— Что ты думаешь? — спросил я, отчаянно цепляясь за надежду, что папа найдёт какое-то рациональное объяснение.

— Не знаю, — вздохнул он. — Можем ли мы верить этому письму? Оно могло прийти от кого угодно.

— А если это правда? — спросил я.

— Кто стал бы предупреждать нас? — нахмурился папа. — Кьювен? В последний раз он писал, что уехал из столицы.

— Ингвар, — предположил я. — Это мог быть мастер Ингвар.

— Твой учитель? Тот зельевар?

— Он когда-то работал в Службе магического правопорядка и Службе розыска. У него там полно знакомых.

— И он решил написать мне, а не тебе? — В голосе папы слышалось сомнение.

— На его месте я бы тоже написал тебе, — ответил я. — Он мог слышать про бойню в Азероне… Решил, что я мёртв.

— Ты уверен?

Я ещё раз внимательно осмотрел письмо, пытаясь найти хоть какие-то подсказки. Буквы были написаны раздельно — так, чтобы не узнавался почерк. У меня появилась маленькая надежда: может, это просто провокация? Чья-то злая шутка?

— Как бы то ни было, нельзя закрывать глаза на это письмо, — сказал папа.

— Подожди… — с тревогой произнёс я. — Если они действительно привели Емриса в Зал правды, то они знают всё, что знал он.

Папа помрачнел.

— Для начала стоит всё перепроверить, — сказал он. — Я попробую разузнать через своих людей.

— Ты предупредишь Герта? — шёпотом спросил я.

— Да, — тихо ответил он и, взглянув на Азару, добавил: — Твоей подруге лучше здесь не задерживаться.

— Отправлю её обратно завтра, — произнёс я. — Пап… а если всё подтвердится?

— Будем действовать, — ответил он. — Думаю, неделя в запасе у нас есть.

Он ободряюще улыбнулся, потрепал меня за плечо и, забрав письмо из моих рук, ушёл. Я взглянул на Азару и встретил её настороженный взгляд.

— Случилось что-то серьёзное? — спросила она, подойдя ближе.

— Кто-то прислал письмо, — сказал я. — Там говорится… говорится, что мой наставник, Емрис, убит Бьердами.

Азара удивлённо подняла брови:

— Как убит?

— Запытан, если верить посланию, — ответил я. — Добит в Зале правды.

— Эйдан, что происходит?

— Не знаю, Азара…

Мне хотелось рассказать ей правду о соглашении с Вотрийтаном, но я помнил наказ папы.

— Отправим тебя домой завтра утром, — продолжил я.

— Я хотела задержаться на пару дней.

— Здесь может быть опасно.

— Здесь? — недоумённо переспросила Азара. — На востоке?

— Всё обостряется, — ответил я. — Давай не будем рисковать.

Азара несколько мгновений внимательно вглядывалась в моё лицо, словно пытаясь прочитать невысказанные мысли. Затем, к моему облегчению, она кивнула:

— Хорошо.

Я заставил себя улыбнуться, стараясь хоть ненадолго спрятать паршивую новость в чертогах разума.

— Пойдём, познакомлю тебя с мамой.

Азара немало удивилась, повстречав беспризорников, которых я приютил в Гилиме. Впрочем, они были удивлены не меньше её.

После обеда мы неспешно обходили владения, и время словно замедлило свой бег. Разговор тёк легко и непринуждённо: мы обсуждали учёбу и тонкости магического искусства, делились историями и мечтали о будущем, которое, несмотря на все тревоги, казалось полным надежд и возможностей. Я настолько погрузился в беседу, что даже не заметил, как день незаметно перетёк в вечер.

Папа, уехавший почти сразу после получения злополучного письма, вернулся затемно. Встретив меня во время позднего ужина, он ограничился коротким: «Остаётся ждать». По его усталому виду я понял, что новостей пока нет, и решил не расспрашивать дальше.

Когда пришло время отдыхать, я проводил Азару в комнату, которую подготовили для неё слуги. Она с любопытством осмотрелась, а затем неожиданно спросила:

— Покажешь свою?

— Там ничего интересного, — сказал я.

— И всё же, — мягко настояла она, и в её глазах мелькнул огонёк любопытства.

— Ну пошли, — согласился я, не в силах ей отказать.

