– Она напала на меня! – кричит Бетси. – Ты говорил, что у нее только один шанс, до первого проступка, – и она его упустила!

– Это была самозащита, – перебивает ее Брофтон. – Я все видел. Бетси ударила Финн головой об автобус.

– Финн просто защищала меня, – также подключается Эрин, – хотя ей не стоило утруждаться. Все знают, что ты просто завидуешь, Бетси.

На их лицах написан страх, и мое сердце сжимается. У меня действительно был всего один шанс – и да, я его упустила. Ханна, Николь, Эрин – все они смотрят на меня с какой-то смесью отчаяния и покорности судьбе, страстно желая все исправить и понимая, что уже слишком поздно.

– Ты обещал, что она никому не навредит, – возражает Бетси, прижимая футболку к своему кровоточащему носу.

– Всем залезть в автобус, – произносит Уилл. – Мы обсудим это, когда вернемся.

Это очень тихая и мучительная поездка. Бетси старается выжать максимум из своей травмы, но постоянно ухмыляется мне, когда никто не видит. Эрин всю дорогу сидит бледная и обеспокоенная. Я чувствую себя совершенно опустошенной и истощенной. Дело не в том, что меня не волнует, что я вот-вот потеряю стипендию. Наоборот: мне настолько не все равно, что я не могу даже думать об этом. Если что, у меня есть запасной план: я могу добраться до Сиэтла и продолжить там свои тренировки. Когда-то эта идея мне даже нравилась, но теперь я не испытываю по этому поводу ни радости, ни сожаления – вообще ничего.

К тому моменту, когда мы возвращаемся в кампус, я настолько разбита и вымотана, как не была никогда прежде, в то время как Бетси ликует, даже не скрывая этого. Мы с ней следуем за Уиллом в его кабинет, и сначала он приглашает Бетси. Спустя некоторое время она выходит, при этом бросая на меня отвратительный ликующий взгляд. Что бы ей ни устроил Уилл, мне достанется еще больше.

Я захожу в кабинет. Уилл сидит, обхватив голову руками, и выглядит сломленным, из-за чего мне становится немного дурно. Он так много для меня сделал – и вот чем я ему отплатила.

– Мне жаль, – шепчу я, опускаясь на стул напротив него. Уилл поднимает голову.

– Ты ведь неглупа. Разве ты не видишь ее насквозь? Она хочет, чтобы тебя выгнали. Бетси злится и завидует с тех самых пор, как ты пришла в команду. Ты должна быть мудрее.

Я пораженно замираю.

– Ты меня не выгоняешь? – спрашиваю я, почти онемев от шока.

– Нет, – устало вздыхает он. – Но это не должно повториться. Тебе нельзя снова попадаться на ее уловки.

– Но она не пыталась задеть меня, – возражаю я. – Она вела себя как сволочь, но по отношению к Эрин.

– Да, – он издает невеселый смешок, – потому что она знала, что ты отреагируешь на ее издевку над Эрин. Я могу списать этот эпизод на самозащиту, но в следующий раз, когда случится нечто подобное – даже если она тебя ударит, – ты должна сдержаться.

Я напряженно выдыхаю. Когда я только пришла в эту команду, мне ничего не стоило слепо пообещать и ему, и Питеру все, что они хотели услышать. Однако теперь я чувствую, что не могу солгать Уиллу о чем-то подобном: ведь, возможно, ему придется за это отвечать.

Я стою, сцепив руки перед собой и уставившись в пол.

– Не знаю, что сегодня произошло и что я делала, – совсем тихо отвечаю я. – Я ничего не помню, начиная с момента, когда Бетси меня толкнула, и вплоть до того, как ты стал оттаскивать меня от нее. Абсолютно ничего. Я даже не знаю, как повалила ее на землю. Я видела, что она истекает кровью, и не осознавала, что это сделала я, пока ты не начал кричать на меня. Поэтому я не хочу обещать тебе, что этого больше не повторится, ведь я не могу это контролировать.

Я наконец встречаюсь с ним взглядом. Он смотрит на меня как на психически больную – которой я, собственно, и являюсь.

– Господи, Лив, – вздыхает он. – Так это случалось раньше?

Я киваю. Такое случалось часто. Удивительно, что я никого не убила.

– Марк Белл, – произносит он. Это не вопрос, а утверждение. У меня тоже вырывается вздох.

– Вроде того. Я помню, как боролась с ним и как потом увидела биту. Больше ничего.

Уилл застывает, и на его лице появляется настороженность.

– Что он тебе сделал?

Я прикусываю щеку изнутри. Произошедшее с Марком Беллом не то, чем мне стоит делиться. Все равно мне никто не поверит.

