Когда я встаю, мои ноги становятся словно желе. Мне нужно время, чтобы сориентироваться, и я замечаю разбросанную по полу одежду. В моем нынешнем состоянии велика вероятность споткнуться обо что-нибудь, поэтому я наклоняюсь и поднимаю свое платье и джинсы Роуэн.

Что-то громко бьется о пол.

— Что это? — спрашиваю я, поднимая два серебряных предмета, которые, должно быть, выпали из его кармана.

Роуэн быстро садится в кровати. — Дай-ка взглянуть.

Я не сразу понимаю, что это запонки — серебряные с двумя черными диагональными полосками.

— Я никогда не видела, чтобы ты их носил. — Я переворачиваю запонки на ладони. На внутренней стороне что-то выгравировано.

— НДЛ, — читаю я вслух. — Что это значит?

Буквы слегка поблекли, но все еще видны. Может быть, это марка, под которой они сделаны, но буквы не выглядят так, будто их штамповали на заводе. Такое впечатление, что буквы были выгравированы вручную.

Я подбрасываю их в руке. Для такой маленькой вещицы они тяжелые.

— Понятия не имею, — говорит Роуэн.

Я поднимаю на него глаза и ловлю странное выражение на его лице, но потом оно исчезает. Он улыбается мне и разжимает руку. Как только я отдаю ему запонки, он бросает их в ящик тумбочки у кровати, захлопывает его и пожимает плечами.

— Я купил их по дешевке в магазине подержанных вещей. Они принадлежали кому-то другому.

— Они выглядят дорого. Хорошая находка.

Мой голос прерывается, когда он слезает с кровати и направляется ко мне, его член уже снова набухает.

Он прижимает меня к стене и прижимается губами к моей шее. — Давай оставим уборку на потом, когда мы закончим.

— Мы не закончили?

Он ухмыляется. — Даже близко нет.

ГЛАВА 30

БЛЕЙК

Когда я просыпаюсь, на моей талии лежит тяжелая рука, а между ног зажато мускулистое бедро.

Я открываю глаза.

О. О.

Прошлая ночь возвращается ко мне в виде серии снимков с рейтингом 18+.

Я прикусываю нижнюю губу и осторожно поворачиваю голову, чтобы украдкой взглянуть на лицо Роуэна.

Слава Богу, он еще спит.

У меня болит между ног, челюсть свело, а губы стали пухлыми и шершавыми.

Что ж, я знаю, кто во всем этом виноват.

После того как мы сделали это в первый раз, мы сделали это снова. А потом еще раз. Как будто мы оба не могли насытиться. Желание, которое росло день за днем в его присутствии, желание, которое я так старательно подавляла, стало живым, дышащим существом, и оно не успокоилось, пока не получило свою порцию. Мое тело сдалось, и все закончилось. Он все еще пульсировал внутри меня, высасывая из меня последние толчки оргазма, когда мои веки сомкнулись, и я отключилась.

Не то чтобы я сомневалась, что он хорош в постели. Просто я не предполагала, что в процессе он разнесет мой мозг на куски.

Опять же, с его-то практикой…

В горле появился кислый привкус. Так много для того, чтобы не стать еще одной зарубкой.

Я высвобождаюсь из-под его руки. Часы на тумбочке показывают, что уже почти восемь тридцать, а это значит, что мы опоздаем в офис.

Может, мне его разбудить?

Я еще раз взглянула на спящее лицо Роуэна и решила не делать этого. Он же босс. Конечно, он может задерживаться время от времени.

И никто не будет сильно скучать по мне. Пит вернулся в середине прошлой недели, так что дополнительные задания, которые Джуди давала мне, практически сошли на нет.

Осторожно выскользнув из постели, я хватаю одежду и несу ее в гостиную, чтобы одеться.

Недалеко от дома есть тропинка, которая проходит через лес вдоль узкого ручья. Когда я была младше, мама часто приводила меня туда.

— Свежий воздух и долгая прогулка — лучший способ разобраться со своими мыслями, — говорила она.

У меня много мыслей, которые отчаянно нуждаются в сортировке, поэтому я отправляюсь именно туда.

