Поэтому Цзяо Ян изобразил на лице благородную светлую скорбь, медленно развернул свиток… И чуть действительно его не уронил, благо сдержался и ничем себя не выдал.

На свитке была изображена женщина в развевающихся зелёных одеждах. Обычно художники, в угоду древним традициям, приносили сходство в жертву канонам письма. Этот портрет оказался совсем другим, девушка на нем была как живая. Линии чёрной туши складывались в миловидное и одновременно дерзкое лицо, а прозрачные шарфы, казалось, вздымались под дуновением весеннего ветерка. Никаких подписей, кроме скромного иероглифа в углу: «любимой»

Но потрясло Цзяо Яна вовсе не мастерство неизвестного художника — изображенная на картине женщина была точной копией Лань Юэ! Ошибки быть не могло. Но… как?

— Ты здесь такая красивая, Лин-Лин, — он лукаво скосил на спутницу глаза.

«Не называй меня Лин-Лин! Кто вообще это придумал!» — словно было написано на её лице.

Лань Юэ непременно бы ответила Цзяо Яну что-то дерзкое, но действительно потеряла дар речи и могла лишь потрясённо молчать. Портрет был настолько точен, что становилось жутковато. По-хорошему, чтобы старая служанка ничего не заподозрила, стоило бы мило что-то прощебетать в ответ, но Лань Юэ только присела на край сундука. Нэн истолковала этот жест по-своему и мягко улыбнулась:

— Всё проходит, госпожа. Однажды горечь воспоминаний развеется как дым и ничем не потревожит вас.

— Да, — согласилась Лань Юэ. — Да, — повторила она. — Мне что-то нехорошо, Нэн… Надо бы отдохнуть.

Зря они сюда пришли, думалось ей, нехорошее это место, хоть в нём и нет призраков. Хоть Цзяо Ян всё ещё надеялся отыскать здесь хоть что-нибудь стоящее для заклинателя, ей хотелось убраться подальше. Да и нечего тут больше искать, будь в поместье действительно сильные артефакты, они бы рано или поздно выдали себя. Нэн была простым человеком и не владела никакими заклинаниями, чтобы иметь возможность морочить головы им обоим.

Цзяо Яну внезапное настроение спутницы не понравилось — подумаешь, какие-то странные совпадения и тёмные истории! Сам он к таким вещам относился если не с азартным восторгом, то хотя бы — с внимательным интересом. Но что поделать, без неё искать артефакты не имело ни малейшего смысла. Да и что-то подсказывало ему, что Нэн окончательно признала «молодую госпожу» и больше ничего не прячет. Что ж, он хотя бы попытался.

— Мы прогуляемся, Нэн, — сообщил он, закидывая руку Лань Юэ на плечо.

Старушка неуверенно кивнула на сундук, словно спрашивая, что с этим дальше делать. Страсти собирать бесполезные дорогие безделушки у Цзяо Яна не было, а потому он ответил:

— Закрой пока. Госпожа непременно вернётся за вещами, когда воспоминания перестанут её терзать.

Служанка поклонилась и захлопнул крышку.

Придерживая девушку за талию, Цзяо Ян вывел её из поместья. Только там он вышел из роли галантного жениха и ехидно спросил:

— Чего это тебя угораздило? Никогда бы не подумал, что ты суеверная.

— Я… мне…

Лань Юэ резко запрокинула голову, глаза закатились и перед взором сгустилась чернота, пока в один миг её не прорезала багровая вспышка. Одна… другая…

…Огонь. Всё вокруг было в огне. Крики, звон мечей и запах крови вместо звуков флейт и ароматов роз наполнили родовое поместье. Цинь-Цинь едва успевала бежать за тётей, стараясь не выпускать её руки…

— Где мама? Я хочу к маме…

Тётушка Лин-Лин не отвечала, только крепче сжала руку девочки.

— Звёздочка! — услышала она взволнованный крик тёти Лин-Лин, когда обеих сшибло с ног порывом ветра. Их пальцы расцепились и Цинь-Цинь отлетела в кусты, над которыми стелился густой дым… Запах гари заполнил рот и нос, проникая в лёгкие…

Лань Юэ закашлялась, приходя в себя. По носу ударила первая капля дождя, и ей казалось, что сейчас зашипит обугленное от огня дерево. Она мотнула головой, отгоняя остатки видений прочь.

— Я хочу вина, — хрипло сказала она, вцепившись в запястье Цзяо Яна, чтобы не упасть.

