— В день нашего свидания. Я исправлю его.

— Но как? Ты же знаешь, подмены запрещены.

— Ничего не изменится. Я сбежал от нее, уйдя в уборную. А теперь выйду. Только новый я. Ничего лишнего не скажу, не сделаю, обещаю.

— Я даже не знаю, приятель.

— Или я никуда не пойду.

И Рузи Кара пришлось согласиться при условии, что он будет рядом в заведении. А еще ему пришлось помочь Аристову купить точно такую же рубашку, какую прошлый Аристов купил перед самым свиданием на Невском.

— Ты все равно выглядишь ужасно, приятель, — подбодрил его Рузи, когда они ждали у входа другого Аристова. Наконец, тот в спешке, оглядываясь, вышел из ресторана и побежал к такси.

— Какой же тварью я был! — прошептал новый Аристов. — Не верю, что это я…

— Ну, идем. Заходи, я за тобой.

И Марк вошел. Она сидела все там же, лицом к нему и водила соломенной трубочкой по пустому бокалу из-под молочного коктейля. Она чувствовала, что мужчина сбежал от нее, но все же будто чего-то ждала, не оставляя надежд.

— Извини, пришлось выйти покурить, — начал Марк, присаживаясь, и его руки затряслись. Вот она, Марина, снова жива и невредима перед ним, и она даже не догадывается, через что они вместе прошли за все это время. Такой чужой и такой близкий человек.

— Ты… плохо выглядишь, — заметила она и прищурилась. — Что случилось? — она была удивлена внезапной перемене Аристова: он уходил румяным, а вернулся таким бледным, будто был наркоманом.

— Кое-какие проблемы в семье… и мне стало немного нехорошо… но это не важно, самое важное — это ты сейчас, — он нервно улыбнулся. Глаза его бегали. Марк никак не решался смотреть на Марину дольше двух секунд.

— Хочешь, прогуляемся? — предложила Марина, и Аристов понял, что у него нет с собой денег.

— Прости, пожалуйста, ты не расплатишься за коктейль сама? Кажется, я оставил карту дома. Мне очень неловко, правда…

— Марк, с тобой точно все хорошо? Ты расплатился еще в начале…

— Черт… — он выдохнул, и лоб его покрылся испариной. — Прости меня. Прости.

— Все хорошо, — она слегка коснулась его руки, которая лежала на столе.

— Могу я выйти еще на одну минутку? Спасибо…

Аристов шаткой походкой вышел из-за стола, взглядом позвал за собой Рузи Кара, который ждал у барной стойки, и они оказались снаружи.

— Ты мне лгал, — следователь тут же накинулся на Рузи и схватил его за шкирку.

— Да что с тобой!

— Ты мне лгал, что я здесь из-за Мирославы! Нет! Я люблю ее, очень люблю.

— Знаю.

— Марину! Марину люблю… — Аристов оттолкнул от себя Рузи. — Ты мне лгал, чтобы затащить меня в прошлое, потому что я запутался… я начал испытывать светлые чувства к Мирославе, но это не любовь! Нет! Я люблю Марину! И я не дам ей снова погибнуть!

— Марк, она все равно труп, ты же знаешь… Как только петля распутается…

— Тогда дай нам немного времени, а?

— О чем ты?

— Тебе же все равно. Придешь через пять минут в 2030, а я уже буду тебя ждать, а? Дай мне немного времени с ней, дай мне побыть счастливым, дай ей стать счастливой! Она заслужила!

— Марк, перед смертью не надышишься, ты же знаешь…

— Знаю. Но теперь у меня есть шанс пожить хоть какую-то жизнь, чем никакую.

Рузи Кара долго думал и молчал. Тогда глаза Аристова наполнились слезами.

— Я умоляю тебя. Тебе ведь это ничего не стоит! А для меня — целая жизнь! После — я сделаю все, что ты скажешь. Я пойду за Мирославой и помогу ей!

— Хорошо. Два года. Два года, Марк.

Рузи Кара вернул его в тот день, когда Аристов звонил начальству, чтобы сдать Марину. Он не рискнул заходить еще дальше — перепрятать труп, скрыть улики, — боялся, что будет еще хуже. Два Аристова, наконец, встретились, и если у первого уж точно поехала кукуха раньше положенного, даже раньше крокодила, второй уже был к этому готов.

