– От меня?! – возмутилась я и выразительно посмотрела на чемоданчик. – Это мои ключи! Отдай добровольно! Не заставляй меня применять силу!

– Клац? – ехидно уточнил очень ответственный паршивец.

– Не свою силу! Чужую! Страшную и опасную… – я окинула комнату, ища кого-нибудь в достаточной степени угрожающего вида, и радостно воскликнула, ткнув пальцем. – Вот его!

Арос, лениво пощипывающий пшеничную булочку, от такой чести аж клюв раскрыл. Булочка выпала, и ворон сердито буркнул:

– Каррр…

– Вот, видишь! Смотри какой страшный опасный зверь! – продолжила я. – Верни ключи, не доводи до греха!

Чемоданчик оказался в полной растерянности. Арос, впрочем, тоже Эдвард за происходящим наблюдал с таким интересом, что даже пузо чесать перестал.

– Клац, – сдался, наконец, чемоданчик и выплюнул довольно внушительный латунный ключ.

Он проскакал по полу с задорным звяканьем и остановился у моих ног.

– Спасибо, – процедила все еще сердитая я и подобрала трофей.

Подошла к сундуку, открыла с громким щелчком один замок и с немного ржавым скрипом другой. Затем не без помощи присутствующих откинула тяжелую крышку, на которую явно не пожалели всякого материала. Ткнула пальцем в ворох мешочков с травами, которыми Архана заботливо переложила свою работу и, наконец, заставила платье медленно подняться из недр сундука.

И когда, наконец, подарок Рейнарда оказался висящим передо мной в воздухе в полный рост, с расправленной магией юбкой и кружевами, я приложила ладонь ко рту, чувствуя себя еще более растерянной, чем недавно узнавший историческую правду герцог.

Передо мной висело великолепное, шикарнейшее, очень богатое платье, украшенное тончайшими кружевами, золотой нитью и драгоценными камнями невероятного размера. Но это все на самом деле имело второстепенное значение, потому что главным украшением было не золото и бриллианты. Главным украшением был вышитый на платье герб.

И это был герб не моего баронского рода.

Рейнард

Я стоял перед зеркалом, задумчиво рассматривая себя.

От мужчины, которого я привык видеть в зеркале, не осталось почти ничего. И с этим придется смириться. Среди записей Орнола Даркфара не были ни единого упоминания, ни аркана, ни полсимвола на тему обратного оборота. Я, конечно, надеялся, что где-то среди конфискованных документах совершенно внезапно обнаружится подробная инструкция, как вернуться в человеческую форму, но, стоило быть честным хотя бы с самим собой – шансов на такой чудесный исход почти нет.

– Красота – страшная сила. Да? – я обернулся к стоящему на вытяжку Азалу.

Командир замкового гарнизона тактично промолчал.

Да впрочем я и сам знал, что произведу фурор на балу. Брат императора в демоническом обличье! С рогами, хвостом и фамильными гербовыми запонками на манжетах черной рубашки. Кто там хотел обсудить со мной налоги? Бюджет? Может быть дополнительные пошлины на товары Мертвых земель? Уверен, всем понравится моя аргументация…

Я вздохнул и потер когтистой лапой лоб.

Нужно просто пережить один вечер, а дальше это все меня уже не будет касаться. А чтобы уж совсем тошно не было, я рассчитывал на пару танцев с моей прелестной помощницей.

Без пяти минут начало бала я вежливо постучал в дверь, разделявшую наши половины.

Мне не ответили и даже не предложили войти.

– Корнелия! – позвал я, постучав еще раз, уже более настойчиво. – Ты готова?

– Нет! – раздалось из-за двери.

Я покосился на часы. Никогда раньше не знал, сколько времени нужно женщинам для наведения марафета, но, кажется, дня не достаточно.

– Сколько времени еще тебе нужно? – терпеливо поинтересовался я.

В сущности, мы никуда особо не торопились, а шокировать общественность я мог в любой момент.

– Не знаю, а за сколько времени Архана может сшить новое платье? – вдруг услышал я раздраженный голос Корнелии.

Хвост от такого заявления удивлено дернулся, сбив какую-то антикварную напольную вазу. После характерного ДЗЫНЬ я все-таки нашел в себе силы уточнить.

