Замерев в дверях, она наблюдала, как ее принц медленно двигался по ковру, рассматривая позолоченный декор, который ничем не отличаться от тяжелой дубовой мебели Барендур Холда. В плаще из медвежьей шкуры, стоя спиной к ней, он взял с туалетного столика ее старинную музыкальную шкатулку и выглядел совсем не тем лохматым медведем, за которого она когда-то его принимала.

В шесть лет она ошибочно услышала, как о «принцах Барендур» говорят как о «медвежьих принцах» и подумала, что три необузданных брата в плащах из медвежьей шкуры похожи на существ из сказок Нэн — зверей, которые превращаются в людей при полной луной.

«Я была не так уж и неправа», — иронично подумала она, наблюдая за ним. Рангар, Валенден и Трей — все они обладали качествами медведя: силой, упорством и необузданной душой, которая для нее казалась опьяняющей.

Она вошла в комнату, встав рядом с ним, и взяла в руки музыкальную шкатулку — оригинальное устройство, которое воспроизводило мелодию и вращало русалку, вырезанную из морской раковины.

— Это был подарок моим родителям по случаю моего рождения, — пояснила она. — От Гитоотов из Воллина.

— Гитооты не прислали моему отцу ничего столь прекрасного по случаю моего рождения, — ответил он. — Даже корзины ракушек не было: безделушки, которые океан дарит им бесплатно.

Она поставила шкатулку на место, закрыла ее, и мелодия закончилась.

— Им не нужно было завоевывать расположение твоего отца. Вы и так были союзниками.

Рангар выдвинул ящик туалетного столика, перебирая серебряные гребни и шкатулки с драгоценностями.

Брин почувствовала, что краснеет.

— Сейчас такие украшения кажутся легкомысленными.

Он поднес к носу хрустальный флакончик с духами и вдохнул их.

— Мне нравится видеть эту сторону тебя. Откуда ты родом. Ты не представляешь, как в детстве я жаждал любой информации о твоей жизни. Я бы отдал палец, чтобы увидеть эту спальню. Прикоснуться к твоим вещам. — он поставил духи и повернулся к ней. — Лечь в кровать, в которой ты проводила каждую ночь.

Она взглянула на свою кровать с четырьмя столбиками. Утром Лисбет застелила ее свежими белыми простынями и парчовым покрывалом. Брин старалась не рассмеяться, насколько она отличалась от скромной подстилки, к которой она привыкла в Барендур Холде.

Она прислонилась спиной к туалетному столику, выгнув бровь.

— Хочешь полежать в ней сейчас?

Его глаза потемнели, когда он сократил небольшое расстояние между ними, запустив руку в ее волосы, и прошептал:

— Только если ты ко мне присоединишься.

Брин прикусила губу, почувствовав, как ее охватило желание.

На лице Рангара появилось дьявольское выражение, и не успела она опомниться, как он перекинул ее через плечо.

— Эй! — закричала она, дразняще колотя его в спину.

Он донес ее до двери, которую закрыл одной ногой, а затем бросил на покрывало, словно она весила не больше, чем куча одежды.

Она приподнялась на локтях, смеясь.

Рангар сбросил плащ из медвежьей шкуры, оставив его на полу, и забрался на нее сверху. Она легла, ее голова покоилась на мягком матрасе, словно Брин лежала в облаках.

Он прижал ее своим весом к кровати, еще больше погрузив в мягкие одеяла.

— Я никогда не занимался любовью в такой шикарной кровати, как эта, — сказал он, исследуя взглядом лежащую под ним девушку.

Она расслабилась под его весом и провела рукой по декольте, где на золотой цепочке на шее висели кольца Трея и Валендена… обручальное кольцо Рангара теперь красовалось на ее пальце.

— И мной никто не овладевал в ней, — сказала она.

Рангар накрыл ее рот своим, нежно целуя. Ее тело гудело от желания. Она извивалась под ним, ее кожа стала горячей, и он ответил, углубив поцелуй.

Брин провела руками по воротнику его рубашки, расстегивая пуговицы. В тайных проходах ей довелось один раз совокупиться с ним, и с тех пор она не могла думать ни о чем другом, кроме как о том, чтобы он снова в нее вошел.

Он усмехнулся, отстраняясь, и сел, стягивая рубашку через голову.

— А ты, оказывается, нетерпеливая.

