А неловко ему стало оттого, что… ну, в общем, Джаред прекрасно знал, каково это – сходить с ума от злости и как легко ввязаться в драку, даже если на самом деле ты злишься на кого-то другого. И Джаред подумал, что, возможно, страшила тоже чувствует нечто подобное…

Но тут Джаред заметил кое-что ещё. Он сам наследил по всей кухне, пока ходил к холодильнику, наливал молоко и возвращался в коридор…

– Блин! – проворчал он и пошёл за метлой. И тут включился свет.

– Джаред Грейс! – раздался с лестницы голос мамы.

Джаред стремительно обернулся. Но он понимал, что выглядит так, будто кругом виноват.

– Немедленно в постель! – приказала мама.

– Я просто хотел поймать…

Но мама даже не дала ему договорить:

– Не-мед-лен-но, молодой человек. Бегом!

Теперь, поразмыслив с минуту, Джаред был даже рад, что мама ему помешала. Пожалуй, эта идея со страшилой была не такой уж блестящей…

Джаред в последний раз оглянулся через плечо на усеянный мукой пол и поплёлся наверх.

Джареда разбудил мамин голос. Мама была в ярости.

– Джаред, а ну-ка вставай!

– А что случилось? – сонно спросил Джаред, выглядывая из-под одеяла. Сперва он подумал, что в школу опоздал, пока не вспомнил, что они переехали и в новой школе он ещё ни разу не был.

– А ну вставай! – повторила мама. – Ты ещё имеешь наглость притворяться, будто не знаешь? Ладно, ступай вниз и полюбуйся, что случилось!

На кухне всё было кверху дном. Мэлори, вооружившись метлой, выметала осколки фарфоровой миски. Стены были расписаны шоколадным сиропом и апельсиновым соком. По окнам стекали сырые яйца.

Саймон сидел за кухонным столом. Руки у него были разукрашены точно такими же синяками, как у Мэлори накануне, и глаза у него были красные, будто заплаканные.

– Ну?! – осведомилась мама.

– Это… это не я! – Джаред смотрел на неё с отчаянием. Ну не может ведь она в самом деле верить, будто он на такое способен!

И тут Джаред увидел на кухонном полу, среди сугробов овсяных хлопьев и раскиданных апельсиновых корок, цепочки крохотных следов! Следы были величиной с подушечку мизинца, и Джаред отчётливо видел отпечаток ступни и веер крохотных точек – очевидно, пальчиков.

– Смотрите! – сказал Джаред, указывая на них. – Ну смотрите же! Вот его следы!

Мэлори бросила на него взгляд – глаза у неё были сощурены от ярости.

– Джаред, заткнись, а? Мама говорит, что ночью видела тебя на кухне. А следы эти ты сам нарисовал!

– Ничего я не рисовал! – воскликнул Джаред.

– Ага, конечно! В холодильнике посмотри!

– Чего? – не понял Джаред.

Саймон всхлипнул особенно выразительно.

Мама забрала у Мэлори метлу и принялась выметать муку и хлопья.

– Мам, погоди, там же следы! – сказал было Джаред, но мама не обращала на него внимания. Пара взмахов метлы – и единственное доказательство, которое у него было, превратилось в мусор.

Мэлори открыла морозилку. Каждый из головастиков Саймона был заморожен в отдельном кубике льда. Рядом лежала записка, написанная чернилами на куске коробки из-под хлопьев:

«Кто научит малышей замораживать мышей?»

– И Джеффри с Карамелькой исчезли! – сказал Саймон.

– Может, соизволишь рассказать, что ты сделал с мышами своего брата? – осведомилась мама.

– Мам! Я этого не делал! Честное слово!

Мэлори схватила Джареда за плечо:

– Я не знаю, что ты задумал, но ты об этом точно пожалеешь!

– Мэлори! – одёрнула мама. Сестра отпустила Джареда, но её взгляд ничего хорошего не сулил.

