— Люц, — позвала мужчину, не дождавшись ответа и действий.

Возможно, он уже ушел. Понял, что его обманывают.

— Я здесь, — словно прочитав мои мысли, отозвался мужчина. И появился.

Передо мной стоял тот же трансформированный монстр, в два раза больше меня. Крылья за спиной аккуратно обрамляли фигуру.

— Ты не вернул прежний облик? — удивленно спросила его.

— Это теперь невозможно. Я останусь таким навсегда, — ответил Люц. — Тебе не по вкусу, да?

— Я не говорила такого! — смело заявила я, хотя меня и пугал его облик. — Непривычно. Раньше я с таким не встречалась…

— Но и с белобрысыми ты раньше не виделась, но любовью к ним прониклась, — съязвил мужчина, приближаясь вплотную. — Чем же они тебе милее меня?

Отдаляться не стала.

— Люц, перестань. Я здесь ради тебя, а не чтобы поругаться, — осадила его твердым тоном, показывая, что не дам увести разговор в неприятное русло. — Как ты себя чувствуешь?

— Превосходно. Знаешь, сейчас во мне такая сила, что я могу забрать тебя к себе и никуда не отпускать. Ты будешь всегда рядом, сдерживая мои всплески тьмы, — вкрадчиво прошептал мне на ухо, прижимая к себе.

— В этом не будет любви и счастья, ты же знаешь. Я в плену не смогу жить, мне нужна свобода, — ответила мужчине, заглядывая в животные глаза.

Еще один мужчина, который хочет заточить меня под замок, чтобы получать любовь. Что с ними не так? Разве так сложно дать свободу и поверить, что девушка никуда не денется? Только с Риком мы это как-нибудь решим, а Люцерию ничего не светит. Говорить об этом, конечно же, не стоит. Моя задача держать его здесь подольше.  .Ч.и.т.а.й. .на. .К.н.и.г.о.е.д...н.е.т.

— Ты забываешь, что я темный и мне необязательно иметь взаимную любовь. Достаточно того, что я буду удовлетворять свою.

Тьма плескалась в глазах короля, грозясь поглотить его полностью. Я вцепилась в руки монстра, который мог раздавить меня одной рукой.

— Люц, это не похоже на тебя. Я не знала тебя всю жизнь, но за то время, что была в Дорене, увидела иного мужчину, нежели сейчас передо мной. Ты поддаешься отчаянью и первоначальной тьме. Она убивает в тебе истинную личность, навязывая свои правила, которым ты следуешь. Сопротивляйся, прошу тебя.

— Ради чего? — склонив голову набок, поинтересовался Люцерий. — Я сдерживаю себя хотя бы в том, чтобы не убить тебя. Он настойчиво просит. Почему-то ему это важнее всего! Но твой свет пугает эти мысли, ты словно очищаешь меня.

Меня словно пробило насквозь холодом. Его слова били больнее физических ударов. Такая жестокость пугала. Хотелось убежать, забыть. Стереть это воспоминание. Сколько времени прошло? Я потеряла счет. Но находиться здесь дольше было выше моих сил.

— Прости меня, Люц. Я не хотела стать для тебя причиной такого состояния…

Говорила искренне, а слезы, что струились из глаз, были тому подтверждением.

— Это ничего не меняет. Твои слова — пустота.

Отчасти он прав. Я это признаю.

— Скажи, пожалуйста, кто заставляет тебя причинить мне боль? Ведь сам ты этого не хочешь. Что за голос в твоей голове?

— Если бы я знал, — голос Люцерия изменился. Он будто ушел в себя, пытаясь разглядеть. — Он говорит, что нужно сделать. Раньше редко. С твоим появлением голос настойчивее, громче и четче.

Пора уходить, пока он не решил выполнить свою угрозу и забрать меня. Думаю, что я продержала его тут достаточно. Вернувшись, он поймет, что я его предала. Отвлекала для своей выгоды. Пути к общению больше не будет. К сожалению.

— Люцерий, мне так жаль.

Все, что я могла сказать, прежде, чем разорвала связь. Перекрыла путь для тьмы. Теперь ни я к нему, ни он ко мне не попадем.

Открыв глаза, я все еще ощущала на своих щеках соленые дорожки. Слишком больно прощаться с людьми. Обстоятельства не дали нам выбор. Мы по разные стороны. Я не смогла достучаться до него.

