В следующий миг мы развернулись в его сторону и контратаковали. Откуда-то снизу зрения я увидел точно такую же огненную струю, но напавший успел отправить наперерез свою. От этого произошёл несильный взрыв, колыхнувший его крылья и почти не долетевший до нас.

Враг ловко налетал, а Горпасу со мной на спине уворачиваться получалось плохо. В какой-то момент бирюзовый снова пустил струю, от которой Горпас уже бы ни за что не увернулся, но я, наконец, открыл глаза и напряг все силы, которые только есть, чтобы отразить струю. На удивление, это получилось, и огонь попал почти в основание вражеского хвоста. Он от этого издал громогласный рёв, но решил отступить, а я уже терял сознание и, кажется, начинал падать, не в силах держаться за шипы. В какой-то момент мне пришло понимание, что для отражения доставало и меньшего количества сил. В последнее мгновение яви я почувствовал, как меня за руки хватают большие когтистые лапы и даже успел усмехнуться:

«Зря он за когти переживал».

Вот так всегда! На самом интересном месте!

Глаза нехотя открылись, но я ничего не увидел, хотя уже готов был к яркому свету от солнца или луны. Удивительно, но, лёжа на земле, я не чувствовал холода. Наоборот, вокруг становилось душно, а под головой какая-то упругая бугристая поверхность.

Вспомнив последние мгновения сна, я провёл по предплечьям, но ничего такого не почувствовал, хотя они отчего-то горели, будто их натёрло.

Вытянув руку перед собой, я встретил пальцами что-то мягкое, будто бы тонкую бархатную ткань. Сразу же после этого, впуская утреннюю прохладу, завеса быстро поднялась, и я вспомнил, что это такое. Обернувшись, я подтвердил свою догадку. Там лежал Горпас. Остальным телом он даже не шевельнулся, а я поднялся на ноги и, глубоко вздохнув, начал разминку.

Оказалось, моя голова лежала на предплечье передней лапы дракона, а своим крылом он закрыл меня, лишив надобности разжигать костёр, чтобы согреться.

«Доброе утро! Тебе не холодно?» — поприветствовал меня дракон, когда я вернулся из кустов поблизости.

«Не-а, — ответил я, зевнув и потянувшись. — Спасибо, согрел».

«Мы недалеко от Норгдуса, — мысленно сказал он, подняв голову и повернув её в направлении города. — Туда я не стал залетать, да и тебе отдых дать не помешало».

Сколько же времени? Солнце уже поднялось и чуть-чуть не доставало до зенита, значится, полдень только-только наступил. Ай да поспал!

«Ты, кстати…» — хотел, было, спросить Горпаса, залезая в сумку с припасами.

«Удачно поохотился утром, — опередил он и поморщился. — На что я не чувствую вкуса, но даже для меня там слишком много соли. Морская вода и то вкуснее».

«Скажешь тоже, — пожал я плечами, вспоминая, как ел точно такую же пайку. — Тогда, подождёшь? Я быстренько».

«Лучше полечу. Стрелы в крыльях мне ни к чему, да и тебе лишнее внимание».

«Да, ты прав», — хохотнул я, представляя себе картину, как я захожу под ворота, а следом, распугивая простых людей, вышагивает дракон.

«Запомни, Дрэ, я прилечу, когда плохо будет», — сказал он мысленно, но я не смог разобрать очередной объёмный образ, поняв только, что это нечто очень важное. Ближайшее определение, которое я подобрал к нему, это «обещание», но оно не могло выразить и пятой доли изначального смысла.

«Спасибо тебе», — ответил я.

Горпас неожиданно сунул морду прямо над моим плечом, от чего я ощутил его горячее дыхание, и широким языком коснулся уха.

«Удачи, брат, — сказал он мысленно и, лишь единожды хлопнув крыльями, взлетел. — И тебе спасибо».

Так я и остался с недоумением внутри и раскрытым свертком в руках, но вскоре пришёл в себя и начал трапезу.

Съев последние продовольственные запасы, я невольно согласился, что соли и впрямь многовато, после чего собрался и медленно отправился по направлению к Норгдусу. Что-то мне подсказывало, что тот жест был чем-то вроде прощания у драконов, но прямо спросить я не додумался.

