И тут мой взгляд выхватил его: худой, обезображенный, он полулежал в массивном резном кресле, укрытый пледом. Его единственный глаз немигающе смотрел прямо на меня, прожигая насквозь. Второй глаз, рука и обе ноги отсутствовали, а лицо было покрыто уродливыми шрамами, словно от ожогов.

— Белор Ил-гон, — представила его Азара. — Мой брат.

— Эйдан Кастволк, — представился и я. — Рад знакомству.

— Добро пожаловать, господин Эйдан, — произнёс он, а затем повернул голову и что-то сказал своим людям на вотрийском языке.

Речь Белора звучала отрывисто, с неожиданными повышениями голоса в разных местах.

— Не обращай внимания на его говор, — произнесла Азара, когда матросы подняли стул и понесли Белора на верхнюю палубу. — Он оглох, ему трудно контролировать интонации.

— Как вы общаетесь друг с другом?

— Иногда он читает по губам, — ответила она. — Иногда приходится писать на бумаге. Пойдём.

Мы поднялись в просторную каюту следом за ним.

— Моя сестра утверждает, что вы маг-мракотворец, — привлёк моё внимание Белор.

Ничего не сказав, я привычно вошёл в поток Мрака. Он удивлённо вгляделся в мои глаза и пробормотал:

— Вы мракотворец… А магия?

— Не рискну колдовать в таком состоянии, — старательно двигая губами, ответил я. — Вас надо раздеть, господин Белор. Пусть все выйдут.

Он покосился на Азару, и она тут же распорядилась:

— Все на выход.

Матросы покинули каюту. Азара же вышла последней, прикрыв за собой дверь. Я помог Белору снять одежду, обнажив изувеченное тело. Культи конечностей были затянуты гладкой кожей без единого волоска.

— Вы правда владеете силой древних, господин Эйдан? — вдруг спросил он, и в его голосе послышалось напряжение.

— Лежите.

Белор послушно лёг, и я вычленил тонкую струйку в потоке Мрака. Я направил целительную энергию сначала в голову, восстанавливая слух, возвращая зрение утраченному глазу, разглаживая ожоги на лице.

Я избавился от жутких шрамов по всему телу и, наконец, занялся конечностями, отращивая ноги и руку. Когда я закончил, Белор осторожно поднял новую руку, оглядывая её со всех сторон. Недоверие в его взгляде постепенно сменялось изумлением. Он несмело пошевелил пальцами.

— Как ощущения? — спросил я.

— Вы… — Он затаил дыхание и осторожно дотронулся ушей: — Мой голос! Я слышу свой голос!

— Теперь вы здоровы.

Белор растерянно смотрел на меня, не зная, что сказать. Я подал ему руку, помогая встать. Сделав несколько неуверенных шагов, цепляясь за мою ладонь, он вскоре обрёл равновесие и смог передвигаться самостоятельно.

— Кажется, вам понадобится новая одежда, господин Белор, — улыбнулся я, вынырнув из потока Мрака.

— Одежда… — пробормотал он, словно очнувшись от транса. — Да… Одежда…

Я накинул ему на плечи покрывало, скрывая наготу. Белор неторопливо добрался до двери, сам открыл её и вышел наружу. Я держался позади, готовый в любой момент подхватить его, однако с каждой секундой он крепче стоял на ногах.

Стоило нам выйти на палубу, как раздался радостный возглас Азары; остальные вотрийцы громко загомонили. Белор же застыл у борта, заворожено глядя на море, вдыхая воздух полной грудью. Он обернулся. По его лицу текли слезы.

— Не думал, что вновь смогу услышать шум волн, — еле слышно произнёс он и вдруг поклонился. — Благодарю вас, господин Эйдан.

— Не стоит, господин Белор, — сказал я. — Поблагодарите в первую очередь свою сестру.

Азара кинулась обнимать его, смеясь сквозь слезы:

— Вот видишь… Я же говорила тебе! Я же обещала, что Эйдан поможет!

— Как же я скучал по твоему голосу, сестрёнка, — прошептал Белор, крепко прижимая её к себе.

Она отстранилась и вдруг подошла ко мне вплотную. Не успел я опомниться, как Азара поцеловала меня в щеку:

— Спасибо.

