— Весьма польщён подобной честью, — бросил я.

— Всё дело в твоей душе, это ясно как день, — продолжил Влад. — Но, смею предположить, Мирел кое в чём ошибся. Он решил, что проклятие «Церценима» разорвало твою душу надвое, но мне это кажется бредом.

— Почему же? — вступил в разговор Маркус.

— Как можно разделить то, что неделимо? — вопросил Дракула. — Мирел в этом ошибся! И, как мне кажется, ошибся с Алексеем не в первый раз.

— Что ты имеешь ввиду?

— Некромантов очень мало. Среди всех тёмных душ, что скитаются по этой бренной земле, некроманты — самые редкие. И мы все знаем друг друга.

От этой новости, я едва не поперхнулся.

— Ты знаешь всех некромантов? — в один голос с Маркусом, вопросил я.

— Всех, — подтвердил Дракула. — Ну, или почти всех. Время от времени, некоторые умирают. Редко своей смертью… Очень редко… Та власть, что вверена нам вседержителем Лот, опьяняет. От такого невозможно отказаться! Особенно, когда знаешь, что ждёт по ту сторону.

— У меня очень много вопросов, — проговорил я, едва оправившись от потрясения.

— Начни хоть с чего-то, — усмехнувшись, предложил Влад.

— Почему ты сказал, что наша власть дана вседержителем Лот?

— Потому, что так оно и есть. Лот был покровителем подземного мира, но после войны Сестёр, оказался низвергнут. Это его сны пробуждают в нас тёмную искру. Лот пытается проснуться, а для того, ему нужна вся сила, которую он когда-то отдал Сёстрам.

— Всё равно не понимаю, — покачал головой я.

— Лот создал двух сестёр Атрашу и Эвт. Они должны были править миром людей, учить нас, развивать. Себе Лот оставил мир теней — Амбраморкс. Просто потому, что это самое главное — следить за механизмом перерождения. Это основа мироздания!

— Но куда он пропал? Где спит?

— Я думаю, ты и сам это прекрасно знаешь, — проговорил Дракула, буравя меня взглядом. — Тебя посещали грёзы? Посеща-а-а-али… Я вижу. В твоих глазах осталась тень его отражения. Ты видел.

— Дулкруд, — проговорил я, чувствуя, как у меня немеют ноги.

— Лишь одно из его имён. Многие народы, называли его по-разному. Имён много, но всё это одна сущность. До́минус, Видфа́ри, Фла́мест… Много имён, всех и не счесть.

— Так это и есть Лот?! — Я смотрел на Дракулу, выпучив глаза, всё ещё не веря себе.

— Спящий. Очень ослабленный, но тот самый, — подтвердил Влад. — Он собирает души, которые присылают ему некроманты. Словно старатель, что просеивает через сито речной песок в поисках золота, Лот слепо ищет души с отголосками его силы, пожирая всех, до кого смог дотянуться, возвращая утраченное.

— То есть все души, что попали в Амбраморкс это мормилаи? Все они прокляты?

— Не все. В момент смерти, человеческая душа воспаряет к небесам, где её встречает Атраша и Эвт. Они очищают душу от земных тягостей, и освобождённую перенаправляют в Амбраморкс, где Лот сопровождает их к новой жизни. Так рождаются люди. Таков его замысел. Так было раньше, но не сейчас.

— Но Атраша и Эвт же в… кхм… ссоре?

— Да, — кивнул Дракула. — И говоря совсем грубо, некому заниматься очищением душ смертных. Поэтому души попадают в Амбраморкс отягощённые земным опытом. Часть всё равно проходит через врата перерождения, но другая часть теряется, становясь неистовыми призраками, что навеки вечные обречены скитаться под чёрным солнцем. Некоторые из них правда вырываются. Не спрашивай, как, я сам не знаю. Так в мире появляются тёмные души, непохожие на обычных людей, но несущие в себе частицы отражений, силу, что вырвали из-под власти чёрного солнца.

— Нечисть, — пробормотал я. — Ундины, мавки… и прочее.

— Да. И прочее. И их становится с каждым годом больше.

— Но как они… — начал было я, но запнулся. — Не знаю, как сказать… Обретают плоть в мире живых?

— Они её воруют. Находят подходящий сосуд и занимают его.

— Сосуды — это люди? — протянул побледневший Алейо.

— Люди и трупы людей, — ответил Влад, с усмешкой глядя на пажа рыцаря. — Не в каждого можно вселиться. Они ищут слабых, больных, озлобленных. Путей много.

