В какой-то момент пути — я уже и не считал, сколе прошёл — под ногами показался мост через реку Черук. Честно, пока шёл по камням, я боролся с желанием хотя бы умыться, не обязательно целиком нырять. А на другом конце я увидел уже знакомых канохов. Двое из них выглядели растерянным, а один встал и направился наперерез мне, преграждая дальнейший путь. Он присмотрелся и, похоже, понял, что я не принадлежу их виду. Выражение его лица казалось мне озадаченным, нежели встревоженным.

— Ванза… — выругался я на канохском, глубоко вздохнув. Надо сказать, это одно из немногих иноязычных слов, которые я мог произнести практически без акцента. Похоже, мой голос услышали. Канох передо мной даже брови чуть приподнял.

— Человек, стой, — сказал он, но за оружием не потянулся — добрый знак. — Ты из города?

— Да, и спешу.

— Ты знаешь, что произошло?

— Вас-Икт мёртв, Сферы уничтожены, только и всего, — коротко отрапортовал я, но он, похоже, не понял моего намёка — взгляда ему через плечо. — Может, пропустишь?

— Ты чужак, как ты там оказался? — Он всё-таки положил ладонь на рукоять меча.

— О-ох. — Сунув руку в карман, я достал от туда сложенную ткань с надписями и печатью мэра. — Вот, я на правах гостя, спешу.

Страж моста бегло провёл глазами по строчкам и присмотрелся к отпечатку.

— Ты хоть знаешь, как зовут владельца печати?

— Да как-то не познакомились, — процедил я сквозь зубы. — Видит Воргхал, тебе не впервой. Somnum.

Глаза каноха закатились, и он неожиданно начал заваливаться прямо на меня. Пришлось ловить тяжёлое тело. К счастью, его друзья в нашу сторону даже не смотрели, их больше интересовал огонь в центре кострища.

Когда уложил тело на дороге, я, как ни в чём не бывало, пошёл дальше, успокаивая отчего-то заведённое сердце.

Листва деревьев по обе стороны от дороги шелестела и успокаивала, а я всё думал:

«Может, ну их? Авось сами уже развязались? Сколько дней-то прошло?»

Однако, совесть всё твердила, что нужно поступить правильно, они, мол, ни в чём не виноваты, им нужно помочь. А затем мысли оказались в совершенно другом русле. А с чего бы им в тот самый момент там быть? Деревень рядом нет, скакунов я при них не видел. Да что уж говорить, я вообще нигде в Аздахаре их не видел. Кроме того, мне не давала покоя мысль, что Горпас вряд ли мог пропустить их приближение, он тогда чётко и ясно сказал, что поблизости никого. Даже по его меркам. Не из под земли же они там образовались? Кроме того, мне что-то пыталась подсказать память. Было понимание, что это действительно как-то связано со скакунами, но как именно — загадка.

Дорога дальше сводилась с другими такими же, и, если бы я продолжил идти прямо, то попал бы прямиком к темницам. Вряд ли там моя «бумажка» будет иметь слишком большой вес, да и идти надо чуть вправо — южнее, если карту вспоминать.

Лес за линией темниц шел не очень широкий, но прямо в нём я и решил заночевать, когда на землю спустились потёмки. Готлод и по этим дорогам успел походить, хотя бóльшую часть своей долгой жизни провёл в одной из деревень на побережье севернее Саонира.

Остановился я почти на опушке и полез на ближайшее удобное дерево. Место оказалось живописное, прямо с видом на Чёрную Долину. К счастью, меня здесь обнаружить никто не мог — мой скромный силуэт скрывала свисающая толстая ветка, густо поросшая молодой листвой и усыпанная бруньками вроде тех, что растут на грецком орехе. Привязавшись, я взялся поднимать тяжёлую сумку, которую оставил на земле, и к которой тоже привязался. Ветка подо мной ещё чуть-чуть наклонилась, но выдержала наш общий вес, и я смог открыть припасы. Из отверстия парило холодом, и я понял, что, возможно, слегка перестарался, заморозив всё. С другой стороны, у меня всю дорогу была энергия, чтобы нести такую тяжесть. Взяв хлебную лепёшку и кусочек солёного мяса, я сделал бутерброд, который разогрел прямо так, в руках и, уже парящий приятным ароматом на всю округу, съел его. А запил из металлической фляжки.

