Всего на один миг он укоризненно посмотрел на хирдмана, который также не заметил и не уследил за всем происходящим. Конечно, можно было придумать оправдание Рефилу: большую часть времени он проводил в разъездах по одалам и странствиям по другим кланам, собирая дань и контролируя их, однако он не заметил ничего подозрительного при дворе ярла Хваланда, что не делало ему чести.
— Но это всё не имеет смысла, — конунг подался вперёд. — Каждый из вас легко мог предать меня и позволить планам Дьярви воплотиться в жизнь. Без крепкой хватки все его подельники или разбегутся, или решат идти до конца. Молчание и бездействие даст некоторым из них уверенность, и, вероятно, Сигурда попытаются убить, а там недалеко и до восстания и моей публичной казни.
— Вы считаете это реальным? — засомневался Рефил. — Дьярви был отличным командиром, люди верили ему и шли за ним на смерть…
— Именно поэтому они, наверняка, захотят воплотить его план в жизнь, — властно перебил Харальд, повышая голос. — Своеобразная память, почесть и вера, что его дело живо. Люди, лишившиеся лидера, или становятся безмозглым стадом, или наоборот сплачиваются, желая мести. Однако… Однако… — он положил на стол родовую печать, чуть кивая на неё. — Я не знаю, кто был ближайшим помощником Дьярви. В слабака и пьяницу Эйрика не поверю ни за что. Ролло? При всём своём подлом характере хэрсир никогда не стал бы вести дел с мерзавцем. Более того уверен, что Дьярви считал его мёртвым, как и большинство из нас.
Я не знала окружения отца, полагая, что самыми близкими для него были Рефил и Харальд, но, видимо, ошибалась. Оставались старые товарищи, с которыми он вместе сражался в восстании Орлов… Или же это была неизвестная никому фигура, что хэрсир хорошо скрывал? Ещё одна тайна.
— Возможно, это кто-то из других кланов? — предложил Вальгард, который, видимо, тоже пришёл к таким же заключениям. — От фьорда в Хваланде удобнее и проще всего добраться до Вильмёре…
— Бьёрндалир, — неожиданно подал голос Эймунд, и на него тотчас уставились все. — Что? Вы ведь не просто так позволили мне здесь остаться. Я передал всё, что знаю, и больше не нужен, ведь показания колдуна — пустой звук. Но совсем иное — предсказание ведущего.
Он довольно оскалился, явно наслаждаясь реакцией присутствующих. Эймунд был способен обмануть, дать лживый след, но в то же самое время слова его могли оказаться правдой, что и подкупало людей.
— Кроме того, вы ведь не зря дали мне именно это кольцо, — он помахал золотым колечком. — Оно ведь принадлежит вашей жене Торви, которая родом из клана Медведя. Вы презираете её, а она желает вам смерти. Чем не повод для предательства? Вот только доказательств у вас, увы, нет. Хотя… Вам всё же удалось что-то раздобыть.
Харальд довольно похлопал в ладоши, одобрительно кивая. Конунг оправдывал ходившие о нём слухи: всегда проверял людей, что в первый раз беседовали с ним близко. Об этом и предупреждал накануне Вальгард. Услышав размышления колдуна, брат подошёл поближе к столу, опираясь на него руками.
— Торви? — с сомнением переспросил он. — При всём уважении она не производит впечатление умной и хитрой интриганки. Я бы сравнил её способности с Идэ, однако боюсь оскорбить вас ненароком.
Харальд расхохотался: он не любил сводную сестру, видимо, не понимая, зачем Гунар её вообще признал. Думаю, большинство задавалось таким же вопросом, однако ответа мы не получим никогда.
— Не Торви, а её сводные братья, которые давно знают и меня, и Дьярви, — пояснил Харальд. — Те ещё подонки и мерзавцы. Моя жена глупая и неосмотрительная: выронила письмо, а мне его затем передала дочь, посчитав, что я случайно его обронил. Ничего особенного в нём не было, однако фраза «медведь всегда превосходил волка» заставила бы напрячься любого, а написана она была шифром: одно слово в каждом абзаце, при этом совершенно неуместно по смыслу. Легко понять, что Торви или в очередной раз вздыхала по своей родне, которая лучше, сильнее, мудрее и прочая брехня, или же задумала подлость. В последнее я охотно поверю, учитывая произошедшее. Дьярви не стал бы ей доверять и обратился бы за помощью только в случае острой необходимости, однако теперь расклад позиций другой, и спать я начну неспокойно. Вдруг эта чокнутая решит сама меня зарезать во сне? Было бы чудесно, если бы можно было отправить её в Храм за какой-нибудь проступок…
Эймунд хмыкнул, а я не поверила в услышанное. Конунг так просто делился своими планами с нами и просил о помощи, что просто поверить в это было невозможно. Не думаю, что его так быстро одолело отчаяние, и он решил хвататься даже за змею в бушующем море интриг и заговоров. В конце концов Харальд был правителем, а значит, наверняка, этот заговор был не единственным, но, возможно, самым злым из-за предательства брата.
