— Вот и все мои знания. Все, что я могу делать с магией, — контролировать ее. И то, не тогда, когда она норовит потоком вырваться наружу, — подытожила я и замолчала.

Мужчина поднялся с места и начал расхаживать по гостиной. Он о чем-то сосредоточенно думал, лишь изредка бросая в мою сторону косые взгляды. Так продолжалось минут пять, пока он все-таки не остановился.

— Твоими знаниями истории я заниматься не буду. Сама со временем разберешься, — поставил перед фактом наставник. — С практической и теоретической частью по магии помогу. Научу пользоваться в бытовых и боевых ситуациях.

— О большем и не прошу, — согласилась я.

— Люцерий не рассказывал о твоей истории так, как это сделала ты, — продолжил он. — Так ты говоришь, что твое королевство — Леделия?

— Да. — подтвердила слова мужчины. — Так чудесно, первый правитель Августин назвал его в честь своей жены. Бывает же настоящая романтика…

Мечтательно вздохнула. Повезло Леделие с мужем.

— И ты их прямая наследница, верно? — продолжил с вопросами Кейн.

— Если верить метке и письму родителей, получается так.

Ровным счетом не понимала к чему он клонит. Что ему до моей родословной? Разве что это как-то связано с магией.

— Родителей как звали? — бесцеремонно продолжал допрос наставник.

— Торан и Юстия, — потерянно ответила я. — К чему все это, Кейн?

— Просто любопытство, — отмахнулся мужчина и тут же перевел тему. — Когда я извлекал твою магию из ока, то заметил, что сила в нем превосходит обычный резерв. Сейчас в тебе силы больше, чем в десятке самых могущественных воинах.

— Быть такого не может, — запротестовала я. — Откуда в ребенке такие силы? Ведь родители поместили туда магию из моего резерва в младенчестве.

— Вот и мне интересно, — согласился с моими возражениями Кейн. — Думаю, что ты не знаешь чего-то важного. Но ты не разрываешься от переполнения магией, значит все хорошо. Просто тренироваться будем аккуратнее.

— Ты наставник, как скажешь, так и будет, — ответила ему. — Я чувствую магию и от нее нет угрозы. Словно она нашла свое место.

— Отлично, это хороший признак, — кивнул мужчина. — А темную ощущаешь?

— Нет, — честно призналась я. С момента пробуждения после экстренного спасения, чужеродной магии словно след простыл. Возможно, мой лед поглотил ее.

— Это к лучшему, — ответил Кейн. — Ах, да. Пока не забыл…

Главнокомандующий подошел к одной из дверей в гостиной и жестом указал на нее. Я же недопонимающе уставилась на него.

— Дверь? — с сомнением спросила я.

Прям сама очевидность!

Мужчина тяжело вздохнул.

— Эта дверь ведет в кабинет. Теперь ты можешь принимать купальню, не выходя за пределы защитного контура, — как для глупой пояснил он.

— Прекрасная новость! — искренне обрадовалась я, подходя к двери и заглядывая внутрь. Действительно, за ней кабинет. Чудеса.

— А теперь перейдем к занятиям, — закрывая дверь перед моим носом, Кейн направил меня обратно к креслу. — С медитациями, как я понял, ты освоилась. Но контроля явно недостаточно, раз бывают такие срывы, как в библиотеке.

Я ожидала, что мы опять сядем поудобнее, начнем разговаривать и строить планы о курсе моего обучения. Как бы не так! Меня решили начать дрессировать прямо сейчас. И садиться запретили. То есть, эта наглая морда развалился в кресле, а я стояла напротив.

Легкий, едва заметный взмах руки наставника, и руку пронзило болью. Не успела я обалдеть от происходящего, как боль возникла в ноге.

— Что ты творишь? — возмутилась я.

— Контролируй эмоции. Не отгораживайся от них щитом, а именно принимай, владей ими, — монотонно наставлял мужчина, как будто ничего необычного не происходило.

Боль возникала тут и там, порождая сначала жалость к себе, а затем гнев на мужчину. Я честно старалась терпеть, держать себя в руках. Ногти до боли впились в ладони, нижнюю губу закусила так, что почувствовала вкус собственной крови, но терпела. Ощущения становились болезненнее.