— То есть, если я тебя правильно понял… — нервно хохотнув, заговорил я. — Наш бог вседержитель Лот — это безумное чудовище, которое вместо того, чтобы помогать душам умерших родиться вновь, пожирает их, дабы насытиться и однажды проснуться ото сна, в который его погрузили собственные же создания Атраша и Эвт?

— Не убавить, не прибавить, — грустно кивнул Дракула.

— Я даже не стану комментировать это святотатство, — гневно заявил Маркус. — Вы оба спятили! И ты, Влад, меня очень разочаровал! Я отказываюсь даже обсуждать это!

— А я тебя об этом и не просил, — терпеливо ответил Влад. — Вы с Алейо вообще можете оставить нас.

— Ну уж нет!

— Тогда постарайся не мешать, — вежливо, но твёрдо сказал Дракула.

— Давай вернёмся в самое начало нашей беседы, — быстро заговорил я, не обращая внимания на фыркающего и раскрасневшегося от досады паладина. — Ты сказал, что Мирел ошибся со мной не в первый раз.

— Да, я так считаю, — заговорил Дракула, задумчиво глядя на зардевшийся к утру небосклон. — Мирел — полянец. В Поларнии некроманты не могут просто так порождать мормилаев. Их деятельность стоит на контроле у церкви. Для того, чтобы создать кадавра, некромант должен обратиться к братьям инквизиторам, и те выдадут подходящее тело. Большинство следует этому правилу, и их не трогают, напротив, возвышая. При этом, существует особая ветвь их ордена, серые братья — некроманты, находящиеся на службе. Именно они и определяют, какие тела подходят для создания мормилаев.

— Так в чём ошибся Мирел? — не выдержал я.

— Я некромант, Алексей, хоть ныне и вампир, — проговорил Дракула, глядя мне в глаза. — И я сразу разглядел в тебе тёмную искру, а он не смог. Как это возможно?

— Может, он был слабее тебя?

— Вздор.

— Тогда я не знаю.

— Я тебе скажу. С тобой что-то сделали серые братья. Когда ты был без сознания, при смерти… Они как-то спрятали… скрыли от глаза таких как мы… что ты тоже некромант. Поэтому Мирел сделал то, что сделал. Мормилая, который оказался сильнее и погубил его.

— Но зачем это серым братьям? — спросил я. — Сведение счётов?

— Возможно, но вряд ли. Инквизиция способна расправиться с кем угодно иными способами.

— Зачем же тогда?

— Я не знаю, — проговорил Дракула, всплеснув руками. — Но это очень важно. Это важнее всего вообще! Мне очень не нравится эта ошибка. Мирела не просто подставили, кто-то сделал его орудием чего-то большего, чем месть.

— Не хотелось бы вас прерывать, — вновь заговорил Маркус. — Но несмотря на наши с Владом некоторые разночтения в истории… У меня появилась догадка относительно этой ошибки.

— Ну-ка, поясни, — встрепенулся Дракула.

— Он пояснит, — сказал рыцарь, указав на меня пальцем. — Поведай ему то, что сказал мне, когда мы встретились в Дракул-Тей.

Я понял о чём он. Настал очень важный момент. Выложить правду, как есть, или придержать её. Я выбрал последнее.

— У меня было видение, — сказал я, и глянув на Дракулу, добавил: — Грёзы. Я видел пылающий Амбраморкс и армию проклятых. Они собираются вернуться в мир живых и убить всех некромантов.

— Зачем? — спросил Дракула, нервно поправляя ворот камзола.

— Разве причин мало? — парировал я.

— Это слишком сложный вопрос, чтобы иметь банальный ответ, — хмуро заметил Маркус.

— Так что же ты думаешь? — спросил Влад.

— У меня две версии. Обе родились сейчас, и хоть мне неприятно это признавать, тянутся из твоей теории о сути Лот, — хрипло заговорил Маркус.

Я глядел на него и не верил своим глазам. Он говорил, будто выплёвывая слова, словно они оскверняли его рот. Но он говорил, поскольку сам начал сомневаться.

— Версия первая. Кто-то очень сильный, имеющий в нашем мире неограниченную власть, например, церковь Эвт, хочет убить Лот. Убить в том призрачном мире, причём окончательно. Как это сделать? Отрезать Лот от возможности получать души, которые отправляют ему некроманты. Убив всех некромантов, они лишат спящего бога возможности вернуть силу.