— Биолюминесценция, — сказал Саймон.

— А? — Джаред на шаг приблизился к стене. Ему показалось, что один из камней здесь выглядит как дверь в подземелье.

— Когда что-нибудь в природе светится само собой, своим собственным светом…

В слабом свечении Джаред разглядел, что прямоугольный камень внизу уступа изрезан узором переплетающихся желобков. Вглядевшись в центр камня, он смог различить верхние части букв, вырезанных на нем. Джаред направил фонарик прямо на надпись:

СТРИЖ УЧИТ ДЕВКИ МОТОРЫ ТАЮТ

— Белиберда какая-то! — разозлился Джаред. Он присел на большой камень.

— Да, бессмыслица… — задумчиво протянул Саймон.

— И кто только это выдумал? Как мы решим эту головоломку?

У них не было времени задерживаться здесь теперь. Когда они почти у цели, почти нашли Мэллори.

— Ты уже решил когда-то одну. Там, дома, — сказал Саймон. Он сел рядом с братом, спина к спине. — Может, разгадаешь и эту?

Джаред глубоко вздохнул.

— Послушай, я правда сожалею о том, что наорал на тебя. Помоги мне, — попросил он. — Ведь всем известно, что ты гораздо сообразительней меня.

Саймон вздохнул:

— Признаться, я тоже ничего не понимаю. «Стриж учит» — возможно, своих птенцов. Летать, например. А вот как это — «моторы тают»? И при чем здесь «девки»? Это же просто грубое слово.

Джаред снова посмотрел на надпись. Он никак не мог сосредоточиться. Что за трюк с этими стрижами? Может, нужно было поймать и принести с собой стрижа, чтобы войти. Говорилось ли в «Путеводителе» хоть что-нибудь о стрижах? Мальчик в тысячный раз пожалел, что у него нет с собой этой книги…

— Постой-ка, — сказал Саймон, обернувшись. Он встал коленями на землю. — Дай-ка мне фонарик.

Отдав фонарик брату, Джаред смотрел, как тот чертит что-то пальцем на песке.

Оказалось, ту же самую надпись.

Потом Саймон принялся зачеркивать в ней отдельные буквы и выписывать их ниже в другом порядке:

СТУЧИ ТРИ РОЮТ ВАМ ЖДЫТЕ ОТКИ

— Что это ты делаешь? — Джаред опустился на колени рядом с братом.

— Мне кажется, чтобы получить осмысленное предложение, надо переставить буквы и слова. Мама всегда так делает, когда отгадывает ребусы в своих журналах. — И Саймон вывел на песке очередную фразу:

СТУЧИТЕ ТРИЖДЫ И ВАМ ОТКРОЮТ

— Вот это да! — Джаред был потрясен тем, как здорово Саймон справился с головоломкой. Сам бы он никогда не додумался!

Братья приблизились к двери. Саймон улыбнулся:

— Оказывается, все просто.

Он три раза ударил кулаком по шершавой поверхности камня.

В тот же миг земля под ними провалилась, и оба близнеца оказались летящими в непроглядную тьму пропасти, открывшейся у них под ногами.

Падение завершилось тем, что мальчики плюхнулись на прочную металлическую сетку. Шатаясь и снова падая, Джаред несколько раз пытался встать, но никак не мог найти опору. Он решил прекратить борьбу и тут вдруг получил удар локтем в ухо от своего брата, который не оставлял попыток подняться на ноги.

— Погоди, Саймон! Смотри!

Клочья мерцающего мха на стенах осветили трех маленьких человечков с серыми, под цвет камня, лицами. Их одежда грязно-коричневого цвета была сшита из грубой ткани. Зато серебряные браслеты в форме змеек были настолько искусно выделаны, что, казалось, словно живые скользили вокруг их запястий.

Цепочки на шеях были сплетены из поразительно тонких, похожих на шелк золотых нитей. А драгоценные камни в перстнях так сверкали, что освещали каждый из грязных пальцев, на который были надеты.

— Так-так, что тут у нас? Пленники! — сказал один из человечков скрипучим голосом. — Не часто нам попадаются живые пленники!

— Гномы, — шепнул Джаред брату.

— Выглядят не слишком радушными, — прошептал в ответ Саймон.

