— Но что, если мне просто нравится держать тебя рядом… — как ни в чем не бывало продолжил он, ни на шаг не отставая.

— Я тебе не ручной котенок…

— Скорее, ручная тигрица…

Девушка резко повернулась к нему, но он лишь с самым невинным видом уставился на нее. Нет, он просто поставил целью взбесить ее! Ну как можно задеть человека, которого и оскорбить-то нечем?! Боковым зрением девушка заметила, что Оливия с Гамидом остались с гостями у входа в здание. Подруга ей подмигнула. Предательница! Вокруг сплошные предатели! Ну и попадет же ей потом!

Девушка направилась к пруду, над которым возвышался небольшой мостик. Ее спутник все так же следовал рядом. Что ж, его молчание, без колкостей и язвительных реплик, — уже небольшая победа. Хотя она каждой клеточкой тела чувствовала его присутствие. Он был просто непозволительно притягателен. Говорят же — красота бывает отличным камуфляжем для самых темных сердец. В таком случае у него не сердце, а сплошная черная дыра.

Девушка сжала железный поручень, стараясь успокоить разбушевавшиеся мысли. Его ладонь легла рядом, ничтожно близко, но не касаясь ее кожи. Испытание… Испытание ее выносливости. Стоит ей отдернуть руку — и она проиграет. Лишь на миллиметр приблизиться и коснуться его — она проиграет. Сплошной фолд*— как не крути. Пришлось еще крепче сжать металл, так что грубые концы впивались в кожу.

Алия не только старалась как можно лучше скрывать свои чувства, но и корила себя за то, что испытывала их. После всего произошедшего. Девушка прикрыла глаза, стараясь унять сердцебиение.

*фолд — так в покере обозначается действие, когда игрок сбрасывает свою стартовую руку.

Время словно остановилось. А затем устремилось вперед с утроенной скоростью, когда вторая ладонь легла по правую сторону от нее. Мерзавец усыпил ее бдительность. Алия резко обернулась, оказавшись в кольце его рук. Стараясь увеличить расстояние, она вжалась спиной в поручень, не обращая внимания на грубые выступы. Ладони прижались к его груди, немногим отличающейся от твердых перил за спиной.

— Что, черт побери, ты делаешь?!

— А что, моя дорогая, тебе подсказывает твоя фантазия, можно тут сделать? — Он усмехнулся. — Я готов выслушать предложения, если они не шокируют широкие круги общественности.

Он наклонился ближе, Алия отстранилась, едва удерживая равновесие. «Помогите, насилуют!» — обычно так кричат в подобных ситуациях… Но это не тот случай.

Его ладонь оказалась на ее обнаженной спине, придерживая от падения.

— Тебе придется утопить меня… — с серьезным голосом произнесла она.

— Помнится, раньше ты не была столь… праведной — усмехнулся он, все еще удерживая ее. Его лицо было в опасной близости, смертельной для ее целомудрия. Внезапно девушка пододвинулась ближе, их губы практически соприкоснулись. Рука Роберта скользнула вверх по обнаженной спине девушки, пальцы остановились на ее затылке, скользнув по шелковым прядям волос. И тут она ловко вывернулась из его объятий, придерживая подол, стараясь сбежать подальше от него и от себя самой. Подбежав к огромному дубу, девушка надеялась, что он не последует за ней, и прислонившись спиной к дереву, Алия прикрыла глаза, стараясь восстановить дыхание. Но это было ошибкой — перед мысленным взором ясно возникло его лицо, губы, очерченные скулы, приближающиеся к ней. И внезапно это стало реальностью. Распахнув голубые глаза, она снова увидела его перед собой. Но он изменился. В нем проснулся охотник, преследующий добычу, серые глаза метали молнии. На сей раз он предвидел ее попытку удрать, ладони крепко ухватили девушку за плечи.

