— С ума сойти… Это самая лучшая новость за последнее время! — засмеялся я, чувствуя, как тяжесть отступает и на душе становится легче.

Папа ободряюще похлопал меня по спине:

— Мама сейчас как никогда нуждается в твоей поддержке. Не забывай об этом.

Я молча кивнул и тут же вспомнил ещё кое-что важное:

— Я хочу написать Азаре.

— Кому?

— Вотрийке, с которой учился.

— И зачем же?

— Я дал клятву, что исцелю её брата — это была плата за моё обучение. Она говорила, что он не ступит на наши земли, и я подумал…

— Клятва есть клятва, однако я тебя никуда не пущу, — отрезал папа. — Прими это как приказ главы Дома, если нужно.

— Пап…

— Достаточно, Эйдан. Сейчас не время.

— Я хочу пригласить их к границе. За пределы Волноломных земель выезжать не придётся.

— Не пересекая границу?

— Не пересекая, — подтвердил я. — Не думаю, что она сможет уговорить брата, но всё же… Я хотя бы дам знать, что готов исполнить свой долг.

— Хорошо, — поколебавшись, согласился он. — Отправим письмо через Ултою. Посмотрим, что ответит твоя… вотрийка.

Папа, как глава Дома, снял всё оставшиеся деньги с моего банковского счёта, избавив меня от необходимости светиться где-либо. Сейчас все его усилия были направлены на то, чтобы собрать как можно больше солдат и ресурсов. Каждый воин, каждый меч и щит были на вес золота перед лицом надвигающейся угрозы.

Я же безвылазно сидел в замке. Новость о моём возвращении вряд ли могла дойти до столицы, однако я старался не выходить в город, чтобы не мелькать на глазах у горожан и редких гостей, решивших посетить Навир.

Погруженный в невесёлые мысли, я коротал дни в библиотеке, пытаясь найти ответы на вопросы в древних фолиантах. Тишину прервал голос слуги:

— Господин Эйдан, стол накрыт. Вас ждут.

— Сейчас буду, — кивнул я, откладывая в сторонку очередной том.

В обеденном зале уже сидели родители. Мама, завидев меня, просияла улыбкой:

— Сынок, попробуй ягнёнка, пока не остыло.

— Хорошо, — улыбнулся я в ответ, усаживаясь за стол.

Невольно я обратил внимание, что на ней снова было свободное платье, скрывающее фигуру. Раньше она всегда предпочитала наряды, подчёркивающие её стройный стан.

Я принялся за еду, но мысли блуждали далеко. Лишь когда с половиной порции было покончено, мама прервала молчание:

— Мастер Талваг сказал, что ты попросил его лично обучать грамоте слугу. Как же его?..

— Сарзон, — подсказал я. — Он начал учиться ещё в Гилиме. Пусть продолжает.

— И зачем же?

— Мне нужен свой человек, который сможет выполнить любое поручение.

— У нас полно верных слуг.

— Милая, Эйдану нужен не просто исполнитель, а правая рука, — мягко сказал папа. — Кто-то, кому он может доверять, как самому себе. Ведь так, сын?

— Именно так, пап, — с благодарностью кивнул я.

— Он чужеземец, — неодобрительно покачала головой мама. — Разве можно доверять такому?

— Это не имеет значения.

— И что же ты в нём нашёл? — вздохнула она.

— Сарзон не просто слуга, — ответил я. — Он был беспризорником и через многое прошёл.

— И всё же…

— Я завоевал его преданность не звоном монет, мам.

— Если он хорошо себя зарекомендует, можно будет похлопотать, чтобы возвести его в дворянское сословие, — одобрительно кивнул папа. — Пусть служит тебе верой и правдой.

Мама явно собиралась возразить, но наш разговор прервал громкий оклик слуги у дверей:

— Господин Лэвалт! Срочные новости!

— Говори. — Папа поднялся из-за стола, мигом посерьёзнев.

— Недалеко от берега встал вотрийский корабль!

— Один?

— Всего один, без сопровождения!

— Сейчас буду.

— Лэвалт, дорогой, что-то случилось? — встревоженно спросила мама.

— Не беспокойся, Валда.

— Я с тобой, — решительно произнёс я.

Папа бросил на меня долгий взгляд, но спорить не стал, лишь неслышно вздохнул:

— Идём.