Мало того, что в понимании Горпаса «немного» — это чуть больше полутора десятков километров, так я ещё вспомнил, что за душой у меня ни гроша! Конечно, было дело, когда я два или три дня обходился без нормальной еды, но в Илибез, где я мог безвозмездно получить еды у «Рога Изобилия», даже от сюда на своих двоих топать не меньше десяти! Впрочем, для охоты у меня всё есть, да и путь мой лежит самую малость в другую сторону.

Без сомнений, можно и автостопом попробовать путешествовать, что в данной ситуации было бы лучше всего, но это если Роулла вдруг не окажется в городе. Опять же, прикидываться бедным родственником мне вовсе не хотелось. Гордость, выработавшаяся за долгие месяцы тренировок у ялов, не позволила бы. И ведь порицал себя за это, корил, но всё без толку. Впрочем, можно будет напомнить ему про мою заначку, которую, как бы он ни старался, вернуть мне не смог.

Преодолев какую-то часть пути, я услышал позади медленный стук копыт со скрипом, и обернулся, чтобы проголосовать. Меня, к счастью, поняли правильно, и большой поднятый к верху палец не оказался каким-нибудь неприличным жестом в Давурионе. Вот так я и спас свои ноги.

И снова Норгдус. Большой город. Да что там! Без преувеличения можно сказать, столица королевства Давурион. Жаль, что это не совсем так, ведь историческая столица находилась где-то в Покинутом Давурионе, а Норгдус и людям-то не всегда принадлежал. Халун, которого я однажды упросил принести карты, даже не показал, где именно.

Если сравнивать с другими городами, то Норгдус занимал территорию много больше Плаишкора и Илибеза вместе взятых. По широким улицам легко получилось бы пустить магистраль, а дома поднимались зачастую выше трёх этажей.

Если смотреть с возвышенности на северо-востоке от города, я бы созерцал большой приморский город с угловатыми стенами и внутренним рвом. С запада же город плавно перетекал в порт, занятый небольшой флотилией парусных кораблей.

Снаружи, вне стен, стояло множество загородных домов и уходило три широкие дороги, две из которых за ненадобностью становились невидимыми под слоем налетевших листьев, земли и травы в черте, где заканчивались пахотные поля и загородные усадьбы.

Всё своё оружие, помня о том, что здесь его пропускают только по бумагам, я спрятал в потайной отсек повозки. Это мне посоветовал сам возница, увидев несоответствие моей одежды моему вооружению. Мы спокойно проехали под решёткой барбакана — стражник не стал даже нас разглядывать, а уже на улице, чуть завернув за угол, возница остановился и дал мне избавить его от лишнего груза.

Прикинув по солнцу, я бы сказал, что наступило часов четырнадцать. Широкие улицы вмещали весь живой поток, хотя в прошлый раз я сказал бы, что людей немного. Места даже для наездников, казалось, море.

Пройдя немного вперёд, я заметил уже знакомое строение. Это кузница, немного расширившаяся с тех пор, как я пришёл сюда впервые. Хотя, мне, скорее, показалось, потому что места для расширения тут не оставалось. Скорее, просто отделали, да прибрали лишнее.

Лавку, как и прежде, украшало самое разное холодное и метательное оружие. От кинжала до меча, от простой деревянной дубинки до цельнометаллического шипастого шара на цепи. Луки никуда не девались, а вот самострелов оказалось намного больше. Отличались они длиной плеч, хитростью механизма взвода и спуска, а вот оружия, напоминающего бутафорию из фильмов, стало меньше. То ли раскупили, то ли выбросили.

Рабочее место пустовало, но на удачу, уперевшись локтями в стойку, я произнёс:

— Смотрю, пыточные без инструмента не остаются.

Бам! От удара об стол, я вздрогнул и через секунду увидел знакомое лицо с налезающим на него удивлением, а потом и улыбкой. Лицо Намуха — кузнеца, имя которого я вспомнил каким-то чудом — ничуть не изменилось. Одежда простая, серая с почерневшим от жара и копоти кожаным фартуком.