Продышавшись от пережитого, я спустилась к маме. Если она меня еще не разбудила сама, значит с ней не связывались. Возможно, я слишком рано разорвала связь с Люцерием. Но паниковать раньше времени не стала.

Оказавшись на кухне, я сверилась с часами. Меня не было достаточно долго. Этого времени должно было хватить.

— О, милая, ты уже здесь? — лучезарно улыбнулась мама. — Садись, я приготовила покушать. Тебе понадобятся силы.

Я улыбнулась в ответ, чтобы не огорчать женщину. Она старается изо всех сил. И я с благодарностью принимаю ее поддержку.

— Спасибо, мам.

— Было бы за что! — она расставила передо мной тарелки, от которых шел восхитительный запах. — Кушай.

Беспрекословно принялась за еду, наслаждаясь восхитительным вкусом.

— От наших что-то слышно? — спустя время, аккуратно задала вопрос.

— Торан связывался со мной, но я не стала тебя беспокоить. Они прорвались в замок и зачищают его, — ответила мама, но пока говорила, нервно заламывала пальцы.

— Мам? — отложив вилку, я сосредоточила внимание на женщине.

— Рикэл пока что не пришел. Соулов очень много и нашим приходится нелегко, — грустно призналась мама.

Есть резко перехотелось. Еще и Люцерий сейчас поймет, что мы выдворяем его порождений из нашего мира. Хотелось сорваться и переместиться к войску. Только чем я им помогу? Магией могла бы. Но мне нужно заботиться о ребенке и минимизировать угрозу. И без этого уже много раз рисковала.

Я в нетерпении встала и начала ходить по кухне, не в силах найти себе место. Где же Рик? Может быть, стоит с ним связаться? А вдруг отвлеку?

— Мам, я сойду с ума бездействуя, — в панике призналась я. — Что нам делать?

Женщина встала со своего места, подошла и обняла меня за плечи.

— Милая, мы должны подождать. Они справятся. Рикэл успеет прийти на помощь. Тебе нельзя так изводиться, — поглаживая меня, убеждала мама. — Война — дело мужчин. Тебе стоит ослабить контроль.

И головой я понимаю, что она права, но сердце рвется на защиту близких. Так бы я и маялась, но меня скрутило судорогой. В глазах потемнело, а ноги подкосились.

Люцерий пытался пробить мою ментальную защиту, отключить сознание. Я почувствовала, что это именно он. Почувствовала всю его ярость. Он все понял и пришел в бешенство. Это неудивительно. А вот его желание добраться до меня таким методом я не ожидала.

— Что случилось, Снежа? — мама пыталась меня держать, не зная, что сделать.

— Люцерий…

Говорить было больно. Моей защиты оказалось недостаточно. Я не учла, что теперь его тьма сильнее прежней. Простым блоком не спрячешься.

— Не дай мне потерять сознание, — прошептала я, пытаясь сдержать тело от очередного спазма.

Дальше мое сопротивление и боль затуманили рассудок. Была только одна навязчивая задача — бороться. Я слышала, как мама звала Паулу. Чувствовала запах какой-то дряни, что заставляла сознание реагировать яркими вспышками. Вокруг творилась суета, а внутри борьба за мой разум.

Казалось, что это не закончится.

— Снежа, попробуй льдом заморозить каналы, — проникла от кого-то фраза в мою голову.

Не давая себе времени на размышления, я черпнула резерв, вымораживая себя изнутри. Ставить ледяную стену мне не впервой. Только тогда я это делала в спокойной атмосфере, не подгоняемая взломами с темной стороны. Но прошлые навыки не прошли даром. Как только лед прилил к голове, стало гораздо легче. Я смогла сконцентрироваться, чтобы выстроить не спонтанную защиту, а прочную и надежную.

Зная, что это опасно полным вымораживанием чувств, решила рискнуть. Иначе последствия могли стать страшнее. Вокруг столько близких людей, что любую ледяную защиту растопят. А сейчас я защищена.

Разогнувшись и оглядевшись, заметила множество разных лиц, которые взволнованно наблюдали за мной.

— Все хорошо. Кризис миновал, — оповестила всех. И, пока чувства окончательно не переморозило, сообщила маме и Пауле. — Через пару минут мои чувства отключатся. Не пугайтесь. Я буду слегка не в себе, но ментально защищена.

Женщины кивнули в знак понимания. Их лица были озабочены и передавали волнение за меня. Но реакция на это проявление притуплялась. Становилось легче переносить происходящее. Нужно было раньше заморозить себя.