— Роб…

— С твоей стороны было ошибкой сбегать от меня… Не провоцируй меня слишком открыто, Алия. Это не безопасно…

Но не успела она осознать, говорил ли он о ее нынешнем бегстве или о случае на острове, как его губы прижались к ее лицу. Это был поцелуй-кара. Ни мгновения нежности, утверждение своей силы, своей власти, своего господства над ее телом, душой. Сильные руки мигом подавили ее сопротивление, он одной рукой сковал ее запястья, вторая ладонь коснулась шеи девушки, медленно, словно изучая, скользнув по груди, талии, бедру… Он прижал ее спиной к дереву, продолжая целовать. Она с точностью смогла бы определить момент его преломления. Его ладонь осторожно приспустила бретельку ее платья, обнажив молочно-белое плечо. Губы Роберта, слегка отдающие горьким привкусом табака, мягко заставили ее губы открыться, скорее спрашивая, чем приказывая. Смешно, но именно это заставило ее волю подчиниться. Его губы коснулись ее, мягко прижались, потом поцелуй сдвинулся от губ к щеке, скользя по коже, пока его рот не оказался над пульсом у нее на шее, затем вернулся обратно к губам. Казалось, она перестала нуждаться в воздухе, он словно дышал за них обоих. Точнее, троих… Эта мысль заставила девушку очнуться. Что она делает?! Рушит все! Боже, она ведь готова отдаться ему здесь, сейчас же…

— Нет! — Резко оттолкнув Роберта, Алия попыталась отдышаться. Он выжидающе смотрел на нее.

— Что ты делаешь? — Господи, слезы уже наготове. Соберись, Алия! — Что тебе надо от меня, Роберт?! Неужели так сложно оставить меня в покое?! Или для дельца очередная сделка стала чем-то большим?

УПС! Она не собиралась озвучивать эту мысль. Слишком уж она боялась ответа, глядя на его изменившееся лицо. Резко поправив бретельку, девушка метнулась обратно к мосту, к спасительному входу в здание. Он же остался стоять в тени старого дуба. Солнце, на миг скрывшееся за тяжелыми облаками, медленно выплыло, и в траве что-то сверкнуло, привлекая его взгляд. Роберт нагнулся, приподняв небольшой кулон, сорвавшийся с ее шеи. В сознании у него вертелась какая-то мысль, которая никак не хотела складываться в понятный для разумного человека вывод. Слишком много одновременно возникших чувств мешали ей развиться, и Роберт предпочел запрятать ее подальше. Пока он снова сможет думать. Пока из головы выветрится вкус ее губ…

Пару часов спустя:

Алия:

Очередной взгляд Оливии… И в очередной раз я его проигнорировала. Какое все-таки счастье — сидеть в окружении малознакомых людей, когда единственная заноза, которая знает причину моего мрачного настроения, сидит напротив и не может ничего спросить. Вскоре я привыкла к оглушающей музыке, сознание перестало воспринимать содержание тостов, произносимых за новобрачных, лишь «на автомате» продолжая улыбаться и поддерживать разговор с соседями, попеременно примешивая к этому глотки шампанского. Одного взгляда на еду было достаточно, чтобы понять, — лучше даже не пробовать. Один запах жаркого и рыбы чего стоил…

Его я заметила лишь раз: во время поочередного танца невесты с братьями. После этого больше на сцену я не смотрела. Что он хотел, чтобы я сказала? Признание в вечной любви или другую глупость в этом роде? Или в вечной похоти? Все это было бы вранье. Чего он от меня хочет? Я чуть не спросила этого вслух. Но смелости не хватило. Трусиха…

Пока один из гостей произносил тост, мне представилась возможность обдумать кое-что, так как необходимость поддерживать беседу на короткие пару минут пропала. Да, я хочу снова все это пережить. Ещё раз дотронуться до него. Слышать звуки, которые он издаёт. Улыбаться ему. Быть нежной и не бояться проявлять свою нежность. Жизнь такая хрупкая, чудесная и такая короткая. Почему же я поняла это только тогда, когда уже слишком поздно? Да, я этого хочу. Но этим «хочу» все и ограничится.

— Алия ханым.

Я с трудом определила источник голоса. Алекс Кристофф был мини-копией своего брата-жениха. С одной лишь разницей: бездонно-синие глаза Оскара, доставшиеся ему, как я узнала, от его матери, турчанки Аласьи Кристофф, у Кристоффа-Младшего были кобальтового оттенка, а волосы — чуть более пепельные.

— Алекс эфенди.

— Прошу Вас, просто Алекс, — улыбнулся он.

— В таком случае, просто Алия.