И мы очередной раз принялись обсуждать то, что уже было известно к этому моменту, домысливая все остальное.

Мы знали, что после завтрака ожидался общий сбор команды, где нас собирались наконец‑таки поделить по дисциплинам, в которых нам предстояло выступать на Играх. Затем каждый начинал заниматься по индивидуальной программе, тренируясь под руководством ответственных за свои дисциплины преподавателей.

Огласить списки должны кураторы нашей команды. Насколько я слышала, их будет двое – один выбранный академией и кто‑то еще, приставленный к нам из столицы – потому что участие команды в Играх Содружества, как нам объяснили, было делом государственной важности.

Имен кураторов нам пока еще не называли, и это тоже стало предметом жарких споров в столовой, как и деление по дисциплинам.

Но не сразу – сперва мне в очередной раз пришлось рассказывать о бомбах, найденных в лазарете, а вокруг нашего стола принялись толпиться студенты – не только целительницы и мои однокурсники, но подтянулись и с остальных курсов.

Появление Кайдена тоже вызвало заметное оживление. Он собрал вокруг себя не меньшую толпу, чем была возле нашего с Риз столика, и я совершенно спокойно отреагировала на то, что привел свою толпу к моей.

То есть подошел и уселся рядом со мной, приказав Отто и Бернарду подвинуться.

По крайней мере, я восприняла это куда спокойнее подруги, уставившейся на нашего капитана с самым недовольным видом.

Риз еще не знала, что вчера мы с Кайденом поговорили. Пусть урывками, и бомбы были нашими свидетелями, но я для себя все выяснила. Определилась в своем отношении к нему и поняла, что между нами может быть только дружба.

Кайден, наверное, все еще пребывал в неведении, но я собиралась в самое ближайшее время поставить его в известность. И если он питал какие‑либо надежды на то, что все будет как раньше, ему следовало поскорее от них избавиться.

– Команде академии быть на поле для взлетов ровно через полчаса, – разнесся по столовой усиленный магией голос нашего декана. – И чтобы без опозданий! Остальных ждут на лекциях, и тоже без опозданий.

Все принялись спешно доканчивать завтрак, а я, повернув голову, чтобы отыскать глазами Мартина, случайно наткнулась взглядом на Томаса Хансена.

Как обычно, тот сидел за соседним столом нашего курса. В одиночестве, потому что остальные сгрудились вокруг нас с Кайденом. Кто‑то отыскал себе свободное место и теперь пытался завтракать, кто‑то стоял, держа тарелку в руках, вслух и довольно громко обсуждая вчерашнее происшествие в лазарете.

Зато Томас преспокойно ел – быстро и с явным удовольствием, а его большие уши подрагивали вслед за челюстями.

Со своего места я видела лишь немного его профиль и отлично его затылок. Он же видеть меня не мог, зато, уверена, Томас слышал абсолютно все, о чем мы говорили.

Ну какой же он все‑таки странный персонаж! – сказала я себе. Хотя одного у Томаса было не отнять – как показала практика, он отлично умел выходить сухим из воды.

У меня были к нему вопросы еще перед взрывами на стадионе, потому что слишком многое указывало на то, что именно он шпионил на Ксавьера и Бригаду Черной Руки, докладывая повстанцам обо всем, что происходило в академии.

Но следователи его допросили, и Томас ответил на все их вопросы под Заклинанием Правды.

Значит, соврать он им не мог.

После этого его отпустили, так и не обнаружив доказательств причастности.

И вот он здесь, в академии. Сидит за соседним от нас с Риз столом, старательно или даже демонстративно не обращая на нас внимания. При этом, уверена, прислушивается ко всему, о чем мы говорим, и мне почему‑то не давало это покоя.

Второй взрыв, сказала я себе.

Допустим, Ксавьер и братья‑циркачи решили отомстить именно мне, а не просто уничтожить первое здание, попавшееся им под руку. Возможно, они посчитали, что я сорвала их планы и по моей вине им не удалось взорвать на стадионе всех и вся.

