— Да что ты такое говоришь? — наконец, его прорвало. Эмине, учуяв приближающийся скандал, бросилась к сыну, но не могла остановить его. — Ты понимаешь, от чего ты сейчас отказываешься?! Ты что же, решишь променять меня на какого-то жалкого оборванца, на офисную крысу? Предпочитаешь прожить жизнь так, как прожили твои нищеброды-родители?!

Вот тут он перегнул палку. Прежде, чем я смогла осознать смысл своих действий, я размахнулась, и возникшую тишину разрезал звонкий хлопок пощечины. Я уже не обращала внимания на вспышки фотокамер, хотя и предполагал, какие могут получиться красочные заголовки в завтрашних газетах. Развернувшись, я спустилась с помоста, стараясь не обращать внимания на ошеломленные взгляды присутствующих. Но стоило мне сделать только пару шагов, как что-то удержало меня: Адам в два шага оказался за спиной, резко заставив меня обернуться.

— И ты действительно решила, что я дам тебе вот так уйти? После того, как ты выставила меня на посмешище?

— Адам! — вскрикнула Эмине, заметив, как сын сжал ладонь, но в следующую секунду произошло то, чего даже я не могла представить.

Легкое движение, и Адам оказался откинутым на пару метров, снеся с собой декорации. Теперь настал мой черед удивленно таращится на папу, который, всю жизнь будучи противником применения физического насилия, впервые открыто пошел на этот шаг.

— Возвращайся домой, Алия, — сухо бросил он мне, — нам с Керемом еще надо кое-что обсудить.

— Но…

— Иди, милая, — в разговор вмешалась мама, — не спорь на этот раз.

Кивнув, я направилась к выходу, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на бег. Остановилась я только у самого выхода, где стояла Вероника.

— Вероника, все было просто восхитительно. — какой бред я несу! — Прости, что я… — она рассмеялась

— Признаться, за всю мою немаленькую карьеру такого еще не случалось. Если надумаешь сорвать еще одну свадьбу, обращайся.

Я огляделась: и как же теперь смыться отсюда поскорее? Не на свадебном же кортеже, в самом деле? За поворотом показался сверкающий черный Мерседес. Я пыталась отчаянно сообразить, кто из гостей мог бы ускользнуть так скоро, как машина остановилась прямо передо мной, дверца распахнулась.

— Ни за что!

— Алия, возьми себя в руки! Такси будешь дожидаться? Или так пройдешь? — За спиной я уже слышала шум приближающейся толпы.

— Оливия, я не сяду в машину, которую тебе пода…

— Да заткнись ты уже! — Перегнувшись через соседнее сиденье, Оливия рывком потянула меня в машину, буквально втолкнув меня в нее, в следующую секунду машина рванула с места.

— Я то думала, что из нас двоих звание скандальной принадлежит мне, — весело сообщила Оливия, — Но сегодня ты разрушила все стереотипы. — она отбросив шляпу с вуалью на заднее сиденье.

— Почему черное? — поинтересовалась я, не зная, о чем с ней сейчас говорить.

— Ношу траур по своей лучшей подруге, — иронично заметила она. — И по всем тем лимонам, которых я лишилась из-за не вовремя проснувшейся совести.

Я перевела на нее испытующий взгляд: Оливия выдержала. Так это правда — она действительно отказалась от Керема. И тут на ум пришло воспоминание о ее выходке пару минут назад. Меня прорвало.

— И как только ты до такого додумалась? — сквозь смех спросила я ее.

— А что? Думаешь, он бы не попытался найти мне замену? А так, наша дорогуша теперь будет держать его за яйца.

— Что ты делаешь? — пальцы Оливии скользнули по моим волосам, легко вытащив прикрепленную шпильками фату.

— Праздную твою свободу, — включив музыку на полную громкость, крикнула она, открыв люк и разжав пальцы. Через боковое зеркало я видела, как шелковая ткань завилась в воздухе причудливыми кругами, легко опустившись на асфальт. Мы с Оливией подпевали знакомой песни, время от времени заменяя слова песни своими собственными.

— С освобождением, Лили!

Спустя три недели.

