Но тот не обращает внимания и продолжает изучать сумку. Нагибается, пробует открыть, тянет её кверху, но вскоре бросает это занятие.

— Кроме жёлтого объекта, внутри ничего не было?

— Судя по всему, — соглашается Ямтлэи, продолжая изучать сопроводительные документы.

— А далеко ли от места находки до моста через Хейиси? — неожиданно спросил инспектор.

— Если ты про мост, где нашли утопленника, то да — там недалеко. Между прочим, тебе виднее: ты же там живёшь, рядом.

— Пять минут ходьбы там, — инспектор выпрямился в полный рост, вновь упёр руки в бока и задумчиво посмотрел на напарника. — Пять минут от моста до Зрелищницы Созидателей.

— И всё-таки — не факт, — говорит Ямтлэи, безошибочно уловив мысль инспектора.

— Что — не факт? — тот цепляется взглядом к Ямтлэи.

— Не факт, что сумка имеет отношение к утопленнику.

— Да, не факт, — меланхолично согласился инспектор. — У нас теперь кто только не имеет отношение к утопленнику… — многозначительно и с усмешкой заметил инспектор, имея в виду свой утренний разговор.

— В смысле? — недоумевает Ямтлэи.

— Не факт, — просто повторил инспектор. — Сумка могла попасть в канал тысячью различных способов, не связанных с утопленником.

— Вот именно, — поддакнул Ямтлэи. — И принадлежать могла кому угодно, — он шарит рукой по завалам фольги у себя на столе. — Тебе, например, могла принадлежать, — шутит Ямтлэи, ловко выуживая из завалов маленький, в ладонь размером, мячик.

— Могла, — безразлично соглашается инспектор, наблюдая за тем, как Ямтлэи перекидывает жёлтый мячик из ладони в ладонь.

Постороннему может показаться, что инспектору всё равно, однако опытный Ямтлэи почти видит усердно работающий механизм мысли в голове напарника.

— А ещё — сумку в канал мог закинуть кто-нибудь из нашего участка, — продолжает фантазировать Ямтлэи. — И она попала бы в Хейиси: течение как раз в ту сторону.

Инспектор поднял взгляд кверху, прикидывая в уме географическую ситуацию.

Действительно, если кто-то, находясь на Каменной плоской, бросил бы что-нибудь плавучее в Майилму, то с великой долей вероятности, если бы, конечно, этому предмету ничего не помешало, он попал бы в Хейиси, и течение понесло бы его дальше.

Или другой вариант — Элщимающ, который через Эневойтт связан с Хейиси, и течение, опять же, при определённых обстоятельствах вынесло бы плавающий предмет прямо к дому инспектора, а там перекрёстные водовороты увлекли бы его в сторону, вниз по Хейиси, в район Зрелищницы.

Теоретические выкладки, разумеется, — размышляет инспектор, следя за мечущимся из стороны в сторону мячиком. Правдоподобно, конечно, но рассматривать эти варианты в качестве рабочих гипотез совсем не к лицу.

— Заманчиво, с одной стороны… — прищурившись, инспектор озвучивает витающую в воздухе идею. — Заманчиво предположить, что сумка принадлежала утопленнику.

— Кстати, да, — отвечая, Ямтлэи отвлекается и пропускает очередной бросок.

Мячик соскальзывает с привычной траектории, прыгает промеж рук, будто живой. Увильнув от безучастно наблюдающего за ним Ямтлэи, шарик удирает под стол.

— Вот только — что это даст? — вслед за мячиком Ямтлэи ныряет под стол, получается у него необычайно проворно. — Какой в этом толк? — доносится гулкий, приглушённый голос.

— Ну как это? Это же единственная зацепка! Та штука, что была в сумке — это ведь не дешёвая безделушка. Разве — нет? — спрашивает инспектор и замолкает, дожидаясь появления Ямтлэи. — Кстати, где она?

— Кто — она? — Ямтлэи сдувает пыль с мячика. — Жёлтая штука из сумки?

Инспектор кивнул, и Ямтлэи вновь рыщет по рабочим завалам у себя на столе. Пара ловких движений, и он протягивает инспектору жёлтый продолговатый предмет.

Вытянутый, полукруглый и плоский. Напоминает полумесяц.

Да, полумесяц, — соглашается сам с собою инспектор, осторожно принимая изделие из рук Ямтлэи. Не хватает до половины, но не сказать чтобы узкий.

