Вместе со мной в своем седле.

Мой преподаватель по организации мероприятий любил говорить: во всем надо искать плюсы. Даже если тигры из клетки удрали в самый разгар бала, из этого тоже можно сделать веселое развлечение. Главное, чтобы работодатель остался жив, если мы рассчитываем получить с него деньги.

Плюсов в бешеной скачке на виверне было прямо скажем немного. И пока я держалась за чешуйчатую шею, сто раз подумала, что лучше бы объяснила Рейнарду почему его шикарная кровать стоит в неположенном месте.

А потом подумала, что у виверны крылья почему-то подозрительно спрятаны под кожух. До этого момента мне в голову не приходила такая милая и простая мысль, что крылышки у этой птички могут быть и не подрезаны!

Виверна, словно подслушав, как-то по хитрому подпрыгнула, дернула крыльями, пару раз стукнулась боками о стволы деревьев, нормально так приложив заодно и меня, и высвободила крылья. Те, надо сказать, были очень красивые, я бы даже полюбовалась, если бы эта испуганная курица не увидела просвет между плотными зарослями деревьев и не рванула к нему.

Тут мне пришлось соображать быстро. Так быстро, как никогда не соображала! Даже когда нечаянно уронила шкаф с дипломным сервизом на пятьдесят персон. Даже не знаю, в какой момент в мою голову пришла потрясающая мысль, что оказаться в небе в обнимку с испуганной виверной мне хочется меньше, чем в дремучем лесу посреди Мертвых земель.

Откуда у меня вдруг возникли навыки прыжков с несущейся на всем ходу скотинке я не знаю, но спрыгнуть с нее я успела в последний момент.

И лишь оставшись посреди непроходимого леса мне вдруг подумалось – а что теперь?

Рейнард

Я читал много разных мемуаров моих предшественников на тему, как сохранить человечность, и среди прочего частенько любили вспоминать сильные эмоции. Ну там, радость, счастье еще какую-то сахарную вату.

Так вот практика показала, что это все полная чушь. Лучшая эмоция, вышибающая все демонические ограничения – страх. Не просто страх, а ужас за Корнелию, захлестнул меня на пару секунд.

В чувство меня привело шипение бедной тени, которого буквально размазало по брусчатке неконтролируемой мной магией.

– Кто додумался отпустить Корнелию одну? – процедил я, чувствуя, что еще немного и от замка не останется камня на камне.

– Она была не одна! – жалобно захныкал демон. – С ней был целый отряд!

– И где же он? – поинтересовался я, чуть ослабив давление. – Если не героически погиб, то лучше бы прямо сейчас озаботиться этим.

– Отряд не вернулся! – проскулил Тень. – Только ее виверна!

Я помедлил, пытаясь понять, как найти одну маленькую девчонку на своих огромных землях? Можно было, конечно, спустить вниз и призвать пламя с той стороны, но это было чревато. И не только тем, что я снова потеряю часть себя, а что по моим землям поползет чистая демоническая магия.

Не хотелось бы, чтобы поколения Даркфаров, носивших печати, вернулись на родные земли с нижнего мира, обезображенные последствиями клятвы.

Оставив этот вариант на самый крайний случай, я повел рукой, возвращая Тень в трехмерный мир.

– Где виверна Корнелии?

– В конюшне… – просипел демон.

Я тут же шагнул в магической пламя и вышел между стойл. Чешуйчатые ездовые заволновались, но не начали исходить пеной, как кони при моем приближении. Только засуетились в своих загонах, рыча и щелкая хвостами.

– Где? – спросил я бледного, как снег на пиках моих гор, Азала.

Командир наверняка прощался если не с жизнью, то с погонами, но с ним мне сейчас разбираться было некогда. Полудемон ткнул в виверну красивого, темно-синего цвета, попытавшуюся попятиться от меня в стойле. Маневр не удался, и я схватил животное за шкирку, чтобы заглянуть виверне в один глаз.

С пальцем соскользнул черный дым и вертикальный зрачок сузился почти до щелки, прокручивая короткую память рептилии.