Она провела пальцами по шрамам от магических знаков на его груди, желая поцеловать каждый из них. Брин уперлась руками в его бедра, приподнимая свои.

— Разве это так плохо, что я хочу, чтобы ты хоть раз взял меня на чистых простынях?

Он потянулся к поясу, в его глазах горело желание.

— Тебе не понравилось, когда я целовал тебя на лесной поляне? В амбаре? В темнице?

Она потянула его за брюки, желая снять с него одежду.

— О, мне понравилось. Я бы хотела, чтобы ты взял меня где угодно, Рангар Барендур.

Он снял с себя брюки, и вот они уже оба возились с пуговицами и шнурками, готовые прикоснуться друг к другу. Рангар скинул ее одежду на пол, а затем потянул вниз, навстречу своим бедрам.

Она втянула воздух. Между ее ног пульсировало.

Он наклонился над ней, поддерживая свой вес одной рукой, а другой провел по ее бедру.

— Ты не представляешь, сколько ночей я мечтал об этом. — прорычал Рангар. — О тебе, обнаженной и покорно лежащей подо мной. О взгляде, которым ты смотришь на меня сейчас.

Она прикусила губу.

— И теперь я твоя.

Он со стоном упал на нее, погружаясь в ее влагу. Глаза Рангара закрылись, дыхание стало прерывистым. Он отстранился, чтобы войти в нее еще глубже.

Руки Брин сжимались на простынях, а голова откинулась назад. Занятие любовью с Рангаром не было похоже ни на что, что она когда-либо испытывала раньше. Оба их шрама были видны. Их магические знаки. Их души были выставлены на всеобщее обозрение, встречаясь в этом лихорадочном соитии.

Рангар завладел ее ртом, ускоряясь. Ее руки вцепились в его плечи, удерживая, пока он вколачивался в нее. Он укусил ее за челюсть. Брин вцепилась пальцами в его спину, проводя ногтями по его коже.

Потеряв контроль над собой, Рангар инстинктивно ухватился за ее бедра и, содрогаясь, сильнее вдавил ее в матрас.

Брин застонала. Ее ногти все глубже впивались в его спину. Она тоже была на грани того, чтобы потерять шагнуть за край.

— Я хочу кончить в тебя, — выдохнул Рангар ей на ухо.

Она знала, чем может быть чревато это. Она могла зачать от него ребенка, но его кольцо уже было на ее пальце. Скоро они поженятся. Возможность того, что он оплодотворит ее, вряд ли была такой уж скандальной, как когда-то.

— Сделай это.

Он закрыл глаза, сильнее сжимая ее бедра…

Дверь распахнулась.

Валенден замер на месте, и мгновенный шок на его лице быстро сменился дьявольской ухмылкой.

— Клянусь богами, Рангар, в следующий раз запирай дверь.

Мышцы Рангара напряглись, и он хмуро посмотрел на брата.

— Убирайся, Вал!

Валендену хватило изящества отвернуться, но он не ушел.

— Боюсь, это срочно. Ты нужен немедленно за Малым столом в зале Совета. Вы оба.

Брин все еще не могла отдышаться, когда натягивала на них простыню. Возможно, Валендену и не свойственна вежливость, но он не стал бы настаивать на том, чтобы прерывать их в такой деликатный момент, если бы это действительно не было так важно, как он утверждал.

Рангар посмотрел на нее, сжав челюсть.

— Я собираюсь его прикончить. Могу я его ударить?

— Ты не можешь бить своего брата, — заметила она.

Валенден заговорил:

— Я всего лишь посыльный, Рангар. Вытаскивай свой член и собирайся. — он закрыл дверь, оставив их наедине.

Хоть Рангар по-прежнему был возбужден, момент был упущен. Он вышел из нее и стал натягивать на себя одежду.

Брин села, поправляя платье.

— Что, по-твоему, произошло такого срочного?

— Кроме того, что мой брат испортил нам удовольствие? — он бросил на нее разочарованный взгляд. — Я не знаю.

Они закончили одеваться и быстро вышли в коридор, направляясь к залу Совета. Рангар прикоснулся рукой к ее спине и тихо сказал:

— Не расслабляйся, Брин. Я еще не закончил с тобой. Я намерен овладеть тобой на этой позолоченной кровати, а потом на том ковре, и у очага, и везде в этом замке, где смогу раздвинуть твои ноги.