Меня одолело странное чувство, будто мы заходим в самый настоящий сейф. Может, дело в том, что створки начали медленно закрываться за последним идущим Летуном? Мне стоило огромных усилий не броситься обратно в щель, пока она ещё достаточна для моего тела.

— Осталось только пустить газ, — усмехнулся я, когда створки всё-таки закрылись. — Итак, где же правитель?

Мой вопрос казался мне вполне разумным, так как я здесь никого не увидел. Взгляд мог различить только роскошный золотой трон на белом мраморном круге в центре, поднимающимся на комфортный шаг, и цветные окна в серых стенах. Как и снаружи, шесть стен разделяли колонны, а потолок являл собой длинные деревянные балки, соединённые между собой горизонтальными перекладинами. В самом центре под потолком находилась большая потемневшая люстра, но огня в ней не оказалось, хотя в зале царил сумрак.

Щёлкнув пальцами, я без слов призвал Люмена. Канохи на него, казалось, и внимания не обратили, а мне с моим зрением света и без того не хватает. Пока остальные осматривались, шли к окнам, я решил сразу же отправиться к трону. Разумеется, там никто не сидел, но мне почему-то казалось, что от туда, прямо с бархатной поверхности сидения на меня кто-то внимательно смотрит. На этот раз, не пытаясь вселить ужас.

— Чувствую, энергетика здесь колеблется, — сказал я без тени иронии. А она и впрямь колебалась.

С каждым шагом к центру я мог различить всё больше хитрых украшений на троне, а гул, будто бы из трансформатора, усиливался, но только обычным зрением я ничего не видел. Как оказалось, СНДВ тоже не особенно помог, поэтому на мгновение я остановился и закрыл глаза, чтобы использовать Источное Зрение — лучший способ увидеть какую-либо магию.

Трон, как оказалось, светился пульсирующей силой, а эпицентром, её источником, являлся небольшой бесформенный клубок, окутанный дымом разных сменяющих друг друга цветов. Эта душа находилась в одном месте, в отличие от души Готлода — на самой верхней точке сиденья.

«Вона ты какой, Ваше Величество», — подумал я про себя и облетел этот дымок вокруг, внимательно его изучая.

Вернув себе привычное зрение, я встал на ноги и сразу же покачнулся от головокружения.

— О-ох, вот это даёт!

— Фура, ты что-то увидел? — тут же поинтересовался Алат. Он ждал хороших новостей.

— Да, но нужно время. Сеансы спиритизма — ещё тёмный лес для меня. Всё может кончиться… — Поняв, что ляпнул лишнего, я закрыл рот и, присев у трона уже на белую мраморную площадку, снова сменил зрение. Но на этот раз моя цель — разумом проникнуть в тот клубок и попытаться не навредить ему.

Помнится, Готлод услышал меня ещё до контакта душ, но что в этот самый момент сказать королю, я не знал. А ещё я не хотел пускать к своей новую — от наплыва памяти снова закружится, а то и заболит голова.

Вся компания канохов смотрела то на меня, то на трон, на который устремил свой взор я. Визуально ничего не происходило, но в этот самый момент я тянулся своим разумом к точке на троне, которую видел в ИЗ. Аккуратно, палец за пальцем — такая у канохов мера длины по толщине указательного — я приближался тонким изгибающимся лучиком света и неожиданно увидел, как точно такой же, но уже не принадлежащий мне, вытянулся ему навстречу. На мгновение я в нерешительности застыл, даже дышать перестал, и, словно зеркально, застыл и встречный, но я всё-таки решился продолжить движение.

В момент, когда лучи коснулись друг друга, я ощутил, будто бы мысленно закрываю глаза, но вместо бесформенных цветных пятен, проецируемых разумом, увидел смазанные прямоходящие фигуры. Странно, но их там оказалось несколько.

С течением времени, очень замедленного для реальности и сильно ускоренного для потока сознания, фигуры приобретали чёткость, цвета и детали. На меня смотрел немолодой канох с сединами на голове и побелевшими двойными рогами на скулах. Его морщинистая кожа казалась прозрачной, а глаза выглядели уставшими и грустными. Впрочем, я заметил в них живой блеск, будто передо мной в этот самый момент не просто душа, а самый обычный живой канох со своими мечтами и проблемами.