Второй гном пощупал пальцами прядь волос Джареда и обернулся к говорившему:

— Ничего особо выдающегося. Цвет волос не жгуче-черный, а тусклый. И кожа — не сказать, что гладкая и белая, как мрамор. Я нахожу их дурно сработанными. Мы бы сделали гораздо лучше.

Джаред нахмурился, пытаясь сообразить, что гном имеет в виду. И снова с сожалением подумал о «Путеводителе». Он помнил только, что гномы — умелые ремесленники и не боятся железа, которое способно отпугнуть других волшебных существ. Так что его перочинный нож оказался бы тут бесполезен, даже если бы его не конфисковали.

— Здесь у вас наша сестра, — сказал Джаред. — Мы хотим поговорить об обмене.

Кто-то из гномов захихикал. Джаред не понял, кто из троих. А один, кряхтя, подкатил и поставил под сетью серебряную клетку на колесах.

— Кортинг говорил, что вы придете. Ему не терпится встретиться с вами.

— Он ваш король или вроде того? — спросил Саймон.

Но гномы ничего не ответили. Один из них дернул за вделанную в камень ручку, сеть раскрылась, и оба мальчика тяжело вывалились в клетку. Все раны на руках и ногах Джареда снова заныли. От злости он ударил кулаком по железному днищу клетки.

Пока клетку катили сквозь пещеры с промозглым воздухом и сырыми стенами, братья сидели молча. Они слышали стук молотков, ставший более громким и отчетливым здесь, в подземелье, и глухое рычание, похожее на шум большого пламени в печи. Сверху из-под мрачных сводов свисали ярко сверкающие сталактиты разной длины, напоминая растущий вниз фантастический лес из сосулек. Процессия проехала через пещеру, под потолком которой пронзительно кричали летучие мыши, а пол был загажен их пометом.

Джаред пытался унять дрожь. Чем глубже они забирались, тем холоднее становилось вокруг. Несколько раз Джаред видел загадочные тени, двигавшиеся в темноте, и слышал странное постукивание.

Когда они ехали по узкому коридору мимо сочившихся влагой колонн, Джаред с удовольствием вдохнул влажный воздух с запахом минеральной воды, принесший облегчение после мышиной вони. Следующее помещение оказалось заполненным пыльными грудами предметов из различных металлов и камней. Золотая крыса с глазками из сапфиров выскочила из-за малахитового кубка, осмотрелась вокруг и унеслась в темень. Серебряный кролик, лежа на боку, вертел у себя на шее цепочку с ключом и поглядывал на цветок лилии из платины, который открывался, закрывался и открывался вновь. Саймон жадным взглядом проследил за необычной крысой.

Затем клетка въехала в большую пещеру, где Джаред и Саймон увидели гномов, которые высекали из камня скульптурные портреты своих собратьев. От резкого, неожиданно яркого света фонарей у Джареда заболели глаза. Однако, даже после того, как они миновали это место, он все еще продолжал думать, что видел, как рука одной из скульптур шевельнулась.

Отсюда они двинулись в пещеру еще больших размеров, в центре которой росло огромное дерево.

Толстый ствол тянулся вверх, скрываясь во мраке, ветви образовывали гигантский купол. Воздух вокруг оглашался пением невиданных птиц.

— Здесь не может расти дерево! — изумился Саймон. — Здесь нет солнца. А солнце необходимо для фотосинтеза.

Джаред пристально разглядывал ствол.

— Это же железо, — сказал он. И тут сообразил, что все листья на ветках выкованы из серебра. Сидевшие высоко на дереве медные птички хлопали своими механическими крылышками и посматривали вниз холодными черными глазками из гагата.

— Первое железное дерево, — гордо объявил один из гномов. — Заметьте, смертные, это — красота, которая никогда не увянет!

Саймон взирал на дерево с благоговейным трепетом, восхищаясь мастерством его создателей. Каждый листочек был уникальным, со своим рисунком прожилок и резными краями, как у настоящих листьев.

— Почему вы назвали нас смертными? — спросил Джаред.

— Вы что, собственного языка не знаете? — Гном насмешливо фыркнул. — Этим словом обозначают тех, кому суждено рано или поздно умереть. Как же еще нам вас называть? Жизнь вашего рода проходит в мгновение ока. — Он приблизился к прутьям клетки и подмигнул.