Вот на нее карабкается Корнелия. Вот они едут и девушка расслабляется. Вот они встречают огромных сородичей виверны, и все замирают. Вот незаметное движение противников пугает животное и оно дает деру, унося с собой наездницу. Бесконечное мельтешение леса обрывается свободным полетом, перед которым виверна успевает сбросить Корнелию.

Последнее, что я увидел, обернувшись в памяти животного вместе с ним, – пытавшуюся подняться на ноги девчонку, оставшуюся одну посреди дремучего леса Мертвых земель.

Корнелия

Даже если вас собрались силком выдать замуж, у вас минимум два выхода! – поговаривала моя соседка по комнате, уточняя, что всегда можно согласиться на брак или уйти в храм. Она, кстати, согласилась и, думаю, живет сейчас неплохую обеспеченную жизнь.

Я в такой же ситуации нашла третий выход. Правда, он привел меня в лес посреди Мертвых земель, но отчаиваться не хотелось. В конце концов, я же маг! Пусть и бытовой, но все же…

В лесу темнело быстро, а надеяться, что кто-то до ночи меня найдет было слишком наивно. Точнее, кто-нибудь меня обязательно найдет, но не уверена, что при этом не попытается сожрать. У нас о лесах Мертвых земель такие ужасы рассказывали, что впору падать даже не в обморок, а в коматоз. Мне повезло – адреналина в крови было столько, что страха не чувствовалось, зато имелась жажда бурной деятельности, что в моем случае полезно для выживания.

Решив, что первым делом стоит озаботиться местом для ночлега, я отправилась искать достаточно ветвистое дерево, желательно где-то у воды. полчаса блуждания по кустам и буеракам основательно подпортили мне одежду, прическу и настроение, но я все-таки нашла ручей, а рядом – огромный дуб.

Дерево стояло в центре округлой поляны, трава на которой казалось подстриженной. Оно было мощным, как дуб, с внушительным стволом, толстыми прочными ветвями и листьями, напоминающими кленовые. Было что-то неестественное во всей этой конструкции, но выбирать не приходилось, так что я подошла к ручью, умылась ледяной, бодрящей водой, и зачерпнула ладонью, чтобы попить, как вдруг рядом раздалось:

– Горло заболит.

Пальцы разжались, вода утекла обратно в ручей, а я медленно обернулась, ища говорившего.

Голос был женский, но женщин вокруг не наблюдалось. Я подумала, что виверна, наверное, слишком сильно приложила меня о дерево, и снова зачерпнула воды.

– Горло заболит, говорю же! – возмутился голос.

Пришлось подскочить на ноги, обернуться, оббежать вокруг дерева, никого не найти, снова сесть на корточки перед ручьем, чтобы услышать:

– Козочкой станешь.

Тут я не выдержала и, чувствуя себя максимально глупо, спросила:

– Кто здесь?

– Здесь только я. Ну и ты теперь, – раздался голос.

И тут до меня дошло, и я внимательно посмотрела на одиного стоящее дерево. А оно взяло и посмотрело на меня в ответ. Вот прямо на коре ствола проступило лицо и смотрело.

Мама дорогая! Хочу обратно в замок!!

– Стоять! – рявкнуло дерево командирским тоном.

– Стою… – вяло ответила я.

– Нет, ты собралась падать, – педантично заметило дерево.

– Ну, если только немножечко присесть, – призналась в ответ.

Дерево фыркнуло в ответ, если можно так сказать о деревья, а затем поинтересовалось:

– А что ты тут делаешь?

– Сложно сказать, – честно ответила я. – Искала где бы переночевать.

– Ты же в курсе, что ты в самом сердце леса? – поинтересовалось дерево.

– Догадываюсь, – вздохнула я.

– А тебя ищут? – с некоторым сомнением уточнило дерево.

– Скорее всего, – мрачно ответила я, представляя реакцию Рейнарда на кровать, мое отсутствие и угнанную виверну.

– И хочешь, чтобы нашла? – прищурилось дерево.

Я снова представила Рейнарда, кровать, виверну, Рейнарда…

– Вообще да, хотелось бы, – отозвалась я.