Дорога вилась среди холмов, то спускаясь в небольшие зелёные долины, то взбираясь на пологие склоны. Солнце уже поднялось высоко, заливая всё вокруг ярким светом, и от нагретой земли поднимался лёгкий туман.

Дорога свернула и повела нас вглубь леса. Через полчаса деревья расступились, и мы выехали на обширную поляну, недалеко от которой расположился город.

— Как-то неожиданно городок выскочил, — удивлённо заметил Рони, с любопытством разглядывая открывшуюся перед нами картину.

— Там у въезда гербы Раббани, — с облегчением сказал я.

Стража у ворот почтительно расступилась перед отрядом. Мы въехали на широкую мощёную улицу, ведущую к центру. По обеим сторонам теснились дома из серого камня, с узкими окнами и островерхими крышами. Прохожие спешили по своим делам, лишь иногда с любопытством поглядывая на нас.

Вскоре мы оказались у замка. Это была настоящая цитадель: высокие зубчатые стены, мощные башни, подъёмный мост над глубоким рвом. Отряд остановился перед воротами, где нас встретила стража.

Мы с Рони спешились и стали ждать, пока всадники что-то обсуждали со стражниками. Прошло около четверти часа, прежде чем из ворот замка вышел высокий мужчина в богатой одежде в сопровождении охраны. Он приблизился к нам и заговорил на безупречном зувийском:

— Приветствую вас, чужестранцы. Моё имя Захар кир Раббани. Мне доложили, что вы называете себя друзьями моей дочери Тамы. Это так?

— Доброго дня, господин Захар, — кивнул он. — Меня зовут Эйдан Кастволк, а моего товарища — Рони Однер. Я имел честь учиться вместе с вашей дочерью в Магической академии Гилима.

— Что же вы здесь делаете?

— Мы случайно оказались в ваших землях.

— «Случайно»? — поднял он бровь. — И как же это вышло?

— Морское течение вынесло нас к берегам Баррукхасада, — уклончиво сказал я. — Мы пытаемся вернуться обратно в Оикхелд.

— Вы потерпели кораблекрушение?

Не успел я и рта раскрыть, чтобы ответить, как услышал стремительный цокот каблуков. В проёме ворот показалась Тама. Изумление на её лице продлилось лишь краткий миг, сменившись ликующей, солнечной улыбкой:

— Эйдан!

Несмотря на все вопросы, которые наверняка вертелись у Захара на языке, он не стал допытываться, видя, как тепло поприветствовала меня Тама. Слуги проводили нас в отдельные гостевые покои и сразу же принялись готовить ванны. С наслаждением погрузившись в горячую воду по самый подбородок, я впервые за долгие дни позволил себе по-настоящему расслабиться.

Дверь вдруг открылась без стука, и я сразу понял, что это была Тама — только она могла войти так бесцеремонно.

— Всё не научилась стучать, — цокнул языком я.

— Зачем стучать, если ты всегда мне рад?

Невольная улыбка тронула мои губы. Она закрыла за собой дверь и присела рядом:

— Ну и как ты тут оказался? Не поверю, что ты сбежал из армии со своим дружком.

Приняв сидячее положение, я вкратце рассказал о бойне на границе, а затем и о нападении на моё подразделение в Азероне.

— Опять Бьерды? — спросила Тама. — Ты уверен?

— Кто же ещё?

— Вашему Дому пора что-то с этим делать… — произнесла она и вдруг удивлённо спросила: — Подожди, как вы добрались до Баррукхасада? Течение должно было привести вас к проливу у острова.

— Я мог бы солгать, но скажу правду, потому что доверяю тебе, — серьёзно начал я.

Она нахмурилась, но промолчала, ожидая продолжения.

— Якиф кир Нахзир, — произнёс я. — Тебе о чём-нибудь говорит это имя?

Тама задумчиво коснулась своих губ и после недолгой паузы сказала:

— Судя по фамилии, он родом с северных земель.

— Значит, ты его не знаешь?

— Впервые слышу. Кто он?

— Торговец, подобравший нас в море. Я попросил его высадить нас в Лаубиене, пообещав ему сто золотых, но он отказался, сославшись на нежелание рисковать грузом.

— И? — нетерпеливо спросила Тама.

— Он подмешал в еду мощное снотворное.

— Как ты понял?