– А чем тебе это не нравится?

Честно признаться, я ожидал услышать что-нибудь в духе – слишком бедно для спутницы герцога, или безвкусица, или «сам носи этот корсет». Но я не угадал ни разу.

– Тут герб!

– И что? – не понял я.

– И он твой!

– И? – продолжал я недоумевать.

– Я не надену платье с твоим гербом! – донесся разгневанный голос девушки из-за двери.

– Почему это?

– Потому что он – твой!

Я помолчал, обдумывая ультиматум. Заказывая платье, я все же рассчитывал, что девушке это польстит. Наверное, любой другой особое бы действительно польстило, но Корнелия умела удивлять.

Впрочем, я все-таки Князь Тьмы, хоть некоторые об этом, кажется, забыли.

– Корнелия, ты или сама наденешь платье, или я его на тебя натяну. У тебя десять минут.

Корнелия

Выходить в платье с гербом герцога в свет было непросто невозможно. Во-первых, это не просто герб какого-то там отдельно взятого герцогства, это герб императорской семьи, к которой Его Светлость принадлежал по праву крови! Во-вторых, если я заявлюсь в таком виде на бал, где собраны вообще все сливки общества, это породит такое безобразное количество слухов и сплетен, что я ни в жизнь не отмоюсь. Даже из Мертвых земель!

Ну и в-третьих, когда Его Злодейшество таки изволит жениться, герцогиня сживет меня со свету, просто потому что точно будет в курсе, кого выводил в свет ее супруг в платье со своим гербом.

А я жить хочу!

– Я не надену платье с твоим гербом! – отрезала я.

– Почему это? – мужчина за дверью явно мыслил какими-то другими, чисто мужскими категориями, и совершенно точно не понимал все проблемы, которые породит это несчастное платье.

– Потому что он – твой! – постаралась я максимально доступно объяснить очевидное.

Кажется, это помогло. По крайней мере громить комнату Его Светлость перестал и замолк.

Увы, ненадолго.

– Корнелия, – процедил Рейнард, – ты или сама наденешь платье, или я его на тебя натяну. У тебя десять минут.

Мы с чемоданом, Аросом и Эдвардом переглянулись. Угроза казалось довольно реальной.

– Я бы на твоем месте все-таки одел, – заявил Эдвард. – Если ты, конечно, не хочешь, чтобы он вошел и…

Пушистый паршивец многозначительно замолчал. Арос просто делал вид, что дремлет на шкафу. Чемоданчик изо всех сил изображал обычный багаж, разве что переминался с колесика на колесико.

– Предатели, – прошипела я, втискиваясь в платье.

Очень, кстати говоря, удобное. И легкое. И воздушное. И маневренное. И красивое. И богатое. И… с гербом Даркфаров на модных пышных рукавах до локтя.

– Две минуты! – подгонял меня Рейнард.

Я не ответила. Просто стояла и смотрела на себя в зеркале. Стояла и думала, что это ужасно нечестно, одевать платье с гербом мужчины, с которым ты никогда не сможешь быть вместе.

– Одна минута!

Как будто мне сейчас просто дали на время поносить кусочек счастья. А в полночь магия рассеется, и его отнимут.

– Я вхожу! – рявкнул рассерженный герцог, и дверь распахнулась.

Я даже не шелохнулась, так и стояла перед зеркалом, смотря на мужчину в дверном проеме через зеркало.

Он тоже замер, рассматривая мое отражение с каким-то странным, нечитаемым выражением чешуйчатой морды.

– Тебе очень идет, – тихо произнес Рейнард.

Я развернулась и сделала вежливый книксен, принимая комплимент.

Герцог протянул мне когтистую лапу, и я вложила в нее кончики пальцев, как и положено хорошо воспитанной девушке. А в следующий миг вокруг нас вспыхнул портал черного пламени, перенося из комнаты в самый центр бального зала.

Ряды танцующих тут же смешались, сломались. Кто-то дернулся в сторону, кто-то упал в обморок, пара дамочек хотела завизжать, но их быстро заткнули спутники. Оркестр потерял мелодию и притих.