— Какая ирония, — ответил он, прищурившись. Он будто бы что-то искал взглядом, направленным под ноги, но потом весело хмыкнул.

— Владыка, мы пришли вас на Мораван пригласить, — сказал Алат, когда пауза затянулась. — Завтра народ должен вас увидеть. Я уже почти всё организовал.

— Как его зовут? — спросил Отер-Фот, видимо, имея ввиду имя героя.

— Готлод, — ответил я. — Без него мы бы в этот самый момент не разговаривали. — Есть и кое-кто другой, ял Дариуль’Руо. Он понял способ управления целым народом и как избавиться от него. Но он ещё жив.

— Вас-Икт, Раи-Крор? — с какой-то таящей надеждой спросил Отер, выдержав паузу.

— Увы, — ответил я с грустью.

На лице короля сразу всплыла печаль, но он так же твёрдо сказал:

— Ты заслуживаешь навечно остаться здесь.

— Что… — Мне от его фразы стало не по себе, но я не успел договорить, как он обратился:

— Всем остальным пока приказываю на свои места вернуться. Приглашение — приглашением, но мне нужно знать всё, что за последние пять сотен оборотов было.

— Как прикажете, владыка, — ответил за всех Алат.

Канохи засобирались и дружно пошли к открывшемуся выходу. За ними Отер почти за ручку повёл по мосту и меня. Спасибо, что хоть не положил руку на плечо. От неловкости я почти не чувствовал страха перед бездной, а когда задумался над этим, мы уже оказались в башенке на третьем этаже. Там Отер остановился, а я, готовый, наверное, ко всему, встал у выхода. Паркат, Алат и Летуны пошли к лестнице и вскоре звуки их шагов затихли.

— Ты зря волнуешься, Фура. Я хотел показать тебе кое-что.

Он направил взгляд к центру комнаты и поднял руки, после чего взмахнул ими. На мгновение я почувствовал поток какой-то странной магии, а затем вокруг прямо из воздуха появились статуи. Скульптуры, коих здесь стояли десятки, на поверку оказались невероятно детальными, каждую выполнили с такой точностью и мастерством, что казалось, будто они в этот же самый момент оживут и займутся своими делами, но статуи, как и положено каменным изваяниям, совершенно не двигались. Среди них стояли воины, занёсшие свои мечи для удара, кузнецы с молотами, каменьшики с зубилами и другие ремесленники, профессии которых на улицах в этот момент популярны.

Может, и драматизирую, но я знал, что ни искр из под заготовки на наковальне, ни каменной крошки из под зубила не появится.

— Ваше Величество, мне здесь несколько дней осталось, может, не надо оставлять меня навечно? Хочется, знаете, мир посмотреть, другие планы реализовать.

— Что? — От недоумения он нахмурился, но потом, будто всё понял. — Фура, я не это имел ввиду.

Он подошёл к ещё неотёсанной глыбе недалеко от винтовой лестницы и посмотрел на меня, как бы приглашая. В этот же момент я шагал, с облегчением понимая, что воин всё-таки нанёс сокрушительный удар, а кузнец закончил то, над чем бы он ни работал.

Отер-Фот поднял руку перед камнем, и с него неожиданно посыпался песок. Он падал неравномерными горками вокруг постамента, а новая скульптура начала обретать смутно знакомые очертания.

Моё честолюбие, может, и тешилось в этот самый момент, но, смотря на удивительно быстро исполняемое изваяние, я размышлял над тем, надо ли оно мне? Разумеется, дело я сделал важное, но вот только, великое ли? Уничтожить Сферы? Убить заблудшую оболочку? Кто-то другой, возможно, справился бы не хуже. Взять, не знаю, того же шпиона, о котором говорил Дариуль — ну чем не герой?

— Фура, тебе не нравится? — спросил Отер, не отрываясь от нового произведения искусства. — Ты будто не здесь в этот самый момент.

— Что вы, она выглядит прекрасно, но… — Он глянул искоса. — Просто, зачем?

— Это не столько награда для тебя, сколько для меня.

— Да? И это тоже обязательно? — спросил я, ткнув в треугольник на плече, вышитый в мантии ялийского офицера. Удивительно, но я мог различить в камне каждую ниточку и даже каждый пучок, из которого скручена эта ниточка.

