В мучительных мыслях я приезжаю домой, с радостью обнаружив, что нигде не горит свет, значит, родители уже спят. Осторожно открыв дверь, я стягиваю с ног лодочки, на цыпочках направляюсь к лестнице. Тихо поднимаюсь по лестнице, чтобы не разбудить родителей. Оказавшись в надежном убежище родных стен, я раздеваюсь и иду в ванную, освежившись, ложусь в постель. Сквозь слегка задернутые шторы проникает лунный свет, тускло освещая комнату. Но сон все не идет. Точнее, легкая дремота, одолевая меня, превращается в настоящий кошмар. Поначалу мне снится наш сад, и я улыбаюсь, видя Адама, в нашей беседке. Иду к нему, порхая невидимыми крылышками, как бабочка спешит к цветку. Меня охватывает радость от встречи с любимым. Но вдруг все резко меняется. Я оказываюсь одна в неизвестном месте. В поисках Адама я поворачиваюсь и вскрикиваю. Рядом со мной стоял этот мерзавец. Роберт Эгиев. Я пытаюсь убежать от него, но ничего не получается. «Алия, ты забыла о нашей сделке. Три ночи…» — звучит голос. Все кругом преобразилось. Я нахожусь в каком-то темном помещении, едва освещаемом светом нескольких светильников. Не могу понять, почему оказалась здесь, но знаю, что тому есть веская причина. И «причина» оказалась за моей спиной, обжигая шею горячим дыханием. Я чувствую губы, ласково скользящие по шее, руки, медленно опускающие на бедра, аромат его парфюма. Я не хочу оглядываться, потому что боюсь увидеть его. Но стоит мне развернуться, и я утопаю в омуте льдисто-голубых глаз, гипнотизирующих меня. И вместо того, чтобы оттолкнуть его, я, словно безумная, обнимаю его шею, прижимая его ближе, чувствуя, как внутри разгорается пламя, которое мог потушить только он. Его губы обрушились мне на шею и грудь. Руки мужчины нежно гладили её спину и опускались вниз, поглаживая мои бедра и немного сжимали ягодицы. Я дрожу от чувств, мои стоны становятся громче от возбуждения. Он берет меня на руки и несет к постели, бросив меня на нее, снова повторяет. «Три ночи. И все будет как прежде, Алия», ничего не могу ему ответить, так как сил нет, что-либо сказать. Но вдруг раздается треск оконной рамы и я пробуждаюсь. Резко вскакиваю в постели, я прислушиваюсь: было тихо. Бегу в душ, не думая о том, что могу разбудить родителей, нужно было остыть. Может, этим снам и удалось убедить сознание, но не мой разум, и, тем более, сердце.

Наступило утро. Сегодня у меня важный день. Мы с мамой должны пойти на встречу с моей будущей свекровью и обговорить некоторые детали свадьбы. Я не представляю и не понимаю, как мы будем смотреть в глаза Эмине после всего, произошедшего прошлой ночью. Интересно, она догадывается об игромании моего отца? Взглянув на часы, показывающие, что я безбожно опаздываю, я поспешила обратно в комнату. Выбрав белую блузу, широкие легкие штаны палаццо и черную шелковую накидку, я с грустным вздохом вытаскиваю из дальней полки подаренный мамой Адама ужасающий шейл с огромным принтом розы, и надо было завязать этот шарф, чтобы задобрить свекровушку. В этом шейле я чувствовала себя комнатной собачкой, но выбирать не приходилось: Эмине обожала, когда я носила ее подарки. Компенсирую это убожество стильной парой туфель Muaddi и небольшую сумку от Marc Jacobs кремового оттенка с удлиненной ручкой с блестящими цепочками, готовая к выходу, спускаюсь вниз. Первой меня встречает мама, но она не была готова к встрече, что-то я уже боюсь спрашивать.

— Доброе утро, Алия! — у мамы все лицо было опухшее, но она попыталась надеть маску беспечности и указывает взглядом на упакованные коробки, они рано встали похоже, — Нам придется некоторое время пожить у Амирбековых, помнишь их? — конечно, я их помню. Это мамин двоюродный брат, а также хорошо я помню, что у Лизы и Магомеда — есть «замечательная» дочурка Мадина или Мадо, которая просто ненавидит меня. Что я только не делала, чтобы пойти с ней на контакт, но все мои старания были тшетны. Да и мама с папой не очень любили у них бывать. А теперь получается, что положение у нас ужасающее, раз родители согласились пожить у них.