Поездка занимает не более пятнадцати минут, несмотря на свежий слой снега на дороге. Когда я выхожу из машины, холодный воздух обдает мое лицо. Я заправляю шарф в пальто и застегиваю его до конца, а затем надеваю пару перчаток, которые нашла в одном из карманов. Моя машина — единственная на стоянке, и в этом абсолютном одиночестве есть что-то успокаивающее.

Я иду к входу на тропу и поворачиваю направо на развилке.

Здесь мир кажется тихим и созерцательным. Воцаряется тишина, нарушаемая лишь редким щебетанием птиц или скрипом веток. Я вдыхаю свежий воздух и сосредотачиваюсь на хрусте своих ботинок по снегу.

С моих губ срывается вздох.

Что теперь? Хотелось бы раствориться в потоке, который свалил меня с ног прошлой ночью, и просто посмотреть, куда он меня занесет. Но это рецепт от боли, а после того, что случилось с Бреттом, я не готова рисковать снова.

Я смогу уберечь свое сердце, если сумею вернуть голову в нормальное русло и запомню одну важную вещь — я не могу влюбиться в Роуэна.

Просто я не ожидала такой реальной связи между ним и мной. Физическая связь — да, но дело не только в этом. Он забавный. Он заставляет меня смеяться. Он заставляет меня чувствовать себя человеком, который имеет значение. Но неужели я действительно думаю, что именно я смогу заставить его отказаться от прежних взглядов на женщин?

Нет, не думаю.

И неважно, что от признания этого у меня щемит в груди. Я должна быть практичной. Рациональной.

Есть большая разница между тем, чтобы переспать с кем-то один раз, и тем, чтобы захотеть иметь с ним отношения. Даже если я нравлюсь Роуэну больше, чем его типичная интрижка на одну ночь, его слова о том, что он может быть заинтересован в чем-то более серьезном, — это не то, чему я могу доверять.

Этот мужчина не ищет обязательств. Он не искал их со всеми теми женщинами, с которыми спал до меня, и не собирается искать их со мной.

Но что ищу я?

Я никогда не думала о себе как о человеке, который может поддерживать непринужденные отношения с мужчиной, который мне интересен. Я слишком сильно влюбляюсь, слишком сильно забочусь.

Но что, если я смогу понять, как не делать этого в этот раз?

В конце концов, я все равно планирую покинуть Даркуотер Холлоу. У нас с Роуэном есть срок годности, и он знает об этом не хуже меня.

На продажу моей квартиры может уйти от нескольких недель до нескольких месяцев, как только я снова выставлю ее на продажу, но Николь получила одно предложение, и я уверена, что она сможет сделать это снова.

А это значит, что мои планы не разрушились, просто отложились.

Я останавливаюсь на берегу ручья и смотрю вниз на стеклянную поверхность. Когда-то текущие воды теперь неподвижны подо льдом. Там застыл оранжевый лист, зависший в пространстве и времени, как и я. Но когда потеплеет, он продолжит движение.

После пожара у меня было достаточно времени, чтобы обдумать свои дальнейшие действия, но, по правде говоря, я почти не думала о них. Когда я пытаюсь представить себе свое будущее, у меня возникают лишь путаные образы.

Пора это изменить.

Да, я должна заставить себя понять, что я буду делать после того, как покину Даркуотер Холлоу. Единственный способ пережить следующие несколько месяцев, не слишком привязываясь к этому человеку, — это сосредоточиться на своем будущем и помнить, что все, что происходит между мной и Роуэном, — временно.

Я не совершу ту же ошибку, что и с Бреттом. Я не стану поддаваться фантазиям о чем-то серьезном с Роуэном, чтобы потом все это у меня отнять. Я знаю, что лучше.

Я должна быть готова уйти, когда придет время. Это я буду уходить.

К тому времени, как я возвращаюсь в дом, я уже более спокойна и уравновешена. Я чувствую, что могу позволить себе провести это время с Роуэн, пока у меня есть план ухода.

Зайдя в дом, я отправляюсь на его поиски. Я нахожу его в спальне, все еще в постели.

Опираясь плечом о дверной косяк, я не могу удержаться, чтобы не впитать его в себя.

Мой взгляд пробегает по округлым формам его бицепсов, по впалому прессу, по V, исчезающему под простыней, облегающей его бедра… Он — шедевр. Шедевр, которым я буду наслаждаться, пока не уйду.