— А знаешь, отличный план.

Цзяо Ян одобрительно похлопал её по спине, потом демонстративно порылся в складках ханьфу и вытащил пустой кошель.

— Надеюсь, тебе есть на что его купить? Потому что если нет, придётся где-нибудь доставать бесплатно. Не сложно, но утомляет.

Лань Юэ улыбнулась, зная, как улыбка её карминовых губ действует на мужчин:

— А-Ян… насколько мне известно, ты без крыши над головой, а у меня есть в распоряжении маленький домик. И скромный ужин, — добавила она. О том, что её собственные деньги подходят к концу, Лань Юэ упоминать не стала. — Так что если ты, как честный молодой человек, раздобудешь вина… наш общий вклад в продолжение вечера будет равноценным.

Девушка лукаво посмотрела на него из-под прикрытых ресниц. Обычно такой приём действовал безотказно, но её спутник не был одним из тех, кого она без труда соблазняла с целью убийства. И всё же… Всё же ей искренне захотелось пококетничать без наигранности и фальши. И отвлечься от дурных мыслей и видений.

Цзяо Ян опешил на мгновение, потом деловито приложил ладонь к её лбу, проверяя, нет ли у девушки жара.

— Лань Юэ, тебе в еде попался слишком испорченный овощ? Или в поместье была какая-то пыль, которую ты не переносишь?

Её взгляд неуловимо изменился — не такой реакции Лань Юэ ждала. Цзяо Ян соблаговолил пояснить:

— У тебя кружится голова, ты кашляешь, потом называешь меня «А-Ян», как будто так и не вышла из роли счастливой невесты, хотя старуха сейчас точно нас не слышит… Вина точно достаточно, или стащить для тебя ещё пару пилюль?

— Да ты… да ты… — Лань Юэ вспыхнула. Впервые её чары не подействовали, это было просто возмутительно! — Совершенно несносный!

Она ткнула Цзяо Яна пальцем в грудь, развернулась на каблуках и пошла по тропинке в сторону города. Ничего страшного, пусть сам себе ищет чьё-нибудь общество и ночлег, а вино она раздобудет и сама. Лань Юэ достаточно ловка и неприметна, когда это необходимо.

«Что я пытаюсь сделать», — думала она, идя по тропе. — "Он ведь не обычный парень, с которым можно было бы… он убьёт меня, если узнает кто я… а я веду себя как совершенная дура!..'

В следующий раз Лань Юэ встретила Цзяо Яна тем же вечером. Ну как встретила — его самодовольная физиономия появилась прямо в окне её скромного жилища. Не дожидаясь разрешения, он уселся, скрестив ноги, прямо у столика и победно тряхнул связкой горшочков с вином.

Лань Юэ выпрямилась, собираясь прокомментировать его поведение, но Цзяо Ян предостерегающе поднял руку:

— Давай пропустим: «какого нечистого ты сюда притащился», хорошо?

Он ловко расставил вино на столе и вскрыл один из горшочков, наполняя комнату приятным ароматом напитка породистого и, похоже, дорогого.

— Мне всегда казалось, что я довольно неплохо разбираюсь в человеческой недосказанности, но меня почему-то весь день с того момента, когда ты ушла, не покидает ощущение, что тебя я понял неправильно. И эта мысль буквально сводит меня с ума. Ты можешь мне объяснить, драгоценная Лань Юэ? Чтобы встретившись с таким в дальнейшем, я больше не чувствовал себя дураком.

— Я… — она ненадолго замялась. Знала бы ещё, что ответить на его вопрос… — Я подумала… Я подумала, что раз уж мы так часто встречаемся, почему бы… почему бы перестать держать эти дурацкие приличия. Они сводят меня с ума! Я устала постоянно играть, лгать и притворяться, чтобы втереться в доверие очередному богатому индюку. Как это отвратительно соблазнять кого-то, кто тебе даже не нравится, как это…

Лань Юэ мотнула головой и наконец опустилась за столик прямо напротив Яна. Бесцеремонно взяв кувшинчик с вином она сделала несколько глотков прямо из горлышка и с шумом поставила обратно на стол.

— Ах, какая я некультурная, — опомнилась она и тут же разлила вино по пиалам. — Выпьем за… за что?

— Мне нравится твой настрой, — Цзяо Ян внимательно выслушал её путанное объяснение, потом тоже откупорил кувшин и взял его, не разливая, — давай выпьем за всё неприличное!