Так вот, должно быть, почему виверны выпускали тьму изо рта. Но мое внимание слишком сосредоточено на Море Душ, маячащем перед нами, и камне, крошащемся от силы, исходящей от Уиро. Даже крупинки пепла, парящие в воздухе, кажется, дрожат.

— Скорее… — Эмма кричит, ее руки начинают дрожать от тяжести сдерживания Уиро, но прежде чем она успевает сказать что-нибудь еще, она задыхается.

Уиро удается сбросить с себя ее луч света, который исчезает в тени и появляется на земле. Он стоит на том же месте, где я заключил в объятия безжизненную Эмму. Место возле Моря Душ, которое все еще преследует меня. И это воспоминание заставляет меня обнять ее крепче, нуждаясь почувствовать биение ее сердца у своей груди, в то время как у меня пересыхает в горле, и становится трудно глотать.

Встряхивая головой, чтобы прогнать картинку, я сосредотачиваюсь на земле и расправляю крылья, позволяя воздуху зацепиться за их изгиб, чтобы замедлить наше падение. Когда мои глаза снова поднимаются, я обнаруживаю, что место, на котором только что был Уиро, пусто, заставляя мое сердце учащенно биться из-за того, что я не видел как он двигается.

Не прошло и половины вздоха, как я вижу, как он парит над водой, прикрываясь тенью. Они роятся вокруг него, как вечерний прилив, становясь все темнее и скрывая все внутри.

Затем порыв мощных крыльев сотрясает воздух, и к нам присоединяются оборотни-виверны. Один за другим они выстраиваются в круг вокруг Уиро в воздухе, окружая поток воды, который, кажется, ниоткуда не падает с вершины горы. Около тридцати оборотней заняли позицию в круге, в то время как остальные виверны размеренно машут крыльями и парят над нами, как облако.

Они задирают головы, издавая угрожающее рычание, когда все они устремляют свои взгляды на того, кто их вел.

Мои глаза следуют его примеру, оценивая его тело и то, насколько оно массивное, с выставленным напоказ размахом крыльев, с кожистой черной шкурой, которая выглядит непробиваемой.

Эмма ерзает в моих руках, замечая, на кого все смотрят, и ахает.

— Он тот, кто вернул тебе мою душу, — шепчет она.

Ее слова заставляют мое сердце болезненно биться рядом с ней, и это настолько шокирует, что у меня перехватывает дыхание. Я благодарен виверне за то, что она стоит перед нами, но образ того как душа покидает ее тело, заставляет мои внутренности скручиваться.

При звуке ее голоса голова виверны резко поворачивается в нашу сторону. Эти серебристые глаза-щелочки, как у меня, впиваются в Эмму, рыча достаточно громко, чтобы по поверхности Моря Душ под нами пробежала рябь. Зверь во мне, кажется, знает, о чем он просит, знает, что он не желает мне зла, и что я могу доверять ему.

Я киваю, с одним взмахом крыльев прокладывая себе путь к нему. Руки Эммы ободряюще сжимаются, и другие оборотни-виверны расступаются, пропуская нас.

Когда мы приближаемся, он низко опускает голову и ждет, пока она потянется к нему.

— Все в порядке, — шепчет Эмма.

— Я знаю.

Я ободряюще целую ее в висок, прежде чем протягиваю руки, чтобы она забралась к нему на спину. Она устраивается между шипами у основания его шеи.

Я жду, когда какая-то часть меня снова потребует ее в свои объятия, предъявив свои права на нее. Но мой внутренний зверь, кажется, не чувствует угрозы от кого-то из них, и все, что я могу почувствовать, это облегчение, когда мой разум остается в здравом уме. Мое видение остается ясным.

Виверна наклоняет ко мне голову, и знакомое покалывание пробегает по моей коже. Его взгляд останавливается на Уиро — все еще прячущемся в тени — и я хорошо знаю этот взгляд. Это тот, который говорит, что Пора с этим заканчивать.

Грудь виверны туго вздымается, и одним глубоким вдохом он высвобождает поток темной силы. Из глубины его живота вырывается рев, гора вокруг нас сотрясается, а другие виверны издают громовые боевые кличи. Собственные тени виверны наносят удар по силе Уиро, которая все еще бушует, подавая сигнал остальным последовать его примеру. Мы с Эммой обмениваемся последним взглядом, прежде чем добавить нашу собственную, направляя потоки энергии в одно и то же место.