Он только весело хмыкнул, но продолжил силой мысли высекать песчинки, пока скульптура не обрела окончательную форму. Тяжело выдохнув, Отер чуть отошёл и не без удовольствия посмотрел на результат.

— Всё равно мне не дотянуться до своего мастера, — печально сказал он, видимо, заметив что-то. — Он исчез до войны где-то в нижней части карты Давуриона.

— Да ну, получилось, если не сказать больше, отлично.

— Чем дифирамбы петь, лучше бы придумал, чего ты хочешь. — Похоже, он с лёгкостью раскусил мою попытку его приободрить. — Земель, украшений, арнумов?

— Есть одна вешь… нет, две. Позвольте мне внести некоторые изменения в будущий Мораван, — Он, видимо, ожидал чего-то бóльшего, поэтому без раздумий согласно кивнул. — И второе, хочу взять на время пару кораблей.

— Этого… слишком мало, — сказал Отер после паузы. Он, видимо, ожидал, что я придумаю ещё что-то, но не дождался.

— Но у меня нет подходящего желания, — пожал я плечами. — Может, в будущем?

— Тогда решено. Помимо нашего долга клянусь, я всегда встречу тебя с радостью и никогда не откажу в убежище, кто бы за тобой ни гнался. — Он неожиданно сменил тон с официального на почти панибратский: — Между прочим, расскажешь, куда отправляешься?

Мы ещё немного поговорили с Отер-Фотом. Он почти не удивился тому, что я планирую взять с собой одного из канохов, а два корабля мне нужны для безопасности спутника, так как на мне мета Тнеллов. Прежде чем отпустить, он сказал, что с изменениями Моравана лучше всего идти прямо к Алату, а с его стороны пообещал полную поддержку всего, что я задумал.

Спускался я, практически не смотря на книги и картины, чтобы снова не оказаться в том видении, а на выходе меня уже встречали канох-знаток и хируш Горный Ветер.

— Алат и Паркат, стало быть…?

— По местам, — перебил канох не особенно дружелюбно. — Не пойму, почему сразу по городу не полетели? — Он сложил руки на груди и хмыкнул, смотря куда-то в сторону. — Куда тебя?

— К Алату. И чего дуешься?

— Я не на тебя, Олоран. Просто, столько времени зря потеряли.

— Слушай, а можешь завтра Ветра к площадке привести? — Честно, я не особенно надеялся на положительный ответ. — Прямо с утра?

— И снова ждать?

— Зачем? Иди на Мораван, я его как раз к концу туда и верну.

— Хм-м-ладно, — ответил он хмуро. — Всё, поднимаемся.

Мчась уже над городом, я отлично понимал негодование Знатока. Сверху архитектура районов Игушода выглядела ничуть не хуже, чем снизу, а где-то даже и лучше. Но на этот раз слишком наслаждаться великолепием строений не оказалось настроения уже у меня. Знаток привёл меня и моего хируша к уже знакомому зданию ратуши, где и должен в этот момент обитать Алат-Гот.

Мы снова мягко спустились, я потрепал хируша по чешуйчатой впадинке на голове меж бровей, он отчего-то облизался, показав мне свой тёмный язык с ладонь, и мысленно попрощался, понимая, что я должен идти без него. Обдав меня прохладным порывом ветра, они со Знатоком умчались куда-то вглубь города.

Внутри дворец Алата оказался просторным. По памяти я прошёл по коридору с большими прозрачными окнами с двух сторон и вскоре попал во что-то, напоминающее особняк. По обоим сторонам выстроено множество открытых арок, а впереди стояла двухсторонняя роскошная лестница, ведущая к трём проходам. Они, казалось, могли привести меня в одно-единственное место, и я пошёл прямо туда.

Сверху, на вершине лестницы я смог увидеть прямо над выходом большой портрет какого-то старого, богато одетого каноха. На мгновение у меня даже всплыло в памяти его имя, но я быстро забыл его, так как название его рода оказалось сложным, даже если произносить его в разуме. Запомнилась мне только его лента — золотая. Это уже что-то вроде крайних генералов.

Окна в фойе, как оказалось, тоже необычные. Помимо расстановки, из-за которой свет звезды здесь почти весь день, они имели ещё и голубоватый оттенок, от чего казалось, будто я попал в ледяное царство.

К счастью, служки совершенно не обращали на меня внимания и проносились мимо, пока я шёл до тронного зала по длинному коридору, утыканному дверями.