— Не делай этого, — второй Аристов забрал телефон у первого и положил его на стол. — Оставайся здесь, в Ирландии, и живи с ней, потому что ты любишь ее больше жизни. У вас есть два года, а затем тебе все объяснит человек по имени Рузи Кара.

Второй Аристов тут же пошел к выходу, а первый бросился за ним, но тот буквально растаял, словно призрак.

— Что случилось? — Марина вошла в спальню. Она едва закончила готовить завтрак перед вылетом в Россию. — С кем ты говорил? Ты выглядишь так, будто призрака увидел.

— То-то и оно… — Аристов посмотрел на Марину со слезами на глазах, хотел было открыть рот, чтобы рассказать всю правду, но не смог. — Мы не едем в Россию. Остаемся здесь жить, Марина.

— С чего так вдруг?

— Только что узнал, что это может быть небезопасно для тебя… поэтому остаемся здесь.

— Ты всерьез? — Марина вдруг грустно улыбнулась и обняла его. — Я такая дура, что до последнего сомневалась в тебе!

Так Аристов и Марина и остались жить в Ирландии. Он продолжал работать на побегушках у Ковалева, затем перешел в такси, где зарабатывал неплохие деньги для жизни. Через год у Аристова родился сын. Его назвали Максимом, и он был не рыжим, над чем Марина и Марк еще долго смеялись. Оказалось, что у Аристова довольно сильные гены. Еще через два, Марина, наконец, призналась мужу, что совершила преступление, умертвив собственную мать и заперев ее в доме.

— Но там были следы насилия и борьбы…

— Да, она сопротивлялась, чтобы я не запирала ее в доме. Так я ее и сломила. Думаешь, я не жалею об этом? Думаешь, не хочу иногда убить себя?

— Мне тоже было нелегко принять правду, — Аристов прижимал Марину к себе поближе, а затем целовал в макушку Максимку. — Ты просто хотела жить. Как и мы все…

Еще через месяц за ним пришел Рузи Кара.

— Пора, — сразу заявил незнакомец, сев в такси Марка. — Время пришло.

И Марк не задавал лишних вопросов, потому что боялся получить на них ответы.

— Я могу попрощаться с женой и сыном?

— Да. Сегодня вечером я жду тебя у дома Анны и Дугласа.

— Тот самый дом…

— Будет немного жарко…

— Пожар начался где-то в два ночи, — прошептал один из зевак, потирая заспанные глаза и укутываясь в домашний халат глубже. — Так сказали… Ну это еще не известно точно.

— Как же так! — всплеснула руками его соседка и отошла в сторону, чтобы пропустить еще одну пожарную машину. — Есть пострадавшие?

— Они пока не могут зайти… Видишь, крыша обгорела и заблокировала вход в дом… Насколько я знаю, там живет молодая пара.

— Надеюсь, их не было дома… — прошептала женщина, вздохнула и отошла подальше, так как лицо ее горело от жара, идущего от высокого огня. — Хотя в два ночи… кто же не дома?

— Надеюсь, что так. Пожарную службу вызвали соседи. Те, что слева. Они почувствовали запах гари, выглянули в окно… а дом полыхает уж вовсю.

— По предварительным данным, — послышался звонкий тонкий голос корреспондентки, — пожар начался в небольшом деревянном сарае, пристроенным к дому, перекинулся на деревья, а затем уже на сам жилой дом…

Сирены выли. Вода бежала ручьям по асфальту. Поток служебных машин не прекращался. Они сигналили, разгоняя толпу, окружившую дом, пытаясь подобраться ближе. Вскоре послышался громкий треск, и люди ахнули. Крыша обвалилась полностью. Еще спустя час пожарные ликвидировали огонь полностью и принялись искать пострадавших, разбирая обугленные доски и мебель.

— Сюда! Сюда! — крикнул один из них.

— Там все чисто! — крикнул второй, подходя к первому из другой части бывшего дома.

— Здесь! В спальне! Какой кошмар…

Они разгребли обломки. В углу спальни два обгоревших тела лежали друг на друге. Их руки и ноги были сплетены.

— Они умерли от угарного газа, — заключил один из пожарных, рассматривая тела. — Уже потом сгорели.

— Тогда почему они были не в постели⁈ — пыхтел второй, помогая поднять тела. — Кто-нибудь еще есть?

— Нет, все чисто.

— Здесь есть младенец! Сгоревший! — послышалось из дальней комнаты.