Алия:

Закутавшись в пальто, я сидела на ветру до тех пор, пока не скрылась луна. Палуба была пуста. Только какой-то пассажир, облокотившись на перила, насвистывал мелодию, доносившуюся до меня обрывками ветра.

С недавних пор меня начали привлекать морские путешествия. Для меня он стал чем-то одушевленным, живущим внутренней жизнью, обладающим памятью. Но в эту ночь черная водяная пустыня показалась мне огромным бесконечным одиночеством, тоскливым и безутешным. С тех самых пор, когда позавчера родители таки уговорили меня отправиться в это чертово путешествие к тете Севиляй, я чувствовала себя не в своей тарелке. Вся моя жизнь была связана с шумным, никогда не спящей Москвой, а теперь мне предстояло отправиться в совершенно другую страну. Хотя даже величественный, гордо плавающий в одиночестве корабль стал одним из самых оживленных мест, когда на борт «Astoria Grande» ступила нога Оливии. За пару минут она успела устроить самый настоящий переполох, чуть не перессорив всю команду корабля. Родители без каких-либо условий отправили меня к тете, решив, что мне сейчас лучше находиться подальше от Габазавых. Мое уныние словно подстегивало Оливию. В данный момент она решила предоставить мне передышку, безвылазно засидевшись в SPA. Но тут еще было казино. Как же я терпеть не могла это чертово казино! А ее новый поклонник… Этому следует посвятить отдельный абзац…

Итак, моя очаровательная «будущая супруга турецкого падишаха», как решила окрестить себя Оливия, поддавшись уговорам соседки из боковой каюты, решила, что утренняя гимнастика на свежем воздухе будет только на пользу, в результате чего в шесть утра я проснулась под отчаянные уговоры Оли. Не проснувшись до конца, я с трудом пару раз прополоснула лицо холодной водой, натянув спортивный костюм и собрав волосы в небрежный комочек на затылке. Оли была во всеоружии: легкий макияж, очаровательная улыбка и решимость сбросить пару килограммов, которые ее отнюдь не портили. Вытащив меня на пулубу, подруга глубоко вздохнула, мои легкие свежий морской ветер полоснул лезвием. Из динамиков, расположенных вдоль палубы, доносились ненавязчивые аккорды. На палубе мне встретились еще несколько «сбрендивших на фоне здоровья йогов». Среди них я выделила мощную фигуру олимпийского атлета-тяжеловеса, который обегал палубу со своим тренером. Оливия помахала им рукой, начала разминать мышцы. То ли сказалось утомление, то ли недосыпание, но я чувствовала себя так, словно попала под колеса броненосца. Сумев обежать один-единственный круг по палубе, я устало опустилась на шезлонг.

— Аль, не тухни!

— Отстань! — Я с ногами забралась на шезлонг.

— Размазня! — Оливия совсем уж по-детски высунула язык, перейдя к нагибаниям.

На соседний шезлонг упала чья-то тень, но мне не хотелось слушать надоедливых приставаний, поэтому я весьма быстро повернулась спиной к незнакомцу. И вдруг… резко прерывавшийся вздох Оливии заставил меня вскочить с места. Атлет-тяжеловес, пробегая рядом, задел ее плечом, и моя ненаглядная подруженька уже готова была поцеловаться с отполированной поверхностью палубы, но ее маневренность оставляла желать лучшего, из-за чего она повалилась на соседний шезлонг, точнее — на мужчину, который там приютился. Шляпа съехала ему на лицо, руки продолжали по инерции крепко держать девушку за плечи. Обстановка была интимнее некуда.

— Извиняюсь… — буркнул атлет, продолжив свой марафон.

— Извиняешься?! Засранец, мне следовало бы подать на тебя в суд! — крикнула Оливия, переведя взгляд со своего спасителя на спортсмена.

— В суд? — по тону мужчины было ясно, что вся эта ситуация его забавляет.

— За сексуальные домогательства! — отчеканила Оли, сделав попытку подняться с шезлонга.

— Тогда я к вашим услугам…снова… — раздался тихий голос, и шляпа «спасителя» Оливия легким порывом ветра отлетела в сторону. Нам предстал гордый профиль мужчины, легкая щетина покрывала подбородок, слегка растрепанная прическа не портила его вида, придавая залихватский вид бандита, который рассеялся, стоило ему улыбнуться.