На другой стороне края чаши прямо в горе виднелась тоненькая линия прохода, вырубленного прямо в камне, и мы направились именно туда. Похоже, хируши не могли взбираться на такую отвесную скалу, или же там стояла ещё какая-нибудь защита.

Спустя совсем немного времени вновь показалась дорога, которую мы покинули почти в самом начале полёта. Видать, мы здорово срезали на хирушах, так как она, уходя назад, начинала петлять между неровностями ландшафта. Жаль только, полёт на этом и заканчивался. Мы остановились и смогли ступить на землю.

К сожалению, не все оказались привычны к таким полётам. Не удивительно, если вспомнить мой первый опыт. Канохи даже не стали обсуждать мою голограмму.

Парката только качало, но он вскоре нашёл центр тяжести и вернул его на место, а вот Алату повезло меньше. Мэр едва стоял на ногах, и ему на помощь даже Летуны подоспели, подставив плечи, однако в конечном итоге он быстро отвернулся от нас, и его вырвало. Послышались красочные выражения Летунов, но второй залп прервал их.

Хируши уползли в сторону на травку и там, каждый по отдельности растеклись полужидкими тёмными лужицами. Только Горный Ветер всё ещё летал вокруг, создавая потоки того самого ветра.

«Ну что ты? Иди отдыхай», — подумал я, следуя за ним взглядом.

«Не устал, — ответил он. — Молодой».

«Может тогда поднимемся здесь?» — спросил я хитро, глядя на отвесную скалу. Однако, я не ожидал, что Ветер воспримет это, как вызов и примет его.

Энтузиазма у хируша оказалось море, и мы начали подниматься вверх. Летуны позади повставали со своих мест, но я жестом показал им, что всё в порядке. В принципе, меня заплыв не утомил, а их транспорту отдохнуть не помешает. В замок в одиночку я точно заходить не стану.

Теплый свет звезды, свежий ветерок, колышущий траву, к левой руке прижат гладкой шерстью тёплой бочины хируш, и более вокруг никого. На высоте лежать оказалось приятно, несмотря даже на то, что я не устал. Камень подо мной нагрелся до комфортной температуры, и я даже подумал, что смог бы вот так пролежать хоть целую вечность.

На замок лишний раз я старался не смотреть: несмотря на его красоту, я чувствовал досаду от того, что не могу его зарисовать. И ведь оставил принадлежности прямо на столе.

Забора, что отгораживал бы от падения с огромной высоты, на которую я поднялся, никто не поставил, но я не побоялся подойти туда и лечь прямо у обрыва. Казалось, будто такая высота — это что-то родное, будто до этого она всегда была в крови. Так и хотелось прыгнуть и полететь вниз, а потом, как во сне, раскинуть руки в стороны и помчаться над землёй. Но даже здесь, в сплошь магическом мире у меня таких способностей не было. А сверху ещё и разум придерживал, чудом не свихнувшийся с кукушек после трёх серьёзных испытаний, пары потрясений и, боюсь уже считать, скольких ударов по голове.

Из неглубокой дрёмы меня вывели шаги поблизости. Их я не услышал, а почувствовал спиной — это Алат подошёл и сел рядом.

— Вы быстро, — съязвил я.

И действительно, прошло немало времени, прежде чем группа поднялась по проходу сюда.

— Я что-то вспомнил. — Похоже, его мысли летали в этот самый момент совсем в другом месте. — Кажется, название этой горы.

— Та-ак. — Подперев локтями камень, я приподнялся.

— Сид-Кáрек, — сказал он задумчиво. — Обитель истинного правителя.

— Знать бы, где его теперь искать, он же, как и остальные…

— Нет, Олоран, — перебил Алат. — Всё не так просто. Правитель канохов не просто на трон садится, он на него свою душу ставит. Те, кто сделал нас бессмертными, полагали: когда он умрёт, они смогут найти его и захватить полную власть над Аздахаром, но шло время, а правитель среди простого народа не появлялся. Вскоре мы обнаружили, что не можем даже вспомнить его имя, а все записи о нём, приказы и просто упоминания перестали иметь какой-то смысл.

— Не только сферы влияли на разумы канохов? — почти усмехнулся я.

— Да, очень похоже. К сожалению, его сил хватило только на это.