Кейн не останавливал магические атаки ни на секунду, продолжая терроризировать мое тело. Хотелось спрятаться, попросить прекратить. Однозначно, он садист, каких еще поискать.

Тело содрогалось, раздражение росло в геометрической прогрессии. Мне не хотелось быть мишенью для битья. Я ведь просила учить, а не издеваться! Как можно контролировать себя, когда происходит настоящая пытка?

Точечные удары закончились, начались хлесткие. Следов они не оставляли, было лишь ощущение нестерпимой боли. На глаза навернулись слезы. С тех пор как я попала в Илизир, меня то и дело пытают. То морально, то физически. Только сейчас я сама подписалась на муки.

Терпеть становилось невыносимо. В голове поплыл приятный прохладный туман, затмевая сознание, а губы против воли произнесли лишь одно слово.

— Хватит, — незнакомый стальной голос вырвался из моей груди.

Следом за этим последовала мощная волна ледяной магии, сносящей мужчину вместе с креслом. Хорошо, что в интерьере ваз и различной хрупкой мелочи нет, иначе бы все превратилось в осколки.

— Ты терпишь! Не владеешь собой, лишь выжидаешь, когда все закончится, — спокойно констатировал мужчина, поднимаясь с пола и стряхивая с себя корку льда. — Твоя магия работает спонтанно, потому что ты не владеешь собой. Она решает за тебя, когда стоит действовать и какой силой.

— Кейн, ты делал мне больно! — буркнула на мужчину, несмотря на то, что прекрасно понимала, что он прав.

— Если ты научишься контролю в такой ситуации, то ничто не сможет завладеть твоей волей, — пояснил мужчина. — Соберись. Пусти в себя эмоции и управляй ими, принимай, перестань прятаться. Еще раз.

Так мы продолжали по меньшей мере еще раз десять, пока я не усвоила урок, что перетерпеть не получится. На пике я теряла контроль и сносила наставника ледяной волной.

Когда же удалось ухватиться за прохладные потоки и направить их не на взрыв, а на прохладу, которая остужала эмоции, держаться стало гораздо легче. Я ощущала свою магию и знала, что смогу ей воспользоваться по своему желанию.

Дальше были первые попытки защиты не ударом по врагу, а созданием щита. Когда контролируешь эмоции и разум, то проще представить перед собой ледяную стену. Получилось не сразу.

Сначала стена была легко пробиваемая. Затем прочнее, но недостаточно. Но я упорно старалась. Хватало, конечно, меня ненадолго. И все-таки это был заметный прогресс применения силы с трезвым рассудком, а не под влиянием внешних факторов.

Удивительно, но Кейн остался доволен тренировкой. Я даже заслужила от него похвалу. И гордилась этим.

Да, в свободное время мы можем издеваться друг над другом, задевать, высмеивать, но, когда речь заходила о деле, то мужчина менялся. Он был полностью сосредоточен на том, что делает. И, если хвалил, то без тени иронии и лишь по заслугам.

Наставник из него вышел суровый, но очень действенный. Как он сам сказал, что при нежном обращении в обучении бойцов не получается. Это касается не только мужчин, простых девушек, но и принцесс и королев. Таковы его методы.

За один день уважение к Кейну с моей стороны возросло в разы. Я сама отмечала свои успехи за день, которых не добилась за недели. Если так пойдет дальше, то совсем скоро я окажусь дома.

Когда с тренировкой было покончено, мне было разрешено расслабиться и все-таки присесть в кресло. Кейн позаботился о горячем ароматном чае и сладостях.

— Ешь, тебе сейчас нужно, — скомандовал мужчина. — Позже, когда передохнешь, принесут нормальную еду. При таком режиме тебе нужно есть, а то скоро просвечивать будешь.

В знак согласия в животе громко заурчало. Я смутилась, опустив глаза в пол. Собственный организм — предатель!

— Придется еще и за твоим питанием лично следить, — заметил мужчина. — Мне не нужен хладный труп через пару дней. Все-таки хотелось бы гордиться своими учениями, а не избавляться от королевской особы другого мира.

Вот и вернулась его излюбленная манера общения со мной.