Освободив руки от Эммы, я могу лучше контролировать свой прицел, чтобы быть уверенным, что попаду в цель. Все наши силы сливаются воедино, становясь единым целым, когда они сталкиваются с силами Уиро. Даже лепестки цветов жасмина, обнимающих расколотые колонны, вянут, съеживаясь от интенсивности.

Коллективная атака виверн звучит как шум водопада, медленно заглушая энергию Уиро под нашей.

Но затем раздается громкий щелчок, прорезающий бурлящий поток нашей энергии. Мой взгляд падает вниз, и я вижу, что Падальщики начинают просачиваться из отверстия в земле внизу, а некоторые даже поднимаются по извилистым ступеням, которые огибают Море Душ, прижимаясь к стене пещеры. Их острые зубы оскалены, а их скелетообразные тела приседают и раскачиваются с шипением, когда они плюются в нашу сторону. Они пришли за своим хозяином, чтобы защитить его, но я не сомневаюсь, что Уиро не выставил бы их перед собой, как щит, если бы это означало, что он спасет себя.

В воздухе раздается оглушительный треск, и я поворачиваю голову к Уиро, чей щит начинает трескаться. Внезапно он исчезает, только для того, чтобы обрушить на нас мощь снизу. Мне удается пригнуться и нырнуть с его пути, расправляя крылья, чтобы удержаться и остановить свои движения. Мои глаза спешат найти Эмму, и я выдыхаю с облегчением, когда замечаю ее, и что виверна также уклонился от внезапной атаки. Но я не могу сказать того же о других, поскольку их отшвырнуло в горный камень, впечатывая в него их тела, когда он раскалывается вокруг них.

Я бросаюсь к Эмме, но она уже скручена на спине виверны. Ворча, она блокирует следующую атаку Уиро, как будто может предчувствовать его следующий ход. В ней сочетаются светлая и темная силы, которые сплетаются воедино в совершенной гармонии, когда она не дает его теням добраться до нас.

Она удерживает этот поток своей силы, позволяя ему наполнить окружающий воздух вокруг Уиро, что дает нам время нырнуть вниз и приземлиться на другой стороне каменного пола. Эмма сдвигается, выпрямляя свое тело, чтобы снова оседлать виверну лицом вперед, и возвращает свою силу назад, чтобы обнаружить Уиро, стоящего среди своих мерзких созданий, которые начали толпиться у него за спиной. Прежде чем она успевает полностью сесть, она выплескивает свою тьму непрерывным потоком, когда Уиро снова пытается наброситься на нее.

Его пальцы напрягаются от напряжения, вены на шее вздуваются, а между оскаленными зубами течет слюна, практически с пеной у рта. Поток энергии гудит по всей пещере, когда Эмма вкладывает в это больше силы, ее ноздри раздуваются от напряжения, когда их тени сталкиваются друг с другом.

Остальные виверны формируются позади нас, многие остаются в воздухе. И в мгновение ока остальные из нас присоединяются, чтобы объединить нашу силу и слиться с силой Эммы, заставляя Уиро отступить на несколько шагов и разочарованно зарычать.

Я стискиваю зубы, чувствуя, как мое тело начинает трястись от прилива энергии, хлынувшей из меня. На моем лбу выступают капли пота, которые немедленно остывают вместе с температурой царства.

— Не останавливайся. Я чувствую, как он слабеет, — подключается Эмма в моем сознании, хотя даже ее голос в моей голове звучит грубо и с придыханием. Плата за использование такого количества ее энергии становится бременем для ее тела.

— Никогда. Я никогда не остановлюсь, маленький демон, — говорю я в ответ, заслужив ухмылку от нее, когда она на мгновение переводит взгляд на меня, и я клянусь, что мой член пульсирует от одного этого взгляда. Блядь. Я в такой жопе, если она может возбудить меня в разгар гребаной битвы.

Я заставляю неистовую потребность в ней подчиниться моей власти, позволяя ей бешено течь по моим венам. Рыча сквозь стиснутые зубы, мое щупальце теней растет и крепнет. Поток его неумолимо стекает с моих пальцев, и мое зрение начинает расплываться по краям.