— Да, конечно. Но мама ты забыла про нашу встречу с Эмине? Или ты её перенесла? — Мама покачала головой. Я присаживаюсь за стол, налив себе сока, ожидаю ответа матери.

— Ты на встречу пойдешь одна, да и ты не маленькая и для тебя у нас есть интересное предложение, — начиначет мама, у меня же учащенно забилось сердце от этой фразы. Вспоминаю вчерашний разговор с…. — Ты можешь пожить у Габазовых. Вы ведь уже почти семья. Я уже поговорила с Эмине, она сказала, что так будет намного проще, вы вместе сможете быстрее все организовать и…

Окончание предложения я уже не слышу, погрузившись в свои мысли. Что родители сказали Габазовым? Придумали свою правду, проще говоря солгали, они скорее сгорели бы со стыда, чем признались в какой они ситуации. Да, мне везет как утопленнику. Провести ближайшие недели с Эмине под одной крышей. Разумеется, после свадьбы мы с Адамом решили переехать в наш новый дом, но пока повременили сообщить его родителям. Дом еще строился, да и Габазовы…«И все имущество твоего отца снова станет вашим. Всего лишь три ночи, и вы окажитесь свободны…» Чертов мерзавец! Мама тихо продолжает собираться и сказав, идти одной к Эмине. Чтобы не опоздать мне снова приходиться вызвать такси и отправляться в своё новое жилище.

Расплатившись с таксистом, выхожу из машины. Навстречу мне выходят два охранника и сопровождают до двери, которую открывает горничная и говорит, что госпожа Эмине ожидает меня в малой гостиной. Эмине Габазова являла собой прототип аристократки, но с полным отсутствием вкуса, а о походах к косметологу можно слагать легенды. Я не представляла, как столько ботекса могло уместиться в одной-единственной женщине. Сегодня она была одета в блестящее платье с пайетками, а голова была покрыта шарфом ядовитого морковного цвета.

— О, Алия, милая! — Эмине театрально чмокнула меня в обе щеки, затем пристально оглядев с ног до головы. — Милая, неужели ты поправилась с нашей последней встречи? Алия, ты ведь знаешь, платье… Надо просто все это пропустить мимо ушей, терпеть ненавижу, когда Эмине начинает читать мне нотации о том, как важно хорошо выглядеть в самый знаменательный день жизни ее сына, что ее сын в этот день станет центром сплетен и слухов, ее сын должен показать себя с лучшей стороны. Создавалось впечатление, что я на своей же свадьбе буду не невестой, а лишь дополнительным приложением к сыну Эмине. Но я заставляю себя все так же смиренно улыбаться, строя из себя дурочку, какой она хочет меня видеть.

— Как папа? Ему полегчало? — я очнулась, поняв, что упустила нить разговора. Так, что могла сказать ей мама. — Залина сказала, что у Руслана начались проблемы с сердцем, поэтому врач посоветовал им сменить на некоторое время обстановку, и поэтому на встрече будешь только ты — заметила Эмине, но по ее тону было понятно, что она не верит ни слову из сказанного.

— Да, — придумываю на ходу, так как вообще не помню говорила мне мама про это или нет, — родители решили перебраться ближе в горы, так для папы будет лучше. — Эмине кивнула, хотя и мои слова ее не убедили.

— Что ж, начнем? Адам пока в фирме, помогает отцу с делами, заодно возьмет самый настоящий мастер-класс по руководству. Нужно же когда-нибудь учиться, а не только на выставки ходить и посиделки с друзьями на выходных устраивать. Нам спешить некуда. Может быть, чаю? — всегда удивляюсь, как Эмине быстро и ловко меняет темы разговора. Из ее уст это все время звучит так повседневно и нормально, что, кажется, она порой сама не замечает этого. Но я, мило улыбаясь, киваю, удобно усаживаясь на диван, представляя, как долго продлиться сегодняшний день. Эмине забрасывает меня вариантами эскизов пригласительных, обрывками материй, предназначенных для скатертей, образцами посуды для первых, вторых блюд и для десерта. К середине встречи голова уже идет кругом, а она все говорит и говорит. Когда мой взгляд наталкивается на знакомую бутыль с виски, и у них есть алкоголь, может я у себя дома его не замечала, в сознании всплывает вчерашний вечер. В голове сию же минуту представляется, что сейчас было бы, согласись я на предложение этого чертового Эгиева! Невольно я начинаю вспоминать сегодняшний сон. Но из транса меня выводит энергичный голос Эмине.