Мы направились в мои покои. Высокие потолки и большие окна наполняли пространство светом и простором. Массивный дубовый стол, заваленный свитками, занимал центральное место. Вдоль стен тянулись полки, плотно уставленные книгами. Широкая кровать, накрытая простым покрывалом, стояла у дальней стены.

— Скромно, — заметила Азара, оглядываясь. — Я ожидала… чего-то большего.

— Ох, ну простите холопа. — Я шутливо поклонился. — Пойдём, покажу балкон.

Мы вышли на свежий воздух. Солнце уже скрылось за горизонтом, окрасив небо в нежные оттенки лилового и розового. Вокруг царила удивительная тишина, нарушаемая лишь отдалённым стрёкотом цикад и шелестом листвы.

Азара облокотилась о балюстраду, задумчиво глядя вдаль. Внезапно она повернулась ко мне:

— Помнишь день, когда мы собрались все в последний раз перед твоим отъездом?

Я напряг память, пытаясь восстановить события того вечера.

— Смутно, — признался я. — Мы тогда здорово напились.

— Не «мы», а ты, — хмыкнула она. — Значит, не помнишь, что сказал мне тогда?

Я молча уставился на неё. В памяти всплывали обрывки сцен прощания, но слова ускользали, как вода сквозь пальцы.

— Что-то постыдное? — осторожно спросил я, опасаясь худшего.

— Ну-у-у… — протянула Азара. — Как посмотреть…

— Хватит меня мучить.

— Попробуй вспомнить.

— Азара…

Она покачала головой, и впервые я увидел в её глазах столь хитрый блеск. Я хотел было отшутиться, но вдруг раздались цокот копыт и громкий крик:

— Открывай! Быстрее!

В тусклом свете фонарей я разглядел, как лошадь у ворот внезапно рухнула на землю. Всадник, успевший спрыгнуть в последний момент, стремительно забежал во двор и бросился к крыльцу замка.

— Позовите господина Лэвалта! — срывающимся голосом закричал он. — Господин Лэвалт!

Вслед за всадником к воротам привалило ещё несколько людей. Двор наполнился шумом и суетой.

— Что-то случилось, — сказал я, чувствуя, как внутри всё сжимается от дурного предчувствия.

Азара встревоженно взглянула на меня:

— Эйдан?

— Давай на первый этаж!

Когда мы спустились по лестнице, папа уже был в холле. Перед ним, тяжело дыша, стоял солдат в запылённой форме.

— … без предупреждения, господин! — донеслись до меня обрывки фраз. — … убили!…армейские!

— Приведите ко мне Фелана и Луга! — громко приказал папа. — Быстрее!

Слуги замельтешили, а сам папа выбежал на улицу.

— Возвращайся в комнату, — сказал я Азаре, направляясь к выходу.

— Эйдан…

— Жди в комнате! Пожалуйста!

Не дожидаясь ответа, я бросился за папой. На улице царила сумятица. Солдаты наспех одевались, хватали оружие, седлали лошадей. Я заметил папу, отдающего приказы одному из наших командиров, и подбежал к ним.

— … всех до единого! — говорил он. — Пусть берут самое необходимое и двигаются к границе с Вотрийтаном!

— Как же мы успеем, господин…

— Так начинайте сейчас! Немедленно!

— Да, господин!

— Пап, что происходит? — посмел отвлечь его я.

Он обернулся, и я увидел в его глазах тревогу, которую никогда прежде не замечал.

— Армия Оикхелда вошла на нашли земли!

Происходящее вокруг напоминало настоящий кошмар наяву. Навир, обычно такой спокойный и размеренный, превратился в бурлящий котёл. Звуки суеты, криков и скрипа телег сливались в оглушительную какофонию. Мы лихорадочно собирали самое ценное, нагружая повозки до предела.

По мере того, как прояснялась ситуация, стало ясно, что границу пересекли не огромные полчища, а наспех собранные подразделения соседних Домов и переброшенные армейские войска. Это говорило о поспешности решения, но не уменьшало опасности. Самым тревожным было отсутствие каких-либо предупреждений или требований.

Когда я в очередной раз поднялся в комнату за вещами, Азара задала вопрос, которого я ждал:

— Эйдан, почему твой отец приказал двигаться всем к Вотрийтану?

— На то есть причины, — ответил я, проверяя полупустые шкафчики и полки.