Рони застыл с куском мяса во рту. Якиф тут же напрягся, его улыбка испарилась.

— Что такое, господин Эйдан? — спросил он, силясь сохранить спокойствие в голосе.

— Выплюнь сейчас же! Еда отравлена!

Рони запоздало начал отплёвываться, и Якиф торопливо заговорил:

— Господин Эйдан, не говорите глуп…

— Это снотворное! — отрезал я.

Якиф медленно поднялся, его рука потянулась к поясу, где я заметил рукоять кинжала.

— Вы ошибаетесь, господин Эйдан, — произнёс он, но в его голосе уже не было прежнего дружелюбия. — Зачем мне вас травить?

— Прочисти желудок! — воскликнул я Рони. — Немедленно!

Рони спохватился, но вдруг пошатнулся и рухнул на пол. Я бросил взгляд на Якифа и увидел на его лице удивление. На краткий миг я решил, что он правда не понимает, в чём дело, однако стоило ему броситься к двери, как всё стало ясно: он просто не ожидал столь быстрой реакции.

Я обнажил кинжал, погрузившись в поток Мрака. Повар одним резким движением опрокинул стол, и я мощным пинком откинул его обратно. Через пару секунд в каюту ворвалось несколько вооружённых мечами членов команды.

«Готовились, ублюдки», — мелькнула мысль.

Все замерли. Не сводя с них глаз, я медленно присел и оттащил Рони в сторону.

— Сложи оружие, Эйдан, — донёсся снаружи голос Якифа. — Иначе умрёшь!

Я ничего не сказал и рванул вперёд. Первый вампир едва успел поднять меч, как мой кинжал уже вошёл ему в горло. Второй нападавший замахнулся, но я легко уклонился и, перехватив его руку, с силой ударил локтем в висок. Череп треснул с отвратительным хрустом, и он рухнул замертво.

Повар попытался атаковать меня сзади. Я развернулся и точным движением вогнал кинжал ему под рёбра, пронзая сердце. Его глаза расширились от шока, и он осел на пол, испуская последний вздох. Подобрав с пола меч, я выбрался из тесной каюты и оказался лицом к лицу с остальной командой. С отчаянным криком они бросились на меня.

Один упал, схватившись за распоротое горло. Другой потерял руку, неосторожно подставившись под мой удар, а затем и жизнь, когда клинок вошёл ему в глаз.

Двое кинулись на меня с боков. Я моментально развернулся, встречая атаку. Удар ногой с хрустом проломил колено первому, и он с воплем повалился на доски. Не теряя ни секунды, я молниеносно сместился и добил его. Второй попробовал достать меня неуклюжим выпадом и через миг напоролся грудью на острие моего клинка.

Крутанувшись, я отразил новый удар вражеского меча. Сталь лязгнула о сталь. Противник навалился, пытаясь преодолеть мою защиту, но я был сильнее. Резкий толчок — и он отлетел назад. Не давая ему опомниться, я нанёс удар сверху вниз, вспарывая его грудь.

Двое оставшихся на ногах переглянулись, явно не решаясь нападать. Я не стал медлить. Прыжок, и я уже между ними. Одному взмах меча сносит голову. Второй в ужасе шарахается, роняя оружие и вскидывая руки вверх. Не играя в благородство, я убил и его. Это был последний матрос.

Внезапно я услышал щелчок. Резко обернувшись, увидел Якифа, целящегося в меня из арбалета. Он выстрелил, и я отклонился. Он в панике попытался перезарядиться, но я в три прыжка преодолел разделявшее нас расстояние и выбил оружие из его рук.

— Стой! — срывающимся голосом воскликнул он. — У меня три дочери! Не надо!

Я схватил его за ладонь и сжал изо всех сил. Раздался хруст. Якиф отчаянно завопил и упал на подкосившихся ногах.

— Если я услышу в твоих словах ложь, сломаю вторую руку.

— П-пожалуйста…

— Зачем ты подсыпал снотворное еду?

— Господин Эйдан…

Я стиснул его сломанную ладонь, и он снова закричал.

— Ещё раз: зачем ты это сделал?

— Деньги! — взвыл Якиф. — Ради денег!

— Подробнее.

— Ю-ювийцы готовы з-заплатить за… за дворян из Оикхелда!

— Они не брали пленных.

— Берут! И-им… им нужны представители Домов! С родовой меткой! Две тысячи! Они платят две тысяч золотых!

— Так ты хотел усыпить нас и отвезти в Юви?