Мы поспешно вышли из замка, оседлали лошадей и добрались до берега. Вдали я различил корабль, а над его мачтой — красные очертания вотрийского флага.

— Когда они появились? — спросил папа, спешиваясь возле группы вооружённых воинов на берегу.

— Да вот только что, господин, — отрапортовал один из них. — Встали как вкопанные.

— Господин, они спустили шлюпку! — вдруг воскликнул другой воин, не отрываясь от подзорной трубы. — Кто-то плывёт к нам!

Я напряг зрение, пытаясь разглядеть лодчонку, пляшущую на неспокойных волнах. Она медленно, но верно приближалась. И тут порыв ветра отбросил со лба одного пассажира прядь длинных огненно-рыжих волос. Сердце пропустило удар.

— Не может быть… — пробормотал я. — Неужели Азара?

— Что? — переспросил папа.

— Точно она, — уже увереннее сказал я, разглядев её лицо. — Это Азара!

Когда шлюпка наконец достигла мелководья, солдаты бросились в воду, подтягивая её ближе. Азара не стала дожидаться помощи: она ловко спрыгнула за борт, тут же погрузившись по колено в шипящую пену прибоя. На ней были высокие сапоги, облегающие штаны, короткая приталенная курточка.

Я решительно шагнул в воду и двинулся навстречу. Брызги летели во все стороны от наших шагов, но мы не замечали этого, не отрывая друг от друга взглядов.

— Ты даже не написала! — произнёс я, когда расстояние между нами сократилось до пары метров.

— Решила, что так будет быстрее. Письмо могло затеряться или прийти слишком поздно.

Я преодолел оставшееся расстояние и порывисто обнял её. Спустя секунду почувствовал, как Азара расслабилась и ответила на объятие.

— Рад тебя видеть, — сказал я, слегка отстранившись, чтобы заглянуть в её лицо.

— Я тоже, Эйдан, — улыбнулась она. — Как ты здесь оказался? Почему ты не в армии?

— Ох, это долгая история.

В этот момент на берегу раздался оклик папы:

— Сын, может быть, познакомишь меня со своей прекрасной гостьей?

Мы с Азарой переглянулись и вышли на песок.

— Пап, это Азара Ил-гон. Моя подруга.

— «Подруга», — дёрнув уголками губ, повторил папа, и представился сам: — Лэвалт, глава Дома Кастволк.

— Рада знакомству, господин Лэвалт.

— Взаимно, госпожа Азара, — произнёс он. — Вы прибыли одна?

— Мой брат ждёт на корабле, — ответила она и, глянув на меня, добавила: — Ждёт встречи с вашим сыном.

— Понимаю, — медленно кивнул папа и перевёл тяжёлый взгляд на меня.

— Мы скоро вернёмся, — сказал я. — Не волнуйся.

— Сейчас подготовят корабль.

— Пап… — попробовал возразить я, но он остановил меня:

— Не стоит рисковать с такими волнами.

Разумеется, его беспокоили не волны: несмотря на грядущий союз с Вотрийтаном, старая вражда и подозрительность никуда не делись, ведь о соглашении знал пока лишь узкий круг лиц. Вскоре всё было готово, и мы с Азарой поднялись на борт в сопровождении двух десятков вооружённых до зубов солдат.

— Всё-таки твой брат согласился, — сказал я ей, когда мы отчалили.

— «Согласился»? — фыркнула Азара. — Мы разругались в пух и прах. Он упирался до последнего.

— Правда?

— Я поклялась, что не буду разговаривать с ним десять лет, если он не отправится сюда.

Моих губ коснулась улыбка:

— Даже так? Серьёзный аргумент.

— Не вижу ничего смешного, Эйдан, — возмутилась она. — Это же надо быть таким упёртым… Он всё равно отказался сходить на берег!

— Вотрийцы уже много лет не пересекали границу, — заметил я. — Его можно понять.

— «Можно понять»? В его-то положении?

— Ты тоже меня не жаловала. При том, что мы были в столице, а не в Волноломных землях.

Азара недовольно на меня покосилась, но спорить не стала, признавая мою правоту.

Наконец наш корабль поравнялся с вотрийским, и матросы бросили якорь. Мы с Азарой перебрались по перекинутому трапу. Моё внимание привлекли лица хмурых вотрийцев. Все как на подбор: высокие, широкоплечие, с янтарными глазами.