрела впивается в тыльную сторону кисти.

Вспышка крови — стрела пробивает руку навылет. Дозорный бросает оружие и падает на пол. Обхватив рану другой рукой, он корчится в боли и низко стонет.

— Сволочь! — хрипит дозорный. — Чего с ним церемониться?..

— Знёрр! — протяжно взывает инспектор. — Если ты не выйдешь через полминуты, я бросаю бомбу! Тогда тебе точно не выжить! У тебя ещё есть возможность…

Но в ответ вновь летят стрелы.

— Готовь снаряд! — командует инспектор, желая сымитировать присутствие нескольких служащих и наличие бомбы.

Он лихорадочно соображает, что предпринять дальше, признавая положение крайне неприятным. Почти безвыходное положение, — решает инспектор, а сам думает о том, как вызвать подмогу.

Из четверти слышится неясная возня и стук по полу.

Инспектор озадаченно смотрит на дозорного, словно спрашивая его мнение по этому поводу. А тот непонимающе смотрит на инспектора.

Резкие хлопающие звуки. Напоминают треск рвущегося стекла.

Проходит полминуты. Потом ещё столько же, но Знёрр не выходит. Вместо этого звуки смолкают, снова наступает тишина.

Дозорный находит силы подняться и взять в руки оружие. Оба ощетиниваются арбалетами, нацеливают смертоносные жала в дверной проём, готовясь к решающему и очень опасному штурму.

— Долго ещё вы будете тут стоять? — раздаётся вдруг голос у них за спиной.

Инспектор изумлённо оборачивается и видит перед собой Ямтлэи. Тот стоит на несколько ступеней ниже, как всегда в нерешительности, и кутается в куртку.