Уже во сне или в бреду я поймал себя на мысли, что канохи, если не убьют, то отправят меня в темницу. Хорошо это или плохо, но они довольно близко к городу, и даже, если я всё-таки сбился с курса, у меня появился ещё один шанс. Для этого нужно всего-то, хех, сбежать. Не хотелось бы распрощаться со своим оружием, а то что я Роуллу скажу?

Ощущения подсказывали, что я ещё жив, и бояться отправиться на «тот самый» Тот Свет не стоит. Хорошая новость, значит, у меня есть шанс вернуться на курс и выполнить задачу. И не страшно, что всё идёт не по плану «А». Главное, чтобы до плана «С» не дошло.

Открыв глаза, я увидел над собой каменные своды. Подо мной, кажется, не было ничего кроме камня, спину я не чувствовал, как и остальные замёрзшие участки кожи. Ни паники, ни злости, но думать всё равно получалось скверно, хотя я уже думал поставить на то, от чего быстрее тут загнусь. Первое место пьедестала занял холод, вторым довольствовалась жажда. Вот бы узнать, сколе я тут уже лежу.

В какой-то момент я почувствовал, что дрожу, но теперь я мог хотя бы двигаться. Впрочем, радость от этого долго не продлилась — меня, похоже, связали, и не абы как, а по рукам и ногам. Чёрт, даже на шею канат накинули. И не двинешься.

Теперь разум. Странно, всё, что происходило до этого, казалось мне сном, который вот-вот забуду, но я напряг извилины и всё-таки сложил из фрагментов картину, где я, и как тут оказался. Всё просто, меня поместили в одну из темниц канохов.

Если долговременная память всё ещё верна мне, то это четвёртый раз, когда меня поместили за решётку. Сорок три оборота не Земле — даже штрафов чудом избегал, а тут превратился в ходока, понимаешь! А за дело или нет, тут не важно, причины почти всегда от меня не зависели. Разве что в этот раз — натуральный шпионаж против действующей власти, и тот не доказан. Нет, в привычку такое точно брать не стоит.

Допустим. А что дальше? В смысле, что было недавно? Помнится, я шёл по поручению Дариуля в город, но попал в какую-то ловушку.

Вот бы послушать, что он скажет, выйди я на его поляну в этот самый момент, вновь воскреснув. Не знаю, как он, а я на его месте приложился бы ладонью к лицу и после разразился длинной тирадой о моей безответственности. Вряд ли во второй раз он стал бы меня жалеть. Впрочем, кому знать, есть у меня второй шанс или нет? В лучшем случае нам бы пришлось разрабатывать новый план, учитывая туман. В худшем — я мог просто уже навсегда остаться на Земле. Настоящая смерть уже не так пугала, как риск застрять в родном мире, пусть мне там и нравилось.

Вскоре я нашёл и плюсы своего положения. Мышцы больше не болели, голова прочистилась от, забавно, тумана. Но оставаться здесь что-то не хотелось. Теперь уже точно — дойти до точки и попытаться выполнить поставленную задачу.

К сожалению, мысли вскоре свелись к тому, что ждёт меня впереди. В смысле, а вдруг я не смогу выбраться на этот раз? Что со мной сделают канохи в попытке узнать, зачем я пришёл? А вдруг дойдёт до того, что я раскрою своё происхождение? Однажды, нет — дважды по глупости я так раскрылся. В первый раз меня усадили в темницу, и пришлось бежать. Во второй город спалили до тла, и мне лишь чудом посчастливилось сбежать от туда.

Тело слушалось скверно, и все мои потуги хоть как-то изменить положение не венчались с успехом — так и остался лежать спиной на голом камне. С каждым движением казалось, что верёвки затягиваются всё туже и медленно меня четвертуют, но как только я расслаблялся, ощущение пропадало. Магия тоже не помогла: в попытке нагреть верёвки я потерял часть и без того немногочисленных оставшихся сил. Казалось, я и впрямь оказался где-то на Земле, и любое проявление насытит среду, нежели сделает то, ради чего было вызвано.

Закрыв глаза, я вдохнул и сосредоточился, а в следующее мгновение по телу пробежался жар. Он проникал до кончиков пальцев и даже в переохлаждённые участки спины и ног, которые от длительного соприкосновения с камнем сразу же закололо. По крайней мере, меня больше не знобило, но на долго ли это?