– Я не думаю, что это Джаред, – сказал Саймон, хлюпая носом. – Наверно, это страшила!

Мама ничего не сказала. Но по её лицу было понятно, что манипулировать Саймоном – это худшее, что мог сделать Джаред.

– Джаред, – сказала она, – начинай выносить из дома весь этот мусор. Если, по-твоему, это было забавно, посмотрим, как тебе понравится провести весь день, убирая то, что ты натворил.

Джаред повесил голову. Ему нечем было её переубедить! Он молча пошёл, оделся, набрал три больших чёрных мешка мусора и потащил их наружу.

А на улице было тепло, небо было голубое, пахло сосновой хвоей и свежескошенной травой. Но солнечный день совершенно не утешал.

Один из мешков зацепился за сучок, Джаред дёрнул, и полиэтилен порвался. Джаред застонал, бросил мешки и принялся изучать последствия катастрофы. Дырка вышла здоровенная, большая часть мусора высыпалась наружу. И только когда Джаред принялся его собирать, он осознал, что у него в руках. Это было содержимое домика того существа!

Джаред рассматривал ветхие лоскуты, кукольную голову, булавки с цветными головками. При свете дня стало видно и многое другое, чего он раньше не заметил. Там было яйцо малиновки, но оно разбилось. И крохотные полоски газетной бумаги, на каждой из которых было какое-нибудь длинное иностранное слово. На одном – «люминесцентный», на другом – «монолог»…

Джаред старательно собрал все, что было в логове, и сложил отдельно от прочего мусора. Может, получится сделать для страшилы новый дом? Поможет ли это? Перестанет ли он безобразничать? Джаред вспомнил рыдающего Саймона и бедных, глупеньких головастиков, замороженных во льду. На самом деле ему вовсе не хотелось помогать страшиле. Ему хотелось его поймать и отлупить хорошенечко, чтобы этот страшила пожалел, что вылез из своей стены.

Джаред дотащил остальные мешки до лужайки перед домом, а потом пошёл взглянуть на страшилино барахло. Он собрал его и понёс в дом, всё ещё не решив, что с ним делать: сжечь, или вернуть, или ещё что-нибудь.

Мама стояла в дверях и ждала его.

– А это что такое? – спросила она.

– Ничего, – сказал Джаред.

На этот раз мама не стала его ни о чём расспрашивать. По крайней мере, про охапку мусора у него в руках она ничего не сказала.

– Джаред. Я понимаю, ты расстроен из-за того, что папа ушёл. Мы все расстроены.

Джаред смущённо уставился на свои ботинки. Да, конечно, он расстроен тем, что папа их бросил – но он бы не стал из-за этого разорять их новый дом, щипать брата до синяков или привязывать сестру за волосы к кровати!

– И что? – спросил он, думая, что мама молчит потому, что ждёт ответа.

– И что?! – переспросила мама. – А то, Джаред Грейс, что тебе пора бы научиться контролировать свой гнев! Вот сестра твоя учится себя контролировать, занимаясь фехтованием, у твоего брата есть животные, а ты…

– Да не делал я этого! – сказал Джаред. – Ну почему ты мне не веришь? Только потому, что я в школе подрался, да?

– Надо признаться, – сказала мама, – я была в шоке, когда узнала, что ты сломал мальчику нос. Именно об этом я и говорю. Саймон в драки не лезет. И ты не лез, пока папа от нас не ушёл.

Джаред упорно изучал свои ботинки.

– Так что, можно мне войти?

Мама кивнула, но, когда он проходил мимо, она положила руку ему на плечо:

– Джаред, если тут случится ещё что-нибудь в том же духе, я буду вынуждена тебя кое-куда сводить. Ты меня понимаешь?

Джаред кивнул, но ему стало не по себе. Он вспомнил, как говорил про тётю Люси и психушку, и ему вдруг сделалось очень-очень стыдно.