Два солнца освещают небо, согревая мою кожу успокаивающим теплом. Но это место… Оно так похоже на Дейадрум. Как будто каждый двор был объединен в один: заснеженные вершины гор вдалеке; пышные зеленые холмы, тянущиеся на многие мили; высокие деревья, колышущиеся от легкого ветерка; водопад, низвергающийся с небольшого утеса в переливающийся всеми цветами радуги пруд; и цветы в полном цвету. Здесь все более яркое, насыщенное цветами, которые кажутся невозможными невооруженным глазом.

Свежесть наполняет воздух сладостью, которую я не могу описать, но она заставляет меня глубоко вдыхать, желая погрузиться в нее. Апельсины? Может быть, ваниль? Я не могу точно определить его, но это такой успокаивающий аромат.

Это навевает воспоминания о времени, когда я была ребенком, о времени, когда я когда-то была свободна. В то время, когда я бегала по утренней росе, цепляясь за поле весенним днем в Землях Смертных Хелестрии.

Должно быть, это загробная жизнь, но я не уверена, куда мне следует отправиться. Неужели я здесь совсем одна? Есть ли загробная жизнь у каждого из нас или она общая? Потому что я не вижу поблизости другой души.

Я медленно ступаю по травинкам, чувствуя, как они щекочут мои босые ступни. Только сейчас я опускаю взгляд и замечаю, что на мне мягкое платье цвета слоновой кости, ниспадающее до лодыжек. Легкое на ощупь белье с короткими струящимися рукавами, круглым вырезом и двумя пуговицами на верхней части.

Я направляюсь к пруду и присаживаюсь на корточки, чтобы опустить руку в воду, ощущая ее прохладный поцелуй на своих пальцах. Когда я зачерпываю немного, мое отражение рябит передо мной, заставляя мои губы приоткрыться в беззвучном вздохе. Оттенок моей кожи переливается, как будто под ней танцуют звезды. Мои глаза обычного серебристо-серого цвета, но в них есть что-то яркое. Как будто они тоже украли звезду с неба.

Я осторожно, не веря своим глазам, прикасаюсь рукой к щеке, прежде чем на меня падает тень, загораживая солнечный свет. И когда я смотрю поверх своего отражения, только тогда я понимаю, кому принадлежит эта тень.

— Здравствуй, принцесса.

На мгновение я застываю в шоке. Мои глаза и уши не верят тому, кто стоит прямо за мной, хотя я знаю глубокое богатство этого голоса так же ясно, как день, и милое прозвище, которое навсегда будет связано с ним. Орган в моей груди бешено колотится, мои легкие изо всех сил пытаются справиться с моим поверхностным дыханием.

Вскрикнув, я разворачиваюсь и обнимаю Кая. Зарываюсь лицом в его шею, когда его руки поднимают меня, заставляя мои ноги парить над землей. Слезы наворачиваются на мои глаза, впитываясь в его белую рубашку, когда его сладкий мускусный аромат, который я знала большую часть своей жизни, окутывает меня.

Долгое мгновение я крепко держусь, не желая отпускать. В конце концов, я разжимаю руки, чтобы он мог опустить меня. Ему требуется столько же времени, чтобы отпустить меня.

— Мне так жаль, — начинаю я. — То, что ты здесь — это моя вина.

— Тсс, — он снова прижимает меня к своей груди. — Никогда не вини себя. Я добровольно встал между тобой и силой Уиро, и я бы делал это снова и снова. Ты ничего не могла сделать, чтобы остановить меня.

Его руки успокаивающе водят кругами по моей спине, и я ненадолго закрываю глаза, когда мое дыхание касается его крепкой груди.

Мой разум лихорадочно работает, на грани того, чтобы выйти из-под контроля. Он рисковал своей жизнью, чтобы спасти меня, и все же я здесь, чертовски мертвая.

Запрокидывая голову, я смотрю в его сверкающие янтарные глаза, которые светятся ярче, чем я когда-либо видела.

— Но тебе следовало бы разозлиться на меня, накричать на меня или что-то в этом роде. Ты пожертвовал собой, и в конце концов я все равно погибла вместе с тобой.

Одинокая капля скатывается по моей щеке, но он ловит ее большим пальцем.