Хотя близость с девушками не была для меня в новинку, этот поцелуй заставил мои уши пылать. Чтобы скрыть смущение, я поспешил предложить:

— Может, вы погостите в Навире пару дней? Мы приготовим лучшие покои.

— Простите, господин Эйдан, но вынужден отказаться, — качнул головой Белор. — Мы не можем закрыть глаза на вражду между нашими народами. Слишком глубока пропасть между нами.

— Я не считаю вас врагами.

— Вы должны понять, господин Эйдан.

— Понимаю… — протянул я и добавил: — Когда-нибудь этой вражде придёт конец, господин Белор.

Он вопросительно поднял бровь, однако я не стал развивать эту тему и произнёс, глянув на Азару:

— Отец, наверное, до сих пор ждёт на берегу. Мне пора обратно.

Она кивнула, а затем, повернувшись к Белору, вдруг сказала:

— Я вернусь по суше.

— Что?.. — опешил он. — Азара, ты…

— Всё будет в порядке, брат. Я хочу побыть с другом.

— В другой раз.

— И когда же наступит «другой раз»?

— В любом случае, я против, — сказал он и глянул на меня: — Господин Эйдан, прошу, вразумите мою сестру!

Прежде чем я успел подобрать слова, Азара вспылила:

— Имей хоть каплю уважения! Тебе даровали вторую жизнь!

— Азара…

— Я вернусь по суше! — отрезала она. — Если хочешь остановить меня, тогда придётся тащить силой!

— Если с тобой что-то случ…

— Со мной ничего не случится!

Белор долго смотрел на неё, а затем подозвал шестерых солдат:

— Будете сопровождать её. Глаз не спускать, ясно?

— Ясно, господин!

Они что-то обсудили друг с другом, а затем Азара забрала свои вещи.

— Господин Эйдан, присмотрите за ней, пожалуйста, — сказал мне Белор на прощание.

— Конечно, господин Белор.

Мы с Азарой и шестью её солдатами перебрались по трапу обратно. Когда корабль взял курс к берегу, я сказал:

— Брат о тебе волнуется.

— Знаю, — вздохнула она. — Я просто… устала от рутины. Никуда теперь в ближайшее время не вырваться.

— Ты не собираешься на учёбу в академию?

— А ты как думаешь? Оикхелд начал войну.

Я хотел было сказать, что Тама тоже не вернётся в академию, но в последний миг передумал и вместо этого заметил:

— Когда Белор вернётся, у многих возникнут вопросы.

— Я попросила его не называть никаких имён, — сказала она. — Наши люди тоже будут хранить молчание.

— Если честно, меня это мало заботит, — признался я. — Уверен, никто из вотрийцев не станет делиться с оикхелдцами такими секретами. Как я и говорил: мы не враги.

Азара смерила меня странным взглядом и улыбнулась.

Папа, как и ожидалось, стоял на том же самом месте. Я поспешил к нему с докладом:

— Всё улажено. Азара погостит у нас несколько дней.

Он одобрительно кивнул и приказал слугам привести лошадей. Мы неспешно поскакали обратно. Когда мы спешились у крыльца замка, папу перехватил слуга:

— Господин Лэвалт, вам пришло письмо.

— От кого?

— Отправитель не указан.

— Просто письмо? — с тревогой спросил я, вспомнив, как однажды получил посылку в академии. — Ничего больше?

— Просто письмо, господин Эйдан.

Я успокоился: из обычной бумаги нельзя было сделать артефакт, чтобы заключить в него проклятие.

— Принеси, — приказал папа.

Слуга мигом метнулся в дом и вернулся с запечатанным посланием. Папа взял конверт, вскрыл печать и быстро пробежал глазами по тексту. Его брови сошлись на переносице, а губы напряженно сжались. Он поднял на меня тяжёлый взгляд.

— Что там? — забеспокоился я. — Дурные вести?

Вместо ответа он молча протянул мне листок. В письме значилось:

«Рыцарь Емрис Вонгхар был запытан Домом Бьерд. Он умер после допроса в Зале правды».

У меня перехватило дыхание, словно невидимая рука сжала горло. Мысли путались, в голове звенело от неверия. Я медленно поднял взгляд на папу, пытаясь подобрать слова, но не смог.

— Что-то не так, — сказал он.

— Пап?..

— Если его действительно запытали… Даже Фридолин не стал бы закрывать глаза на такое бесправие.