– Ничего такого, с чем я не смогла бы справиться.

– Я не об этом спросил, – говорит Уилл сквозь зубы. – Я хочу знать, что конкретно он сделал.

Я закатываю глаза, как будто все это не имеет значения. Но на самом деле для меня это очень важно, и он будет единственным в мире человеком, которому я скажу правду.

– Он узнал о моих кошмарах и предложил остаться со мной в ночь перед соревнованием, чтобы я не убежала.

Лицо Уилла слегка вытягивается. Любой может понять, чем закончится эта история. И тогда это тоже мог бы понять кто угодно – кроме меня. С моей стороны было так чертовски глупо довериться Марку, и я сама не знаю, почему все-таки это сделала. Может, потому, что так сильно хотела верить, что у моей проблемы есть решение. Верить, что хоть кто-то готов мне помочь.

– Об остальном ты и сам наверняка можешь догадаться, – вздыхаю я.

Уилл открывает рот, но произнести хоть что-то ему удается не сразу:

– Он тебя изнасиловал?

– Попытался, – отвечаю я. – Вот тут-то и пригодилась бита.

У этого ублюдка хватило наглости написать на меня заявление. И он забрал его лишь после того как я ему сообщила, что той ночью ходила в больницу, где зафиксировали все увечья. На самом деле я, конечно, нигде не была. Несколько синяков и порванная одежда еще ничего не доказывали – но он этого не знал.

– Оливия. – Уилл издает вымученный стон, тяжело опуская голову на руки. – Ты рассказала об этом в университете?

Я смеюсь, однако этот смех звучит совершенно несчастно, словно в любой момент готов перейти в плач, хоть я и не способна на слезы.

– Я спала в его квартире, и у меня была худшая репутация в истории той команды по кроссу. Кто бы, черт возьми, поверил, что это изнасилование? Даже если бы я сняла все на видео – все равно никто бы не встал на мою сторону.

– Это какое-то безумие. – Он откидывается на спинку стула, выглядя беспомощным и ошеломленным. – Вся эта ситуация. Ты должна по-прежнему быть в команде ТУ, а этот ублюдок должен сидеть в тюрьме.

Я вздыхаю. Отличие между нами в том, что Уилл не ждет от жизни несчастий и думает, что, когда они случаются, все можно исправить. А мне известно, что это не так.

– Я в любом случае не могла там остаться. Мне бы ни за что не дали стипендию на еще один год.

– Но дело не в этом! – вскрикивает он. – Ты позволила сотням людей считать, будто ты какая-то психопатка, которая ходит и размахивает битой!

– Уилл, я и есть психопатка, которая ходит и размахивает битой. Я не помню абсолютно ничего, после того как увидела биту в углу комнаты, так почему бы людям не думать обо мне соответственно?

– Так вот в чем истинная причина, – произносит он, откидываясь на стуле. – Ты ненавидишь себя за содеянное. Ты испытываешь вину за то, что все зашло так далеко, и таким образом пытаешься ее искупить.

Почему-то его слова всерьез задевают меня, и мне это не нравится.

– Если вы закончили с психоанализом, доктор Лэнгстром, я, пожалуй, пойду.

– Тебе нужно сходить в медпункт и показать скулу.

– Думаю, с ней все в порядке. – Я пожимаю плечами.

– Точно, – отвечает он с намеком на усмешку, – я и забыл о твоем медицинском дипломе. – Уилл встает и опускается передо мной на колени. – Может быть немного больно, – предупреждает он. – Позволь мне просто убедиться, что она не сломана.

Я закрываю глаза, потому что сейчас он чересчур близко. Его теплые губы, его лицо и непреклонный подбородок лишают меня внутреннего равновесия из-за того, что нас разделяет столь малое расстояние. Его большой палец слегка надавливает на мою скулу. Уилл замирает, когда я морщусь от боли, но не убирает руку с моей щеки, ожидая, пока не пройдет это ощущение. Затем он продолжает осмотр, и простое прикосновение его кожи к моей пробуждает во мне другие чувства. Те, что я не должна испытывать. Мои глаза внезапно распахиваются и находят его взгляд. Его ладонь обхватывает мое лицо, его рот слегка приоткрыт, в то время как он смотрит на мой, и мы оба дышим слишком часто. Я хочу, чтобы он поцеловал меня. Я хочу этого так сильно, что кровь закипает в моих венах, а все разумные мысли вылетают из головы. Это необъяснимое чувство висит между нами, словно зыбучий песок, который затягивает так быстро, что борьба кажется невозможной. Уилл наклоняется ко мне, всего на секунду, а затем вдруг отдергивает руку и практически отскакивает от меня.