Довольно крупный — рога выпирают из приложенных друг к другу ладоней. По всей видимости, полумесяц едва влез в сумку. Жёлтый, гладкий, полированный, блестящий. Безусловно, красивый и скорее всего, дорогостоящий.

И тяжёлый. Инспектор покачал его в руках, прикидывая вес.

— Думаешь, аурум?

— Похоже на то, — кивнул Ямтлэи. — Если хочешь, можно отнести в работориум на расщепление, но по-моему, и так всё ясно.

— А что за символы? — инспектор вглядывается в испещрённую линиями поверхность полумесяца. — Или просто поцарапали?

— Я ничего не трогал, — отвечает Ямтлэи с невозмутимым видом и возвращается к перекидыванию мячика. — Какие-то узоры, — пояснил он и без того очевидный факт.

Вверху, почти у кончика одного из рогов, несколько перекрещенных линий. Инспектор пытается пересчитать их, но с первого раза сбивается: расположены слишком часто, близко друг к другу — шесть или семь. Чёткие полосы, но прерывистые. Поднеся полумесяц ближе к глазам, инспектор замечает, что линии выведены пунктиром. Но прямые, сходятся в одной точке.

Внизу другое изображение — два небольших круга, соединены между собой коротким отрезком. Внутри каждой кругляшки — по чёрточке, однако ничего определённого рисунок не напоминает.

Есть ещё какие-то узоры, полностью не вместились: угадывается прямоугольник с вписанной в него окружностью. Ещё круг, обведённый пунктиром. Другие линии и точки — словом, чушь какая-то.

В надежде найти что-то более вразумительное, инспектор переворачивает полумесяц другой стороной, но видит там лишь неглубокие дугообразные борозды. Параллельные внешней кромке полумесяца, словно кто-то выцарапал их от края до края.

— Внушительное произведение, — протянул инспектор.

Ямтлэи неопределённо бубнит в ответ.

— Мне кажется, такая вещь должна быть… — инспектор замолкает в неуверенности. — Хм… Как же это называется?..

— Коллекционная? — подсказал Ямтлэи.

— Да, — согласился инспектор. — Штучная вещь.

— Думаешь, где-то учтена и описана?

— Вот именно!

Ямтлэи вновь теряет мячик. С лёгкостью отпускает любимую игрушку в опасное странствие под столом, не предпринимая попыток удержать или вернуть себе.

Проводив его взглядом, Ямтлэи откинулся всем телом назад и упёрся спиной в стену. Зевает и задумчиво смотрит в окно.

— В любом случае, это пока единственная зацепка, — резюмирует инспектор. — Поэтому будем считать, что вещь принадлежала утопленнику. Нужно подумать, как найти хвосты этого полумесяца, — инспектор осторожно кладёт его обратно на стол Ямтлэи. — Кое-какие мысли по этому поводу у меня есть, а ты пока попроси ребят составить рисунок этой вещицы.

Тгамо Знёрр высокий и худой.

Прежде всего инспектор обращает внимание на его волосы — длинные и наполовину седые. Они расчёсаны на прямой пробор, спадают прядями, но при этом грязные и засаленные.

Лицо костлявое, с чётко очерченными, будто бы выпирающими напоказ линиями. Брови едва угадываются, нос прямой. Решительное лицо и в то же время — порочное, типичная для преступника внешность.

Порочное, — инспектор ловит себя на предвзятой оценке и тут же упрекает: при чём здесь лицо? Разве не может такое же принадлежать законопослушному гражданину? А более приятное и открытое — отъявленному злодею?

Условности, не более, — решил привыкший к трезвым рассуждениям инспектор и шагнул к столу.

Знёрр поднял взгляд, глаза — яркие, острые, но лишены чувств. Словно бы выцветшие от постоянно выражаемого ими презрения, омертвевшие от дурного образа жизни. С нескрываемым пренебрежением Знёрр обвёл вошедших взглядом, после чего произнёс:

— Ну? — сказал, будто сплюнул.

Инспектор усаживается за стол прямо перед арестованным. Чуть елозит, пытаясь устроиться поудобнее, но не так-то просто поймать состояние комфорта, когда на тебя смотрят с такой ненавистью. Инспектор включает в ответ такой же презирающий взгляд, выстраивает между собой и оппонентом воображаемую стену.