«Я должна! Должна сжечь этот треклятый мост, чтобы начать новую жизнь! Ради моего ребенка!»

— Да! Всегда!

Пару секунд он молчал, затем чуть отстранился и пронзил девушку пристальным взглядом.

— Отлично. Это лучшее условие для брака…

— Ч-Что? — Столь резкая перемена темы сбила с девушки спесь. — О чем, черт бы тебя побрал, ты говоришь?!

— Брак, Алия. Взрослые дядя и тетя идут в ЗАГС, там…

— Хватит говорить со мной, как с недоразвитой! Хватит играть, Робе…

— Алия, — он усмехнулся, — поверь, я никогда не был столь серьезен. Ты лжешь, я чувствую это. Но не знаю, относительно чего именно — что это чужой ребенок или мой… А поскольку иного способа выяснить правду нет, я предлагаю тебе наиболее гуманный и выгодный способ.

— Ты не…

— Не пытайся, Алия! Не пытайся спутать меня с провинциальным чудаком. Я не столь глуп, как Адам, и не столь долготерпив, как мой галантный братец Гамид. Не тревожь сейчас прошлое, оно всегда требует платы. Подумай о будущем. Что ты сможешь дать этому ребенку? И что смогу дать ему я?

В голове у девушки все превратилось в сплошной калейдоскоп. Она не могла мыслить связно, да еще и когда он находился так близко. Она понимала одно — когда Роберт узнает правду, он захочет оставить ребенка у себя.

— А когда окажется, что ты ему не отец…

— ЕСЛИ! Если окажется, что это не мой ребенок, Алия, ты сможешь забрать его и жить, как тебе вздумается. В качестве моей бывшей жены ты будешь получать… — заметив взгляд девушки, Роберт сменил подход. — Ну, об этом после…

Алия прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться. Что ей делать? И как она вообще смогла в очередной раз угодить в его ловушку?

— Очередная сделка? — наконец встретив его взгляд, бросила она.

— Деловое предложение, — улыбнулся он, поняв, что битва принадлежит ему. — Просто деловое предложение…

Алия:

Нет, я поверить не могу, что это случилось! Любые возможные и даже невозможные варианты, как мне казалось, я предвидела, стоило мне увидеть его здесь впервые. Но уж отнюдь не то, что через пару часов Роберт, найдет мечеть и там договорился с настоятелем мечети Омером, чтобы провести обряд никяха. С несколько озадаченной, но от этого не менее профессиональной улыбкой согласился. И еще более неожиданным для меня было увидеть, как уголок губ Роберта дернулся, словно он хотел улыбнуться. Теперь я госпожа Алия Эгиева. Новое имя необычно резало слух. Наверное, все дело в том, что когда с тобой происходит что-то действительно важное и значительное — событие поистине вселенских масштабов, — ты просто не можешь поверить в реальность происходящего. Потому что с такими, как ты, ничего интересного не происходит и не может произойти. Все интересное всегда происходит с другими.

Алия Эгиева? Алия Эгиева…Я продолжала полушепотом повторять имя, словно пытаясь свыкнуться, пока Роберт выражал имаму мечети благодарность за столь позднюю церемонию. Руки бесцельно скользили по кружевной материи платья. Перед приездом сюда он завез меня в магазин. Конечно, как он сам выразился, он не мог позволить, чтобы его первая попытка брака прошла столь… посредственно. И вот, второй раз за пару месяцев я вновь была в подвенечном платье. Сюжет навязчиво напоминал «Сбежавшую невесту». Правда, на сей раз я и не предприняла попыток бегства, отчаянно гоня от себя мысль, что в потайном уголке души сама этого не хотела. Хотя… в белом платье я чувствовала себя не вполне комфортно, входя в собор и видя перед собой распятие. Правда, в глубине души я знала, что именно по отношению к Роберту и только возможно было надеть белое платье. И все же…

Я огляделась: пустая мечеть, украшенный весьма искусно. Не знаю, устроил ли это Роберт или так мечеть всегда был подготовлена для незапланированных сумасбродных церемоний. Хотя внимание к каждой детали скорее подсказывало, что мой супруг (как же странно так думать о Робе) приложил к этому руку…

Так странно… С детства я мечтала о браке по любви, об эдаком Мистере Дарст. Я представляла себя в изумительном белом платье, с букетом цветов. Я стояла бы на лестнице и улыбалась, а мои друзья целовали и поздравляли меня. Потом мы был уехали от родителей и поселились в собственном доме с кустами роз под окном. Уезжая, я бы ревела в три ручья от переполняющих меня чувства, целовала бы родителей, отправляясь навстречу новой жизни… И что теперь?