— Учуял запах одного ингредиента, — ответил я. — Рони успел съесть пару кусочков мяса и мигом отключился, а мне пришлось… сражаться.

— Перебил всех? — невозмутимо уточнила она.

— Всех.

— Если честно, поступок торговца нисколько меня не удивляет.

— Вот как?

— Он точно намеревался выручить за тебя деньги у ювийцев.

— Знаю… — медленно кивнул я. — А тебе откуда это известно?

— До нас доходили новости с Верхнего порта.

— «Верхнего порта»?

— Порт на севере, — пояснила Тама. — У них там бойкая торговля с ювийцами.

— А вы не торгуете с ними?

— Учитывая нашу близость к Лаубиену, в этом нет нужды, — ответила она и через миг добавила: — Я расскажу отцу о случившемся.

— Может, не стоит?

— Не беспокойся, — успокоила Тама. — Мы не одобряем подобных выходок.

— Не хотелось бы загреметь в темницу в чужом королевстве.

— Ты всего лишь защищал свою жизнь. Отец не станет тебя осуждать.

— Что ж, поверю на слово.

Тама умолкла, в её глазах промелькнул озорной огонёк. Медленно опустив руку в тёплую воду, она скользнула пальцами по моей ноге, поднимаясь всё выше по бедру.

— Ты что? — шёпотом спросил я, покосившись на дверь. — А если нас кто-нибудь услышит?

— Думаешь, меня это остановит? — игриво улыбнулась она. — Сама судьба направила тебя ко мне.

Замок семейства Раббани изнутри оказался гораздо просторнее нашего. Повсюду виднелись признаки роскоши: искусная резьба на потолках, мраморные полы, дорогие гобелены на стенах, изысканная мебель. Бесчисленная прислуга сновала туда-сюда — её здесь было заметно больше, чем у меня дома.

Меня с Рони пригласили в обеденный зал. Там Захар представил свою супругу Ясмин и младшую дочь Узульфу. Они радушно приветствовали нас, предлагая отведать угощения за богато накрытым столом.

Рони явно чувствовал себя не в своей тарелке. Несмотря на обильные яства, он почти не притронулся к еде, вяло ковыряя овощной салат. Я же наслаждался долгожданным обедом, не скрывая аппетита. Захар не касался темы нашего недавнего путешествия, однако вопроса войны не избегал:

— Великие Дома начинают терять былое влияние: рынки сбыта ускользают, а власть постепенно утекает сквозь пальцы. Главы Домов почувствовали, что пора действовать, пока не стало слишком поздно.

— Не могу не согласиться, господин Захар, — сказал я. — Похоже, вы хорошо разбираетесь в нашей политике.

— Так всегда случается, — произнёс он. — Долгий мир неизбежно порождает новую войну. Оикхелд не знает иных путей.

— Разве где-то иначе? — заметил я.

— Хотя бы здесь, — ответил Захар, отпив густую красную жидкость — похоже, кровь. — Наше королевство по сути своей разделено на Север и Юг. Ни одна из частей не в силах подчинить другую, ибо они равны. И в то же время им приходится постоянно учитывать интересы друг друга, идти на компромиссы.

— Звучит так, словно в любой момент у вас может вспыхнуть гражданская война.

— Возможно, господин Эйдан, но мы живём так уже четвёртое столетие. Для нас, вампиров, в этом и заключено истинное единство. В конце концов, и Север, и Юг понимают, что их судьбы неразрывно связаны, словно два крыла одной птицы — вместе мы летим вперёд, а поодиночке рухнем оземь.

— Интересный подход.

— Так сложилось исторически.

— Пап, Эйдану нужно вернуться в Оикхлед, — вмешалась Тама.

— Господин Эйдан, вы не желаете остаться на свадьбу?

— Чью свадьбу, господин Захар? — не понял я.

— Тамы, — ответил он. — Через две недели.

Я удивлённо взглянул на неё:

— Ты помолвлена?

— Да.

— Поздравляю… — пробормотал я. — Неожиданно…

— Дочь, где твои манеры? — упрекнула её Ясмин. — Почему господин Эйдан не знал о свадьбе?

— Не было времени рассказать, — как ни в чём не бывало пожала плечами Тама.

— Мы решили, что сейчас лучшее время для заключения союза, — сказал Захар.