Якиф промолчал. Я занёс ногу и обрушил каблук на его голень. Он заорал так, что аж зазвенело в ушах.

— Отвечай! — гаркнул я.

— Д-да! Да! Хотел! Хотел!

— На кого ты работаешь?

— Ни на кого! Г-господин Эйдан! Нет! Моей семье!.. Прошу! Семье нужны деньги!

— Откуда ты знаешь, что ювийцы заплатят?

— М-мы торгуем! Торгуем! Их корабли есть в порту! Я знаком!.. Знаком с ювийцами! Господин Эйдан, я не хотел… Прошу, господин, у меня дочери… Молю вас…

Я не стал дослушивать и взмахом меча оборвал его жизнь. Воцарилась тишина. Я обернулся и в угасающем свете дня оглядел корабль, усеянный трупами.

— Да чтоб тебя! — сорвался на крик я и со злостью швырнул меч за борт. — Как же это всё надоело!

Я медленно выдохнул, стараясь успокоиться. Ещё ничего не закончилось. С кораблём мне не управиться, поэтому надо было убраться отсюда и уничтожить все улики.

Вернувшись в капитанскую каюту, я опустился рядом с Рони и попробовал влить в него целительскую энергию, однако ничего не произошло. Он был в полном порядке — просто спал глубоким сном.

Выйдя из потока Мрака, я принялся рыться в шкафчиках. Здесь было полно бухгалтерских бумаг, каких-то заметок и писем. Наконец я нашёл два небольших мешочка с монетами: семь золотых и около двадцати сребреников.

Затем заглянул в трюм и нагрузил шлюпку едой, питьевой водой, небольшим запасом одежды и парой мечей с кинжалами. Обшарив напоследок труп Якифа, я разжился компасом.

Отыскав масло, вылил всё на палубу, не забыв раскидать повсюду сухие ткани. Затем спустил шлюпку на воду, перенёс Рони и поджёг корабль. Пока огонь не захватил всё, я быстро забрался в шлюпку, обрезал верёвки и, ухватившись за вёсла, с силой оттолкнулся от борта.

Через несколько минут языки пламени уже лизали мачты и паруса. Густой чёрный дым поднимался к небу, окрашенному багровым заревом заката. Треск горящего дерева смешивался с шумом волн. Пылающий корабль становился всё ярче, бросая зловещие отблески на поверхность моря.

Я опустил вёсла в воду и начал грести, увлекая шлюпку на запад.

Глубокой ночью, когда усталость взяла своё, я ненадолго задремал. Разбудил меня внезапно начавшийся ливень, беспощадно заливающий нашу утлую шлюпку. Пока я торопливо вычерпывал воду, Рони даже не шелохнулся — он продолжал безмятежно спать, никак не реагируя на разбушевавшуюся стихию.

С первыми робкими лучами солнца небо очистилось, и дождь сошёл на нет. Наскоро перекусив вяленым мясом и сверившись с компасом, я уселся за вёсла. Плыл почти не делая передышек, стремясь как можно скорее достичь спасительной земли.

Рони проснулся лишь в середине дня. Сначала он беспокойно заворочался, пытаясь приоткрыть глаза под немилосердно палящим солнцем, но тут же отвернулся, уткнувшись лицом в днище шлюпки. Долгая минута прошла в молчании, прежде чем он спросил хриплым, надтреснутым голосом:

— Голова раскалывается… Где мы?

— В море. Где же ещё?

Рони тяжело приподнялся и, щурясь, огляделся:

— А корабль…

— Сгорел.

— Подожди… — Лицо Рони вытянулось, он напряженно хмурился, восстанавливая в памяти события минувшей ночи. — Они…

— Хотели отвезти меня в Юви, — сказал я, с усилием делая очередной гребок. — Ювийцы дают две тысячи золотых за представителя Дома.

— Что?.. Откуда ты…

— Выяснил у Якифа.

— Он мёртв? — глухо уточнил Рони.

— Как и вся его команда, — ответил я. — Корабль пришлось сжечь.

Рони запустил пятерню в спутанные волосы и спросил:

— Что за снотворное было в еде?

— Точно не знаю, но я учуял Нохамель.

— Впервые слышу.

— Ты и не зельевар, — пожал плечами я. — Но дрянь сильная — ты отрубился сразу.

Рони схватился за голову:

— А если бы ты съел хоть кусочек!

— Тогда бы меня накачивали снотворным до тех пор, пока я не очутился в пыточной.

— Эйдан, я… какой же я идиот! Ты же предупреждал!