Свидетели, которых привел Роберт, успели куда-то испариться сразу по окончанию церемонии, так что после ухода преподобного в благословенной тишине, освещенного шикарной люстрой и настенными бра, остались только мы с Робертом. Я обернулась, взгляд наткнулся на его фигуру, замершую впереди меня.

Я медленно направилась к нему, не зная, с чего начать, но стоило нам сравниться, как он первым нарушил молчание, хотя взгляд его был прикован ко мне.

— Алия, а я ведь никогда не отличался особой верой… Или хотя бы не пытался вникнуть в ее суть. Просто воспринимал это все как данность, факт…

— Но теперь что-то изменилось? — то ли святость места, в котором мы находились, то ли редкость моментов, в которые он раскрывался, заставили нас обоих говорить полушепотом.

— Может быть, ничего и не изменилось… — он повернулся ко мне, осторожно поправив платок. — А может, я сам… — его ладонь осторожно коснулась щеки. Да уж, деньги, а еже более большие деньги, открывают закрытые двери в любое время дня и ночи. Что уж говорить о салонах красоты. Роберт подошел ближе, и у меня екнуло сердце.

— Роберт, мы ж в…

— Да. Ты права. Идем, госпожа Эгиева.

Спустя время мы приехали на виллу Роберта, расположенную на берегу моря. На территории был собственный бассейн и сад. На все это я смотрела с балкона второго этажа.

— Переоденься, я пока поговорю с Надией.

Я обернулась: Роберт стоял в дверях, прислонившись плечом к дверной раме. Его привычка так неслышно подкрадываться начинала раздражать. После разговора он вновь стал весьма сдержанным. Нет, он все так же продолжал говорить и шутить, но маска беспечности вновь была надета, и я не знала, как мне удастся заставить его снять ее.

— Мои вещи у тети.

— Твои вещи в шкафу. — Роберт медленно подошел ко мне, приобняв сзади. — В нашем шкафу. В нашем доме.

Нет необходимости разъяснять, на какое именно слово он сделал ударение…

— Мне надо поговорить с сестрой. Если захочешь принять ванну, она готова. — И он кивком указал на дверь левее себя. Я же прикрыла глаза, позволив себе расслабиться в его теплых объятиях. Знакомый аромат парфюма окутывал меня, заставляя улыбнуться, когда его губы коснулись чувствительного места у шеи. Его пальцы скользнули по моим плечам, затем ловко расплели плетение корсета на спине. Благо, фасон платья позволял не затягивать корсет, так что он стал простым декором. Разумеется, платье выбрал он сам…Когда с шелковистыми шнурками было покончено, Роберт лишь тяжко выдохнул. Я повернулась в его объятиях, взглянув ему в лицо.

— Ничего… — он усмехнулся. — Просто представил, какую взбучку она мне устроит…

— Да, нехорошо получилось… — я прикусила губу, только сейчас вспомнив, что мы, фактически, удрали со свадьбы его сестры. Черт, Оливия… — И мне достанется от подруги. Я ведь ничего ей не сказала… Представить страшно, что она могла подумать.

— Ничего. Гамид сможет ее успокоить, — улыбнулся Роберт. — Особенно, когда узнает последние новости… А пока можешь позвонить и объяснить ей, что ты в относительной безопасности…

— Относительной? — переспросила я. — Роб, что это значит?

— Это значит, моя дорогая Алия, что любой кроме меня, кто отныне решиться заговорить с тобой или о тебе, должен будет проконсультироваться со мной. Отныне ты — моя жена, Алия, — мать ребенка, которого я считаю своим. Только страсть придает жизни смысл. И значимость. Страсть — это и есть жизнь. Желание увидеть завтрашний рассвет, продолжать попытки… — я всмотрелась в его лицо. Все та же маска. Выражение лица, которое у него бывало, когда он не хочет, чтобы можно было прочесть его мысли, но и не хочет, чтобы я знала, что он этого не хочет.