Я не нахожу никакого сожаления или неудовольствия на его лице, когда оглядываю его. Его кожа гладкая, губы изогнуты в нежной улыбке, и обожание плавает в его взгляде:

— Никогда не наступит тот день, когда я смог бы разозлиться на тебя, — его большой палец ловит еще одну одинокую слезинку. — Но есть кое-что, что тебе нужно знать, принцесса.

— В чем дело?

Его взгляд смягчается.

— Ты не мертва. Не полностью.

Весь воздух вырывается из моих легких, когда я отступаю назад.

— Как… как это возможно? Я здесь. Мое тело умерло. Я почувствовала это.

Мои руки дрожат, показывая на свое сияющее тело и на красочный мир вокруг меня.

Понимание мерцает в его взгляде, когда он протягивает мне руку.

— Пойдем, лучше я покажу тебе.

Без колебаний я берусь за его руку, вцепляясь в нее. Потому что кажется, что весь мир вот-вот уйдет у меня из-под ног, и мне нужно за что-то ухватиться, чтобы не упасть.

Кай ведет меня через водопад, который расступается, когда мы переступаем через него, и ни одна капля воды не падает на нас. С другой стороны небольшой, похожий на пещеру туннель ведет в величественно возвышающийся лес. Листья, кажется, мерцают, цветы краснеют теплым сочным румянцем, и каждый мой шаг по лесной подстилке оставляет за собой светящийся след. Я смотрю, как мой золотой отпечаток мерцает, прежде чем исчезнуть, как будто его никогда и не было.

— Я никогда не могла даже представить себе этого, — выдыхаю я, когда мы переступаем через блестящий, покрытый мхом корень.

Низкий смешок сотрясает его грудь.

— Я тоже, но у меня никогда не было времени по-настоящему представить, на что будет похожа загробная жизнь, — он опускает голову и смотрит на меня, приподняв бровь. — А чего ты ожидала?

— Пламя? Может быть, глубокая яма тьмы, которая изолирует тебя безумием, или что-то еще, что заставляет тебя вырывать страницы из книги, одну за другой, до конца твоих дней. И то, и другое одинаково ужасно, — бормочу я, пока не замечаю, что Кай смотрит на меня сверху вниз, весело приподняв обе брови. От одного представления об этих судьбах у меня по коже пробегают мурашки, заставляя меня дрожать.

— Может быть, для истинных грешников. Тех, кто совершает чистое зло без добрых намерений и только по эгоистичным причинам. И это не про тебя, принцесса.

От его слов у меня что-то скручивается в животе. Поэтому я избегаю его взгляда и смотрю вперед, следуя по тропе, по которой похоже уже много раз ходила.

Тихо, однако, я позволила своим мыслям вырваться наружу.

— Но ты сказал, что я еще не умерла. Откуда ты знаешь?

Чья-то рука хватает меня за плечо, оттаскивая назад, только чтобы обнаружить, что Кай остановился как вкопанный.

— Потому что я верен только тем, кто достоин. А ты… — кончиком костяшки его пальца он касается кончика моего носа, слегка изгибая губы, шрам на его лице растягивается. — У тебя самое большое сердце, которое я когда-либо знал. Даже это место недостаточно хорошо для тебя.

— А как насчет тебя? — я спрашиваю, потому что, если он верит, что у меня самое большое сердце, значит, он не даже не задумывался взглянуть на себя. Он единственный, кто помог мне выжить в таком холодном, жестоком мире. Тот, кто показал мне, как быть сильной, когда все остальные хотели увидеть, как я сломаюсь.

На этот раз его глаза загораются как никогда раньше. В уголках его глаз образуются небольшие морщинки, рот расширяется, а щеки приподнимаются в широкой улыбке.

— Я счастлив здесь, — он делает паузу. — Тебе не нужно беспокоиться. Это всегда было моим временем, и теперь я это знаю.

Я наклоняю голову в безмолвном вопросе, ожидая его ответа, пока его глаза, кажется, теряются в мечтательных воспоминаниях.

— Моя пара здесь. Она так долго ждала меня.

Жжение нарастает в моих глазах, когда они наполняются слезами, губы дрожат в улыбке.

— Могу я с ней познакомиться?

— Тебе даже не нужно просить, принцесса. Но сначала кое-кто еще ждет встречи с тобой.