Сон не шёл, и мне снова пришлось произнести условие для сна.

Неожиданная побудка с самого утра мне совсем не понравилась, внизу рыскали канохи — мои недавние знакомые и громко переговаривались между собой. Видать, кто-то из тех двоих, сидевших у костра, оказался не таким уж и растерянным и успел разбудить каноха, которого я вырубил. До зари оставалось немного, и я уже не успел бы скрыться в темноте, а канохи всё не уходили. Один из них сказал, что видел, как я ушёл в эту сторону, но следов дальше просто нет, а значит я где-то близко. Что ж, в логике им не откажешь, я и впрямь поблизости. Пришлось затаиться и наблюдать сверху. Чёрт, даже если я кину камень, они вряд ли уйдут достаточно далеко. Что же делать? Снова усыплять их? Пытаться дать бой? А вообще, есть кое-что.

Сунувшись в сумку, в место, куда сложил плеер с наушниками, я вновь достал их и подумал, что раз уж он может воспроизводить мелодии, которых нет в памяти, то, может, он справится и со звуками? Включив его, я закрыл дисплей рукой, чтобы ненароком не оказаться обнаруженным в утренней заре.

В наушниках, которые я надел, сам собой прозвучал довольно устрашающий рык, от которого я дёрнулся.

— То, что нужно, — прошептал я неслышно.

Звуководы, которые я делал на прощальном концерте в Илибезе, не пришлось долго настраивать, и когда я отвёл их в сторону, подал мысленную команду. Громыхнуло сильно. Казалось, даже лёгкие, наполненные в тот момент воздухом, схлопнулись, а в ушах зазвенело. Впрочем, это не так и важно, канохи завертели головами и по команде главного быстрым шагом отправились обратно к мосту.

Когда из виду пропали даже магические отпечатки разумных в ИЗ, я выдохнул и, используя ветку, как блок, спустил сумку вниз, после чего и сам слез, ободрав правую соскользнувшую с влажной коры ладонь.

— Проклятие, — бросил я, потирая саднящую кожу, и поднял сумку с земли.

Впереди простиралась долина Анитос, которую я хотел назвать то ли чёрной, то ли тёмной.

После пары минут, пока набирался смелости идти дальше, я решил собрать немного хвороста. Впереди его не предвидится, а согреваться собственными силами мне хотелось меньше всего. Опушка леса очень радовала, хорошие ветки лежали на самом виду, лишь иногда будучи скрытыми опавшими старыми листьями.

Набирая две охапки, размышлял: а можно ли уже идти по месту, где был туман? Из воспоминаний Готлода, я понял, что он появился уже после начала подчинения канохского народа воле тогдашнего Вас-Икта. Даже если туман после уничтожения сфер исчез, лучше перестраховаться. В расстоянии я не слишком проиграю, если пойду чуть западнее.

Два дня пути пролетели незаметно. Такое чувство, будто туман в безопасных «коридорах» получал свойства своего антипода и придавал мне сил по мере продвижения. День, казалось, растянулся, но ночами я разводил костёр и исправно спал, а утром поднимался, тушил огонь и бодро шёл дальше. Без условий, конечно же, не обходилось, ветер здесь гулял иногда довольно неприятный, да и земля запросто забирала себе тепло, лежу я на спине или на боку.

Только перед заходом в лес, где должны быть связанные канохи, у меня щёлкнула мысль, что еды-то, на самом деле, недостаточно — на раз нас шестерых откормить, потом ещё на два раза, пока они отходят от голодовки, а дальше собственными силами. Получается, больше двух суток без еды. И я не ошибся, меряя по себе, а сразу же рассчитал по каноху, как более выносливому. С другой стороны, а унёс бы я полный рацион сюда с той же скоростью? Может, стоило мне согласиться на сопровождающего? И проблем бы избежал. Эх, умные мысли преследовали Андрея, но он оказывался быстрее.

До места, которое я запомнил накрепко, осталось всего несколько километров, которые я преодолел меньше, чем за час, а меж тем наступал вечер.

«Живы», — подумал я, рассматривая результаты своих трудов.