— Даже это не мало. Он у вас сильный маг? — В этот момент я старался избегать слова «Был».

— Очень сильный, но не всемогущий.

«Дрэ, открою секрет, так может любой взрослый дракон, даже будучи в камне. Нужно только достаточно времени». — На этот раз голос Горпаса не напугал меня. Похоже, он частенько слушает мои мысли.

«Горпас, — Мой мысленный голос прозвучал сердито, — ты что-нибудь слышал о частной жизни? Не думаешь, что в какой-то момент я захочу уединиться, скажем, с дамой?»

«Э-э, прости. Просто, у нас… — Он осёкся. — Дрэ, я больше не буду».

«Спасибо», — ответил я, вздохнув и вернулся к Алату. Тот, наверное, и не увидел моего хмурого лица, предназначавшегося дракону.

— Пойду. — Кряхтя, Алат с трудом встал с камня. — Ногам бы отдых дать.

— А я бы с удовольствием помахал оружием, — ответил я вставая. Свернув спину, услышал хруст, тряхнул руками и головой покачал, касаясь ушами плеч.

— Не то, что утром? — ехидно заметил Паркат, сидевший неподалёку. Его голос казался приглушённым из-за близости хируша. Наверное, по той же причине я не услышал их с Летунами приближения. Ветер, единственный здесь хируш, тоже поднялся, но я мысленно сказал, что брать меня в воздух пока не надо. Он чуть покружился на месте и занял мой камень.

Паркат почти не отводил от меня взгляда, а я старался не обращать на его пристальный взгляд внимания, иначе начинал допускать ошибки. Он однажды сказал, что раз уж я знаю боевую технику канохов, то нужно в неё и уметь. Правда, в тот же самый момент я думал, что язык канохов имеет большую гибкость, потому что даже такая конструкция из слов является грамотной.

Вскоре немногие остатки сил покинули мои руки, и я снова пошёл на камень, двигая хируша в сторонку. С его стороны послышалось приглушённое шипение, а пасть чуть приоткрылась, но мне не показалось, что он злой.

— Да-а, быстро ты. — Паркат отчего-то выглядел довольным. Алат пошёл прогуляться по краю, но старался держаться от него на расстоянии метра.

— Посмотрел бы я на тебя, мастер, — огрызнулся я, приподняв голову с ладоней. Как-то сама собой в тот же момент разыгралась зевота. — Проклятие, ещё и не выспался.

— Что такое?

— Да Дертас приходил, — ответил я, смахивая подступившие от зевка слёзы. — Услышал он нас в библиотеке.

— Я своё мнение не буду менять, как думаешь, так и делай. — Ему, казалось, судьба каноха безразлична. — Постарайся только от беды его сберечь.

— Ого, до этого момента я думал, тебе всё равно.

— Нет, конечно. — Возмущение в голосе мастера белой ленты звучало и раньше, но на этот раз оно казалось мне искренним.

Снова повисла пауза, но, благодаря ему, она оказалась недолгой:

— Между прочим, ты идёшь завтра на Мораван?

— Мор… А-а, забыл! — Ладонь сама собой опустилась на лоб. — Иду.

После недолгой болтовни мы ещё немного отдохнули и по команде Алата направились к шестиугольному зданию.

К нему подводила каменная заросшая дорожка, которую мы смогли увидеть только у самого крыльца, а вход внутрь находился на высоте, в нескольких ступеньках. Внутри, не побоюсь этого слова, древнего строения звук наших шагов отражался от стен, украшенных фресками. Каждая сторона из шести хранила отдельное событие.

На одной из них художник изобразил ялов за их Стеной, тогда ещё не укреплённой сплетёнными древесными стволами и чашами-факелами. Каждый такой тёмный силуэт на парапете держал в руках лук и целился в сторону смотрящего. Земля на переднем плане, покрытая густой травой, оказалась усыпана стрелами, а кое-где я даже увидел серые в потёмках канохские тела. Ошибки быть не может — их телосложение я бы не перепутал, да и примеры поблизости.

— Это непокорённый ялийский народ, — сказал Алат, подойдя ближе и увидев моё задумчивое лицо. — Их Стену нам ещё ни разу не удавалось пройти.

— Надеюсь, и не придётся. Вас не так, чтобы много.