— Ефанда… — только прохрипел он, и его пальцы сжались так сильно, что лепестки сломались пополам.

Она кричала много. Она проклинала его, плакала, стонала, а Синеус ничего не слышал и не понимал ее слов. Наконец, Ефанда упала на колени, и Райан отпустил ее.

— Отец! Отец!

Все трое мужчин в комнате, еще с минуту тому назад храбрые воины, смотрели на Ефанду и не могли пошевелиться. Она пыталась вытащить меч из шеи Вадима, но он никак не поддавался. Ее руки вдруг соскользнули вдоль лезвия, и она разрезала ладони.

— Ефанда! — Синеус тут же бросился к ней и схватил ее руки, прижал порезы большими пальцами, чтобы остановить кровь.

Но Ефанда смотрела на него большими пустыми глазами и больше не плакала. Она не чувствовала боли. Не чувствовала той боли, что была в руках. Только ту, что в сердце.

— Кровь за кровь, верно? — вдруг посмеялась она, широко улыбаясь.

Синеус был напуган.

— Ты ведь убил моего отца, потому что он убил моего мужа? Верно? — голос ее был тонким и писклявым, неестественным.

— Кажется, она потеряла рассудок, — заметил Эрик. — Оставь ее. Нам пора уходить.

В ответ на его слова Ефанда рассмеялась, и с каждой секундой смеялась все громче и громче, и кровь из ее ладоней текла все сильнее, что даже пальцы Синеуса больше не помогали.

— Кровь… за… кровь… ха-ха…

— Я не могу ее оставить, — совсем тихо ответил Синеус. — Она моя… Она…

— Жена? — снова хихикнула Ефанда и несколько раз хлопнула ресницами, кокетливо наклонила голову, заглядывая еще глубже в глаза Синеуса, будто хотела увидеть через его глаза сам затылок. — Кровь за кровь, ха-ха.

Синеус отпустил ее руки и оторвал от ее платья рукава, чтобы перевязать ладони.

— Кровь за кровь! Ха-ха! Только вот Рёрик жив, Синеус… — Ефанда заглянула в лицо Синеуса и улыбнулась улыбкой сумасшедшего. — Вёльва воскресила Рёрика. Он жив и в Киеве… Ха-ха!

Райан больше не мог смотреть на Ефанду, лишившуюся рассудка, и потому снова вышел в коридор. Он и не знал, что Рёрик и вправду жив. Эрик присоединился к нему.

— Кто ты такой и кому служишь? — Эрик преградил путь Райану.

И пока тот собирался с мыслями, чтобы ответить, Синеус выбежал из спальни Вадима вне себя от ярости.

— Конунг Рёрик жив! Мой брат жив! Ты солгал мне!

— Меняет ли это хоть что-то? — со спокойной улыбкой ответил Эрик. — Да, вёльва вернула его к жизни, но разве Вадим не убил твоего брата? Разве не сделал он это?

Воспользовавшись перепалкой двоих, Райан скрылся в крепости, ища выхода из нее к своему войску.

— Он жив, — пропела Ефанда, выплыв из спальни своего мертвого отца, словно лебедица. — Ну и не страшно! Мы и отца моего вернем к жизни! Вернем… — и она снова рассмеялась и обняла дверной проем. — Нам бы только вёльву отыскать… Ха-ха!

— Ефанда… — Синеус обратился к ней. — Зачем же все было это? Зачем же ты сплела мне венок, коли твой муж жив и ты знала об этом?

— Когда я плела его, я и не знала… а потом… мне подумалось… коли он жив, это будет лучшим ему наказанием за то, что он был неверен мне!

— Ты использовала меня? — Синеус нахмурился, а затем потер веки. — Райан! — он оглянулся, но бывшего трэлла уже давно не было в коридоре. — Райан!!!

— Забирай эту девушку с собой и уходим, — подытожил Эрик. — Некогда сопли пускать.

— Она мне больше не нужна, — Синеус отвернулся от Ефанды и ушел с Эриком. — Как и я ей, — договорил он уже сам себе по пути.

Выходя из крепости, люди Бьерна до сих пор пытались найти Мстислава, но его и след простыл. Впрочем, основная задача была выполнена, но Бьерн все равно был расстроен. Эрик вытащил Харальда, а тот убил Вадима, хоть это и не входило в планы, а все же было забавно. Все словене, которые не успели попрятаться или сбежать, были перебиты.

Когда варяги покинули крепость, забрав с собой Харальда и еще кучу другого добра, Паук вылез из укрытия, в котором прятал и воеводу Мстислава. Они бросились в спальню Вадима. Было это уже под самый вечер.

