Взгляд Рэя вдруг вспыхнул с такой силой, что я чуть не задохнулась. Он смотрел так на меня лишь один раз: когда мы в первый раз занимались любовью. Но тогда, я знала, это было наполовину ложью, наполовину ролью, которую он играл, и лишь на малую часть — искренним чувством. Сейчас же… сейчас же солнце, сияющее в его глазах, было настоящим. Для меня.

— Хорошо. Мы отправляемся послезавтра. — Короткая пауза. — И спасибо тебе.

Я кивнула. И вдруг, повинуясь какому-то инстинкту, словно барьеров между нами больше не существовало, подалась вперёд и поцеловала Рэя в губы.

Его глаза распахнулись в неподдельном удивлении, губы дрогнули, и я тихо засмеялась, углубляя поцелуй. Мои руки сомкнулись вокруг его шеи, поглаживая шелковистую кожу на выступающей косточке, и я наконец-то почувствовала, как Рэй целует меня в ответ. Очень мягко, почти бережно. И глубоко, так, словно я принадлежала ему и он наконец-то понял и принял это. Так, словно его губы говорили мне, что он будет помнить меня и через полтора года, и через десять, даже если я отвернусь от него навсегда.

Наверное, это тоже была маска. Но прямо сейчас мне было всё равно.

Когда мы оторвались друг от друга, в его глазах вновь плескались золотые искры. И прямо сейчас мне было от них очень тепло.

— Когда ты говорил о наших отношениях через полгода, — прошептала я, — это звучало, будто мы настоящая пара. Не два агента, не временные любовники, но связь из тех, что длятся всю жизнь. Почти семья.

Лёгкая улыбка.

— Вы уже моя семья: ты, Хат и Зеро. Ты не заметила?

— Серьёзно?

— Ну, если считать Вейру плохо воспитанной племянницей, а Берна и Шаеса — кузенами-школьниками, которые вечно бегают жаловаться к учителю… — Рэй с задумчивым видом улыбнулся. — Не то чтобы я был настолько привязан к этим двоим. Но, наверное, это всё же больше, чем уважение и привычка.

— Они верны империи, — тихо сказала я. — Больше, чем тебе.

— Знаю.

— Ты на них злишься? Что они тебя выдали?

— Ещё бы.

Мы засмеялись, глядя друг на друга.

— Джавус, — произнесла я. — Вы ведь говорили о нём с Зеро?

Рэй кивнул:

— Зеро считает, что Маркус — это он. А я… — Он помедлил. — Джавус угрожал тебе. По-настоящему угрожал. Я достиг высот в блефе, но так не смог бы даже я. Блефом это не было. Джавус отрезал бы тебе руку, Фаэль. Маркус никогда не сделал бы этого.

— Конечно, я не верю, — глухо сказала я. — Отец никогда бы не поступил так ни со мной, ни даже с Сильвейной.

— И пока Алистер всё ещё без сознания, ответов нам не добиться, — пробормотал Рэй. — Проклятье.

Он помолчал.

— Фаэль, посмотри на меня.

Я очень медленно и очень неохотно подняла голову.

Я знала, что он спросит. Знала — и боялась ответить.

Потому что сейчас я солгу.

— Ты знаешь его имя? — прозвучал негромкий вопрос.

Я молчала, глядя на Рэя. Молчала, собираясь с силами. Мне нужно ответить так, чтобы мой голос не дрогнул.

— Обычный агент сказал бы «нет», — произнесла я ровным голосом. — Но меня учил ты, и я собираюсь стать хорошим агентом. И это значит, что я буду повторять один-единственный ответ, лорд Рэй, будущий глава дома Рише, принц Дрэйг из династии Драго. Знаю я или нет, не имеет значения, потому что ты не услышишь от меня его имени, пока я не поверю всем сердцем, что ты не собираешься его убивать. Я слишком люблю его, чтобы стоять на его похоронах. Мне было слишком больно, когда я верила, что последние секунды, которые мы с отцом провели лицом к лицу, превратились в кровавые ошмётки. Я не слишком откровенна, Рэй?

Рэй молчал, и взгляд его был устремлён на чёрную хизею. Несколько золотых спор залетели из сада в комнату и лопнули на пороге, оставляя блестящие капли.

— Джейен повёл бы себя благородно и поверил бы тебе, — наконец сказал он. — Помнишь, ты говорила мне?

— Да, — прошептала я.

