Он наследует свои обязанности у погибшего Мордвинова и доводит до завершения начатый им план Москвы, вошедший в историю под именем Мичуринского. У него множество частных заказов, чему в немалой степени способствует страшный пожар 1737 года. Мичурин всезнающ, экономен и стремителен. Мало кто может с ним сравниться по быстроте и тщательности выполнения строительных работ. Погорельцы вынуждены были считать каждую копейку. На Мичурина можно положиться.

Неслучайно именно на Мичурине останавливает свой выбор Растрелли, когда ищет строителя своего Андреевского собора в Киеве. Кстати, именно Андреевский собор многие справочники соотносили с Климентом. С 1747 до 1761 года Мичурин проводит почти безвыездно в Киеве: Растрелли не преминет использовать его знания и для строительства Киевского дворца. И при всем том Мичурин не простой исполнитель. Одного портала собора Свенского Успенского монастыря в бывшей Орловской губернии достаточно, чтобы убедиться, насколько уверенным и самобытным языком в архитектуре он владеет. Формы крупные, сочные, с подчеркнутым ощущением весомости камня, глубокой и нарочитой игрой светотени. Его постройки вырастают из земли как мощные, одинаково богатые глубокими корнями и раскидистыми ветвями деревья. В определении архитектурных стилей подобные черты говорят о близости к барокко, но не к рокайлю, дыханием которого отмечен Климент.

Историки искусства колебались, и все-таки большинство склонялось на сторону иного архитектора первой половины XVIII века – А. И. Евлашева. Его имя в связи с Климентом вплоть до последнего времени мелькало чаще всего. Достаточная убедительность доводов? Как раз наоборот – полное их отсутствие.

Как обычно в истории русского искусства этого периода, о Евлашеве известно довольно много и, по сути, ничего, если не считать зафиксированного в послужном списке года смерти. Ни происхождения, ни места рождения, ни учителей. Родился Евлашев предположительно около 1706 года. Тринадцатилетним мальчиком поступил на службу – опять-таки неизвестно куда и кем. В 1731–1733 годах он числится „архитектурных дел гезелем“, спустя десять лет архитектором, причем Московской Гофинтендантской конторы. Это его Елизавета Петровна предпочла П. И. Гейдену для перестройки Лефортовского дворца.

Доверие и симпатия Елизаветы этим не ограничиваются. Можно с уверенностью сказать, что при каких-то обстоятельствах цесаревне довелось столкнуться с гезелем и убедиться в его преданности, потому что Евлашев получает в свое ведение все московские и подмосковные дворцы и постройки – огромнейшее и чрезвычайно разнообразное хозяйство, которым императрица к тому же не переставала интересоваться. Не дожидаясь окончания одних работ, она задумывала другие – в Софрине, Люберцах, Братовщине, Танненском, Преображенском, Измайлове, Коломенском, Воробьеве, во дворцах Головинском, Покровском, Алексеевском. Другой вопрос, что Евлашеву почти всегда приходилось выступать в роли исполнителя растреллиевских проектов: какая бы императрица стала заботиться об авторском самолюбии! Иногда доставались и собственные постройки, вроде дворца в Перове, который Елизавета решила строить для А. Г. Разумовского, или надвратной церкви московского Донского монастыря, начатой еще в 1730 году Шеделем. Ни о каком сходстве с Климентом говорить не приходилось. Впрочем, существовали и иные, вполне объективные данные, по которым Евлашев не мог быть автором Климентовской церкви.

Начать с того, что в 1742 году, когда Бестужев-Рюмин, по словам автора „Сказания“, заказывал проект, Евлашев еще не имел звания архитектора. В 1754 году он тяжело заболел, ушел в отпуск для поправления здоровья, но приступить больше к работе не смог. Умер Евлашев в 1760 году, как свидетельствуют данные архива последнего из московских претендентов на авторство Климента – Д. В. Ухтомского.

Дорогая Эмилия!

Появление в Петербурге Бестужева-Рюмина, хотя и сохраняемое по-прежнему в тайне, продолжает волновать весь двор. Манифеста о прощении его вин или по крайней мере частичном оправдании нет как нет, а между тем бестужевская карета едва ли не каждый вечер подъезжает к заднему крыльцу дворца и простаивает у него по нескольку часов. Во дворе успели заметить, что в переговорах, которые ведутся правительницей с былым осужденным, принимает участие и граф Линар, еще совсем недавно так категорически высказывавшийся против Бестужева и находивший для него самые нелестные определения. Сегодня их, по всей вероятности, объединяют общие интересы, и потому именно эта пара больше всего интересует всех нас.