— Быть войне, — произнес Мстислав, склонившись над трупом своего князя. Паук ждал его снаружи, а Ефанда плакала рядом на постели. — Кто бы это ни был, и сколько бы их ни было. Мы побили одного вонючего варяга, побьем и второго. Я обещаю тебе, Вадим… Это ты виновата, Ефанда! Ты! Предательница! Чтобы тебя боги покарали! Ты убила Святослава! Ты убила и собственного отца!

— Воевода, с вами хотят поговорить, — Паук вошел в спальню. За его спиной стоял запыхавшийся гонец.

— Говори!

— Княжну Марну видели в лесах, недалеко от реки Варяжка. Ее держат в плену. Людей там немного, и, вероятно…

— Княжну Марну⁈ А она-то здесь каким лешим⁈ — вне себя заорал Мстислав. — А⁈ Что еще⁈ — воевода тяжелой поступью подошел к юному гонцу. — Отвечай! — из его распахнутого рта вылетела слюна. — Кто доложил тебе? Ты их лазутчик⁈ Я перебью всю твою семью и скормлю тебя свиньям, если ты лжешь!

Гонец упал на колени.

— Клянусь, княже, я обычный землепашец с вашей земли… Вся деревня только и говорит о том, что они убили знахарку, которая лечила княжну Марну. Отрежьте мне язык, если я солгал! Князь Олег уже какой день ищет свою жену в лесах.

— Это правда, — за гонца вступился Паук. — Потому-то я и здесь. Пришел, чтобы предупредить…

— Поздно пришел! — Мстислав выдохнул и обернулся на труп своего князя. — Паук…

— Да, Мстислав.

— Разыщи Олега и расскажи ему обо всем, что видел и слышал. Не дай варягам увидеть тебя. Они движутся медленнее. Не дай им и столкнуться с моим сыном. А ты, гонец…

— Да, Мстислав.

— Спеши обратно в свою деревню и проси остальных мужей прийти на защиту крепости. За верную службу они получат вдоволь хлеба, мяса и пушнины. Грядет война, и если мы не отстоим наш Новгород, то и ваши деревни и ваши женщины станут варяжскими…

Когда гонец покинул крепость и бросился к своей гнедой кобыле, его перехватил Райан и ножом у горла велел рассказать ему все то, что он знает и с чем приходил к новгородскому князю, воеводе ли. Радима стояла позади Райана и слушала внимательно.

— Значит, к болотам… — решил Райан. — Слышишь, Радима? Сообщи людям, пусть готовятся.

— Будет сделано, мой воин.

Так Райан с пятью сотнями своих людей и Радимой, нашедшей свой дом и пристанище в войске верного друга, двинулся к болотам, к которым шло и немногочисленное войско Олега. И если первые были шустрее, то вторым долго пришлось ждать Паука, чтобы разузнать обо всем. Они двигались по следам Райана и не зная о том, чьи следы это были.

— Слишком подозрительно, — Олег трогал землю и нюхал ее, поднося два пальца к ноздрям.

— Что не так, князь? — спрашивал его Паук.

— Кто-то идет впереди нас. Не варяги ли это? И неужели они такие дураки, чтобы вести нас за собой? Это может быть ловушкой. Пойдем другим путем.

И так, по ошибке своей и по лишней бдительности, Олег потерял еще день, удлинив свой путь и дав отряду Райана быть ближе к Марне. Когда же ирландец прибыл к болотам со своим войском из наемников, северян, полян и некоторых кривичей, то он велел разбить лагерь.

— Слишком подозрительно, — Райан вторил слова Олега. — Нас привели к болотам не просто так. Однажды я уже бывал здесь, когда следовал за тем словеном… и знаю, что с болотами нужно быть осторожнее. Один неверный шаг — и ты труп. Вот каков их план.

— Что же будем делать? — спрашивала его смелая Радима, которая вся сгорала от нетерпения. Наконец-то, начнется то, к чему они готовились долгое время. Правда, серебра Райана хватило бы ненадолго, и потому отряду бывшего трэлла приходилось быть не более честными, чем сами варяги. На пути своем сюда они воровали и пытали деревни, пытаясь забирать все добро без крови, как велел Райан. Но именно так можно было бы удержать наемников, и тогда Райан понял нечто, что никогда не понимал о варягах. У них не было выбора.

— Я отправлюсь один, чтобы изучить тропы…

— Нет, я не пущу тебя!