Помимо лица, выглядел он презентабельно: белый жилет, покрытый золотистым пчелиным рисунком и напоминающий из-за этого кольчугу, свободные штаны, которые, казалось, поглощали весь видимый свет и выглядели неестественно, а на внушительных плечах мантия, полы которой почти касаются земли. Её удерживала круглая серебристая брошь с мячик для пинг-понга, а внутри сидели изумруды с горошины, изображающие три куба — символ Аздахара.

Канох смотрел на меня с удивлением. То ли он не ожидал увидеть здесь человека, то ли вообще кого-то увидеть. Но ведь дверь-то нам кто-то открыл? В ответ я смотрел на него изучающим взглядом.

— Гнису Фура, — решил представиться я.

— Канох Отер-Фот. — Ответная любезность не заставила себя долго ждать. — Значит, всё закончилось? — произнёс он себе под нос с надеждой, и я кивнул. — Положи что-нибудь, дальше я сам.

Общение прервалось, и я вновь оказался в зале, видя в ИЗ точку на сиденье, от которой ко мне больше не тянулся лучик. Открыв обычные глаза, я вздохнул и тряхнул головой. Она всё-таки закружилась, но, к счастью, новых воспоминаний у меня не появилось. Кое-как встав на ноги, медленно подошёл к центру белой площадки и порылся в карманах. Вряд ли королю требовалось что-то большое или живая жертва, поэтому на свет я достал чудом сохранившийся в джинсах золотистый червонец. По сравнению с местными монетами, эта выглядела произведением искусства, но мне её не жалко. Такую выдать за настоящий средний арнум не получилось бы при всём желании, потому что она больше него, но меньше большого, да и вес совсем другой. Уверен, поднеси я магнит, она бы радостно к нему подбежала.

Монетка, подброшенная в воздух, со звоном упала мне на ладонь решкой вверх. Прямо так я её и положил, после чего отошёл.

— Надеюсь, сработает. — Некоторые канохи повернули ко мне взгляды, но ничего не ответили.

Неожиданно тишину начал разрывать усиливающийся звон монеты. Она от вибрации начала расплываться в глазах, и я уже испугался, что червонец начнёт плавиться, а за ним огнём займётся и трон. Как подтверждение, от той самой точки начал исходить дым, но прежде чем я бросился тушить пожар, он принял необычную форму, точно как Горпас в первые мгновения своей новой жизни. Выставив руку, я остановил Алата.

— Думаю, так и должно быть. — Тот недоверчиво на меня посмотрел, но остановился. Наоборот, мы даже немного отошли, хотя вряд ли Его Величество сильно огорчится из-за того, что мы стоим на его белой мраморной площадке.

Дым вскоре обрёл цвета, детали, очертания и в конце концов стал похож на каноха — точно такого, какого я узрел в видении.

Немного прозрачный и испускающий по краям слабое свечение, он казался призраком, но его присутствие отчётливо чувствовалось. Отер-Фот двигался довольно бодро. Он встал и посмотрел на собравшихся канохов, а на мне задержал взгляд чуть дольше.

— Дети мои, вы вернулись! — сказал старик, как будто и правда обращался к сыновьям. — Моё имя Отер-Фот.

— Владыка! — в один голос сказали «дети». Канохи приложили раскрытую ладонь к груди и встали на колено перед государем, а я только кивнул. Дело не в том, что я не признаю его власть, просто он не является моим королём.

Алат начал поочерёдно называть нас по имени и занимаемому положению, а, остановившись на мне, произнёс слово «Олоран». На лице государя появилось понимание, и он подошёл. Встав напротив, всё ещё на своей мраморной площадке, он опустился на одно колено, а я, приподняв руки, растерянно посмотрел по сторонам.

«Ну что вы, перед друзьями же не неудобно!» — подумал и на шаг отступил. На моём лице наверняка всё оказалось написано, и он, к счастью, не стал затягивать момент.

— Ты освободил канохов. Весь Аздахар перед тобой в неоплатном долгу! — Он всё-таки встал. — Значит, Фура?

— Ланни имени Фура. Вот. — Мне до сих пор нравилось называть себя ярлыком ялийского офицера, и я подумал, что будет неплохо посмотреть на реакцию Отер-Фота.