Эллиот схватился за ударенное место, захрипел и повалился на землю, Яра же тут же встала коленом ему на горло, схватила за голову и приложила о камень.

Эллиот потерял сознание, а я просто стояла и молча ощущала, как по щекам катятся слёзы. Замёрзла словно. Заморозилась. Внутри всё сжалось от ужаса и ощущения бессилия.

— Варен! — крикнула Яра, и к ней тут же, хромая, подбежал отец Эллиота.

У него в руках что-то блеснуло, а через секунду на камень пролилась кровь.

— Что вы делаете? — обессиленно вскрикнула я.

— Я не сразу понял… — бормотал Варен. Несмотря на то, что он был слаб, его руки действовали хирургически точно. — Эта маска Стража работала не сама по себе. У всех Стражей кроме маски был вживлён чип, о котором они сами не знали. Чип и маска работают в паре, устанавливая связь автоматически, либо по удалённому сигналу. Так Стражей можно контролировать, если кто-то из них станет сомневаться в приказе.

— Потому что каждый из них — оружие, — добавила Яра. — А оружие без контроля оставлять нельзя. Тем более такое смертоносное, как Стражи.

— Но если чип применить без маски, можно сжечь носителю мозг, — Варен удовлетворённо посмотрел на маленькую окровавленную металлическую пластину, которую держал в пальцах. — Интересная система, но слишком много изъянов…

— Эллиот сопротивлялся слишком сильно, и это едва не поджарило ему мозг, — нахмурилась Яра.

— Но теперь я изъял чип, теперь он будет принадлежать только самому себе, — кивнул Варен и с какой-то болезненной нежностью посмотрел на сына.

Я подошла ближе и опустилась на колени рядом с Эллиотом. Взяла из рук Варена кусок ткани, который он прижимал к ране чуть выше виска и зажала её сама.

Эллиот вздохнул и медленно открыл глаза. Удивлённо посмотрел на Варена и Яру, а потом перевёл встревоженный взгляд на меня.

— Прости, Фина, — его голос прозвучал хрипло. — Не знаю, что это было, но мне словно голову сверлили… И только одна мысль была — убей. Она вытесняла все остальные. Мне лучше держаться от всех вас подальше.

— Уже не нужно, — я крепче сжала его руку и облизала солёные от слёз губы. В груди чувствовалось облегчение, будто кто-то спустил большой, давящий на мои лёгкие, воздушный шар.

— У тебя в голове было вот это, — Варен показал Эллиоту чип. — Устройство контроля.

Варен коротко объяснил сыну, как эта штука работала и что ему больше не следует бояться таких вспышек.

— Ты свободен, сын, — улыбнулся учёный. — Теперь только ты сам можешь решать, что тебе делать и как тебе чувствовать. И даже ваша с Дафной метка — она подчиняется воле хозяина и не может сломать её или перебороть. Я изучал это. Это не ты противился метке, это противился Альянс в тебе через эту штуковину.

— То есть… — тут уже на Варена посмотрела Яра. — Метка не может управлять эмоциями через гормональный фон, к примеру?

— Нет, — он снова улыбнулся. — Она лишь усиливает притяжение на начальном этапе. Даже скорее сигнализирует о возможном выгодном варианте, но не принуждает. Выбор делает человек сам по воле своей. Пока мать и дочь были у меня в лаборатории, я вкалывал секрет их меток мышам и крысам, и они давали постоянно одну и ту же модель поведения: сигнал — воля — выбор. То, что Дафна и Эллиот выбрали друг друга — это не определено меткой. Точнее не только лишь ею. Это определено их выбором и желанием. А сопротивление было обусловлено чипом и удалённым контролем над эмоциями Эллиота.

Слышать это для меня было просто невероятно. Я винила себя в том, что через метку не оставила Эллиоту выбора, лишила его этого права по сути. Но если Варен прав, то…

— Ты уверен? — негромко спросила Яра. Она выглядела не просто обескураженной, казалось, она шокирована.

— Абсолютно. Я провёл эксперимент несколько раз и открытым, и двойным слепым плацебо-контролируемым методом. Мета-анализ…

— Ясно. — Перебила его Яра и отвернулась.