Начну с Динара. Его имя уже мелькало на страницах моих писем. Как предмет увлечения племянницы императрицы, он, естественно, не представлял особого интереса, но в качестве кандидата в фавориты регентши, и притом фаворита с неограниченной властью, которую ему готовит восторженное отношение принцессы, его совершенно невозможно обойти вниманием. Граф довольно высок ростом, тонок, со слишком крупной головой, размеры которой подчеркиваются столь же крупными чертами лица и густыми собственными волосами, которые он редко прикрывает париком. У графа несколько тяжелая нижняя часть лица с грубоватым подбородком, большие с косинкой серые глаза и кокетливая улыбка, не всегда идущая к легко покрывающемуся темным жестким заростом лицу. Линар придает большое значение своей внешности, которую, по-видимому, высоко ценит, и не проходит ни одного зеркала, чтобы не бросить на себя хотя бы беглого взгляда.

Он неглуп, но и неумен, нечто среднее с большой долей опасливости и врожденной хитрости, которая заставляет его медлить с ответами и принимаемыми решениями. Он несомненно мог бы достигнуть большего, если бы отличался большей решительностью. Он был бы капризен, если бы на то позволяли обстоятельства, деспотичен, если бы было над кем свой деспотизм безнаказанно проявить, жесток, если бы не боялся последствий своей жестокости. Поэтому пока он выглядит достаточно привлекательным и любезным, хотя и не тратит своей любезности на особ ниже себя по положению.

Его обращение с принцессой полно вкрадчивости, но и внутренней настороженности. Он мечтает о власти, но не уверен в том, что сумеет ее достичь, и боится потерять свое нынешнее положение. Если принцесса при всей ее безвольности способна хотя бы на упрямство, Линар отступает всегда и во всем, какой бы ненавистью и завистью ни горело в действительности его сердце. Ты удивишься подробности моего портрета. Что делать! На приемах во дворце это новая фигура, которая невольно привлекает к себе внимание, заслуживает ли она того или нет. Иногда мне кажется, принцесса замечает его слабости и досадует на них, но пока не решится на иной выбор. Если Линар и в самом деле станет супругом фрейлины Менгден, судьба принцессы предрешена. Доверенная фрейлина не позволит распасться их союзу и предостережет свою державную приятельницу от любого другого увлечения.

Бестужев достаточно хорошо известен в Европе, чтобы существовала необходимость набрасывать его портрет. И тем не менее я не премину этого сделать, потому что мне всегда казалось – внешние мелочи позволяют о многом догадываться в душевной жизни человека. Бестужев невысокого роста, с рано оплывшей фигурой, которая не позволяет портным подчеркнуть какие бы то ни было ее преимущества. Круглая голова с щеткой низко постриженных седых волос – он имеет обыкновение время от времени снимать парик – лишена благородства линий. Хотя крупные черты лица до сих пор сохраняют былую выразительность, если не сказать красоту: прямой, несколько мясистый нос, круглые глаза и на редкость мягкие, неопределенные губы. Он имеет обыкновение очень быстро ходить, чуть приволакивая одну ногу. Но это следствие не недуга, а неловкости, становящейся с годами более заметной. На ходу он размахивает руками, совершенно поглощенный своими мыслями, и не заботится об изяществе своих движений. Он следит за своим костюмом ровно настолько, чтобы тот отвечал богатству и характеру его положения, но пренебрегает мелкими изобретениями моды. Мне даже кажется, что заботу о своем внешнем виде он целиком поручает доверенному слуге, не получая удовольствия от самого одевания и собственного вида. Увлеченность интригами в нем так велика, что он живет как бы отрешенным от остальной жизни и потому производит впечатление очень делового и заслуживающего доверия человека. Лорд Рондо сказал как-то, что он напоминает ему человека, всегда делающего ставку на невыигрывающую лошадь и обеспокоенного теми утратами, которые неизбежно понесет при этом его карман. Если в основе своей это и так, Бестужев, надо отдать ему должное, никогда не остается в проигрыше, хотя и немалой для себя ценой восстанавливая потерянное равновесие.