Голова соображала скверно, я будто бы знал, что у меня есть ещё один вариант, но упорно не мог вспомнить. От бессилия я даже послал мысль:

«Помогите!»

Кому и зачем бросил клич, я не знал, разум будто бы что-то пытался мне подсказать. Что я упустил? К кому я взываю? Голова от этих вопросов начала болеть, и я взялся ещё сильнее тянуть конечности. Авось, что-то получится.

Это длилось около часа, и вскоре внутри поселилось полное безразличие. Может, это не так уж и плохо? Не хватало, чтобы я начал пытаться задушить себя верёвкой на шее или биться головой о камень.

Вскоре какая-то часть памяти неохотно вернулась, а заодно вернулся и слух, от чего я вздрогнул. В уши попал шум сквозняка откуда-то со стороны ног. Может, там выход?

— Э-эх! — Попытка приподнять голову и хотя бы тронуть взглядом дверь провалилась. В голову сразу же всплыли какие-то четыре буквы. Что-то подсказывало мне, их будет достаточно. Закрыв глаза, я прислушался к ощущениям и вскоре даже увидел небольшое пространство вокруг себя. К сожалению, у меня не получилось хоть сколь-нибудь подвинуться, и я вернул себе привычное зрение.

Вздохнув, я снова закрыл глаза. Мне почему-то представилось, как я сижу на поляне Дариуля в лесу и смотрю на дерево, с которого падают листья. Эх, вот было время.

«Момент! — Меня осенило, и я наспех отправил чуточку магии к глазам, создавая там тоненькую плёнку, преобразующую магию в свет. Казалось, мозг заработал, и я могу вспомнить всё больше и больше. — Это же Источное Зрение?»

Картинка наполнилась тонкими линиями света, пронизывающими каменную кладку. Вокруг факелов на боковых стенах появилось неравномерное оранжевое свечение, а на потолке, куда я посмотрел в следующее мгновение, что-то промелькнуло. Это движение заставило меня насторожиться, хотя, похоже, оно не собиралось вредить мне. Вообще, сложно сказать, что это такое, его цвета являли собой смесь из множества оттенков, след которых я мог наблюдать за носящимся в разные стороны шариком, окутанным дымом. За ним не успевали даже глаза, и каждый раз, когда я уже думал, что поймал его взглядом, он отклонялся от курса и исчезал в слепых пятнах.

Этот шарик оказался не одинок, по стенам у пола я увидел скопление других таких же, но более спокойных. Они тоже являли собой бесформенный дым, который каким-то образом не мог рассеяться в пространстве.

Тот скоростной вскоре снова привлёк мое внимание — он начал крутиться прямо надо мной, и, кажется, от этого в комнате поднялся лёгкий ветер. В пору бы испугаться, но я не ощущал от него никакой угрозы. Тогда зачем этому шарику надо мной столе внимания?

Вращаясь, он оставлял всё более заметный красный след, и мне подумалось, может это живое существо? Тогда почему я вижу его только ИЗ?

«Остановись!» — Мысль, казалось, сама отправилась в пространство.

Хотя я не особенно надеялся на результат, шарик начал замедляться, а след за ним исчезать. Едва я приблизил к нему точку взгляда, внутри появилось стойкое знакомое ощущение, как если бы я и впрямь шёл по лесу Светлому и снова разговаривал с душой, заключённой в одну из статуй.

«А ведь ты тоже! — снова подумал я, поняв, что под потолком летает чья-то душа. — Что тебе нужно?» — В добрые или нейтральные намеренья кого-либо на этом континенте я верил с трудом.

«Помо…и,…а Го…од, — мысленно попросил меня молящий голос, подкреплённый слабеньким образом. — И по…у т…е».

Мне снова пришлось напрячь память, и кое-какие мысли пришли в голову. Почему-то они начинались с понятия темницы. Вздохнув, я терпеливо начал рассуждать, почему именно оно явилось мне. Что-то в прошлом, канох, разбитое стекло, спасение — эти мысли шли беспорядочным потоком, пока я не соединил их все в одну, единственную верную.

— Не может быть! — сквозь хрип вслух сказал я. — Это ты, Готлод?