Думаю, ей нужно было справиться с эмоциями и принять то, что их с отцом притяжение друг к другу тоже не просто результат экспериментов и внешнего воздействия. Она говорила, что их отношения были для них обоих навязанными и даже поначалу мучительными. Что их любовь — результат экспериментов и любовью её вообще назвать сложно даже с натяжкой. Жажда, притяжение, которое породило эмоциональную связь.

Так они думали.

— Ладно, — она снова обернулась. Теперь её взгляд уже не казался расфокусированным. Она выглядела снова собранной и сосредоточенной. — У нас на этой убогой планетке ещё есть дела. Давайте заштопаем починённого Стража, угоним астеробус и свалим отсюда, чтобы подумать, как нам вытащить папашу Дафны и моего, как оказывается, возлюбленного. У меня от бездействия уже тик скоро начнётся.

— Буссамиры, — говорит тихо Эллиот, обернувшись. — Так вот почему Альянс позволяет им творить, что хотят. Взамен эти пираты нелегально поставляю сюда рабочих и руду.

— Это же они сделали и с Кендрой, — добавил Варен. — Неофициально. Уничтожили руками пиратов, чтобы добывать сфалерит и алюминиевые материалы. Из них потом извлекают галий и таллий, которые нужны для производства полупроводников для космических кораблей.

— И извлекают их именно здесь? На этом острове? — Яра свела брови на переносице.

— Именно, — кивнул учёный. — Поэтому за нами не было погони. Даже у Стражей нет сюда допуска. Остров засекречен, и попасть на него можно только так, как попали мы — под водой на глубине океана. Хотя я даже не уверен, что они в курсе про этот лаз в скале. Со всех других сторон остров под водой неприступен.

Звук голосов приближался и мы снова опустили головы и притихли. Эллиот наблюдал в тонкую расщелину в скале за тем, как разгружали ящики из трюма астеробуса.

— Думаю, руда в ящиках, помеченных синим, — сказал он. — Есть ещё несколько ящиков с красной отметиной. Но их меньше. Всего четыре, насколько я могу увидеть. Их поставили чуть в стороне.

— Это нестабильное вещество, — снова поднял голову Варен. — Без него таллий из сфалерита не изъять. Оно небезопасное. Если неосторожно бросить его, скорее всего взорвётся.

— Это хорошо, — добавила Яра. — Подойдёт, чтобы отвлечь внимание.

— Только нужно постараться защитить органы дыхания. Пары при взрыве этого вещества могут повредить альвеолы лёгочной ткани.

— Отлично. У нас есть маски.

В тех комплектах одежды, что принесла Яра, действительно были упакованы и тканевые маски для лица. Мы планировали использовать их при угоне астеробуса, чтобы скрыть лица, хотя, возможно, сильно смысла это и не имело. Но тем не менее, маски могли дать нам немного времени, чтобы не быть узнанными.

Словно по команде, мы достали маски и натянули их на лица. Я подползла чуть ближе к Эллиоту, и тоже посмотрела в расщелину.

Двое здоровенных пиратов переносили ящик с синей полосой, ещё двое помогали их укладывать один на один чуть в стороне от разгрузочной платформы астеробуса. А пятый громко командовал. Он стоял к нам ближе всех, и я сразу же его узнала.

Это были не просто буссамиры. Это были те самые пираты, которым продал меня пилот астеробуса, и которые потом перепродали меня сутенёрше в публичный дом на Шанту.

Ящики с красной пометкой стояли ближе к нам. Один прямо на песке и два чуть дальше уже были уложены на погрузчик.

— Насколько вещество нестабильно? — спросил Эллиот у Варена. — Какого воздействия будет достаточно, чтобы рвануло?

Варен прищурился, будто считал в голове. Наверное так и было, он копался в своих цифрах, расчётах и гипотезах.

— Для такого количества достаточно приличного удара по корпусу ящика, — выдал он своё заключение в итоге. — Но думаю, простого удара камнем может быть мало.

— Только лишний риск, — покачала головой Яра. — Нужно что-то более серьёзное.

— У меня есть вот это, — Эллиот снял с пояса какую-то небольшую штуковину. — Вибрационный усилитель. Применяется, чтобы выносить двери. Он не пострадал в воде, точно сработает. Но его сначала нужно установить на ящик.