Выходило, что планы хэрсира носили куда большие масштабы, чем мы предполагали, и охватывали несколько кланов. Вот только кто же всё-таки предал Дьярви? Было ли это роковой случайностью или хитро спланированной засадой? Я не знала. Возможно, ответы хранил сейд, и именно поэтому конунг позволил остаться и мне: ему нужна была помощь любых ведущих.
Харальд расправил по столу карту Риваланда, расставляя на ней фигуры с животными-символами кланов. Вальгард скрестил руки на груди, ожидая слов конунга, а мы с Эймундом и Рефилом подошли поближе. Один лишь Ивар остался в тени.
— Итак, что мы имеем, — начал Харальд. — Дьярви перевозил и распространял дурманящие травы. Выращивать ли их на территории Риваланда — спорный момент, однако Вальгард докладывал о тележке в Хваланде. Возможно, где-то там есть плантации, но сомневаюсь — наш климат слишком суров. Так что стоит проследить за маршрутом телеги и понять, откуда она приезжает. Далее: Дьярви воровал казну и природные запасы серебра, железа и прочие руды. Ими богаты Хваланд и Бьёрндалир, так что нити опять ведут нас туда. Кроме того, Ивар видел гружённую лодку. Наверняка, стражники следуют на ней до конца фьорда, а после передают ящики на «торговый» драккар или даже не один. Тем более раз они перевозили людей, то точно задействовали корабли. Лодки удобны, чтобы забрать и перевезти ящики дальше — драккары заметят, станут задавать вопросы, а лишнее внимание ни к чему. Тогда почему какая-то часть грузов оказывалась на побережье Утёса и сколько всего существует кораблей?
Неприятная мысль пришла в голову: из каждого клана выходила партия «товаров», а значит, всё же на территории Хвивафюльке тоже занимались чёрным промыслом.
— Среди Волков тоже водится паршивая овца, — тихо произнесла я, заставляя всех обернуться. — Из местных одалов доставляли ящики на Утёс и оставляли там до прихода нужного драккара. Дороги контролируются и проверяются, а за побережьем следят только Ран и Ньёрд. Наверняка, близ Тролльтинда есть поседения и тропы, ведущие к воде, откуда на лодках опытные моряки и оплывали все рифы и скалы.
Рефил внимательно посмотрел на меня, видимо, оценивая справедливость слов. Вальгард переглянулся с Эймундом и проговорил:
— В этом есть логика. Эймунд видел, как в поселение на Утёсе прибывали лодки. А те самые драккары, думаю, из запасов ярлов, ведь количество кораблей Дьярви вы могли контролировать, а их нет.
Харальд кивнул:
— Да, полагаю, что так оно и было. Значит, будем наблюдать за суетливым Видаром и при возможности схватим его и допросим.
Жалеть мерзавца и труса я бы точно не стала: он был лишь жалким червем, что боялся собственной тени и не был достоин жизни, раз легко так обрывал чужие. Я украдкой взглянула на Эймунда, у которого было достаточно причин ненавидеть Видара, но лицо колдуна было отстранённым и не выражало ничего, кроме скуки. Он ведь предупреждал, что любит держаться за все девять миров подальше от политических интриг.
— Уверен, что Дьярви не поставлял людей туда, а продавал их в Дальние земли, — продолжил Харальд, с отвращением глядя на карту. — Он ведь собирался совершить набег и сокрушить Змеев, но что-то пошло не так. Согласно письму, которое я получил от одного из лазутчиков, смрадные ямы располагаются в скалах одного из островов и составляют целое поселение, хорошо укреплённое и защищённое — просто так туда не пробраться. Дьярви вместе с воинами должны были встретиться с лазутчиком и пробраться туда по горным тропам, но случилось нападение Ролло. Причём: до нужного острова хэрсир так и не доплыл — его поймали раньше. Отсюда вопрос: предал нас лазутчик или от хэрсира решили избавиться его подельники? Или всё же это роковая случайность?