— Я удовольствуюсь этим твоим ответом… до поры до времени. Сейчас я почти уверен, что ты ничего не знаешь. Проверять это будет слишком болезненно для нас обоих, так что рисковать я не буду. Я могу получить ответ, поверь мне, но этот процесс тебе очень, очень не понравится. А я лишусь напарницы, когда она мне так нужна.

Рэй встал и подал мне руку.

— Останься на эту ночь у меня. Пожалуйста.

— Я не… — начала я, но Рэй покачал головой:

— Без меня. Меня здесь не будет. Но я хочу, чтобы все думали, что я здесь, с тобой. Раз уж я не знаю, где Маркус, мне нужно принять элементарные меры предосторожности, а они заключаются в одной-единственной вещи: заставить его поверить, что ты всё ещё меня любишь и эта потеря тебя убьёт.

Я закусила губу. Я совершенно не хотела считаться любовницей Рэя в глазах Сильвейны, в глазах Вейры, в глазах императорского двора, всей Академии… и особенно лорда Нила. Отца.

Но я солгала Рэю, поставив его жизнь под угрозу. Самое малое, чем я могла искупить это хотя бы частично, — выполнить его просьбу.

Я встала и приняла его руку.

— Хорошо, — коротко сказала я.

По лицу Рэя расплылась знакомая ухмылка.

— Отлично. Тогда я пойду в ванную, активирую артефакты и приму душ. Располагайся.

Я поперхнулась:

— Ты сказал, что уйдёшь!

Короткое пожатие плечами.

— Я соврал.

Рэй шагнул в комнату. Замер на пороге, с недвусмысленным видом обводя взглядом кровать, и я мысленно выругалась, заходя вслед за ним.

— Если ты думаешь, что я снова лягу с тобой в постель совершенно голой, ты очень заблуждаешься, — ядовито сказала я.

— В том шкафу есть пара ночных сорочек. — Теперь ухмылка Рэя была почти плотоядной. — Тебе понравится.

Он подошёл к двери в ванную. Касание руны, и я услышала шум льющейся воды.

— О, — обернулся Рэй. — Если ты скажешь, что хочешь провести эту ночь одна в Академии, в своей одинокой комнате, пожалуйста, но я отправлю Хата тебя охранять. Угроза Джавуса, признаться, мне крайне не понравилась.

Ну нет. В этом он мне не соврёт. В некоторых вещах я всё-таки начала видеть Рэя насквозь.

Я прищурилась.

— Дело не в Джавусе, — уверенно сказала я. — Дело в том, что тебе предстоит лечь в постель к моей точной копии. И в какие бы странные связи ты ни вступал, это тебя пугает. Сейчас тебе хочется побыть именно со мной. Не знаю почему, но тебе так спокойнее. Часть меня хочет лишить тебя этого спокойствия, хочет, чтобы ты страдал, мучился угрызениями совести…

Я помолчала.

— Но я останусь. Потому что, — завершила я совсем тихо, — наверное, ты прав. После нашего разговора… я не хочу уходить.

Вместо ответа Рэй едва заметно улыбнулся.

И скрылся в ванной.

Голубое платье сидело на мне великолепно.

— Фаэль! — раздался голос мачехи из-за двери.

Я не повернула головы от зеркала, разглядывая свой наряд. Нам с Сильвейной и Амелией неофициально, но очень настойчиво посоветовали одеться в одном стиле, и модистки, присланные императорским двором, выполнили это требование в весьма похвальной манере. Нежно-голубые туалеты для нас с Сильвейной были подобраны с великолепным вкусом, превращая нас в отражения друг друга. Наряд мачехи, выполненный в том же стиле, но более закрытый и с тёмно-синими вставками, гармонировал с нашими платьями, выстраивая великолепное трио.

Я оглядела свои открытые плечи и глубокий вырез на груди. Для прежней Фаэль декольте было бы слишком глубоким, почти неприличным. Я же сегодняшняя лишь мимоходом пожалела, что на ужине не будет мужчин, которых мне нужно соблазнить по долгу службы. Будь там посланник из колоний или даже тайный представитель повстанцев…

— Фаэль! — повысила голос мачехи. — Мне долго ждать, пока ты откроешь?

Когда-то на обедах у отца появлялись и посланники, и правящие, вот только я, увы, не пыталась вслушиваться в слишком умные для двенадцатилетней девочки разговоры. А зря. Кто знает, какие тогда плелись интриги, когда император Дрэйг планомерно сжигал цвет собственной империи?