Почти все выжили, включая двух столичных лордов, чье убийство, подозреваю, и планировала Черная Рука. Стадион спешно отстраивают, и к Играм Содружества, которые непременно состоятся, он будет как новенький.

Следовательно, их планы сорвались, и виновата в этом Эйвери Таккер, которая всех предупредила. Поэтому нужно непременно ей отомстить!

Но если так и Черная Рука идет за мной по пятам, то…

Допустим, вчера они выследили меня в городе и поняли, куда я направляюсь, поэтому решили привести свой план в исполнение.

Но ведь не могли же они взорвать лазарет без подготовки!

Хорошо, Поля туда внедрили уже давно, я слышала, как об этом говорили в жандармерии. Тот был готов впустить любого повстанца, потому что и сам был из Армии Справедливости.

Но сперва им нужно было разузнать, что происходит в лазарете, раздобыть форменную одежду и осмотреться на местности, чтобы выбрать каморку, где они спрячут бомбы. Причем бомбы у них не простые, а с отложенным взрывом – их ведь тоже надо было создать, заранее все рассчитав!

Следовательно, у них имелось время на подготовку.

Кто‑то в академии, причем из моего окружения, доложил Армии Справедливости и Черной Руке о том, что я собиралась навестить Риз в лазарете, после чего мы планировали проведать лорда Аллавея, чья палата находилась на втором этаже.

Ну что же, мы с Риз много раз обсуждали это в столовой, прикидывая время, во сколько я могла бы освободиться после мэрии. Вот так, сидели за своим столом, беседуя с подругами, а Томас Хансен привычно устраивался по соседству от нас.

Уплетал казенную еду и шевелил большими ушами, прислушиваясь к нашим разговорам.

Как по мне, он был лучшим кандидатом на роль шпиона в Академии Драконов.

Но если так, то почему же столичные следователи не докопались до правды, даже если допрашивали его под Заклинанием Правды и Томас не мог им соврать?

Я нисколько не сомневалась в профессионализме дознавателей, но все‑таки… Быть может, они задавали ему неправильные вопросы?

На лётном поле нас встречала целая делегация преподавателей.

Первым делом я отыскала глазами Мартина, разговаривавшего с деканом факультета целителей Ирвином Доссом. Также были магиссы Соррес и Левковски, магистры Крашш и Дальмайер и группа незнакомых мне преподавателей, среди которых я высмотрела знакомого учителя по математике.

– Ну что же, начнем! – произнес Мартин, удостоверившись, что мы явились в полном составе, все восемь человек. – Мы и так уже достаточно затянули. Как вы знаете, у нашей команды будут два куратора, но раз я вошел в организационный комитет Игр, то, к сожалению, не смогу выполнять эту обязанность. Поэтому мое место займет магистр Ирвин Досс.

Декан целителей сделал шаг вперед и поклонился, но аплодировать ему стали только Ясмина и еще немного Риз. Остальные всадники Ирвина Досса знали не слишком хорошо и отнеслись к его кандидатуре настороженно, а я даже немного расстроилась из‑за того, что куратором не будет наш декан.

Но загвоздка была и во втором кураторе, который до сих пор не объявился.

– Заодно мы ждем столичного гостя, – добавил Мартин. – Он немного запаздывает, но мы все‑таки начнем без него, потому что откладывать больше нет смысла.

На секунду на его лице появилась недовольная гримаса, и я с тревогой подумала: уж не назначили ли лорда Винслера на этот пост?

Это было бы совсем некстати!

Как и остальные из команды, я надеялась, что вторым куратором станет Варлин Уорли, денно и нощно пропадавший на новом стадионе, лично следя за его строительством, или же незнакомая, но лояльная ко мне фигура.

Тут, кашлянув, слово взял Ирвин Досс.

– Ну что же, мы предварительно составили списки, которые отправили в столицу на утверждение. Да, именно так, вы не ослышались – все проходит через королевскую канцелярию. Игры Содружества – дело государственной важности, так что нам постоянно приходится иметь дело с проволочками и задержками…